– Всё таки, это невероятно…

Лубенчиков хмыкнул.

Бинк вздохнул:

– Знаете, ребята… А ведь у вас талант! Никто другой на вашем месте…

Лубенчиков расплылся. Я скромно потупил взгляд.

Здорово, когда тебя ценят.

Лёд недоверия был сломан. Оставалось наладить плодотворный межрасовый контакт.

– Хорошие вы, парни, – подмигнул инопланетник.

– Это да… – кивнул Васька, – этого у нас не отнимешь…

– Пусть и не очень умные…

Васькина улыбка растаяла.

– …но зато герои!

Я почесал затылок. Трудно спорить с фактами. Определённый резон в словах «чужака» имелся.

Я всё же уточнил:

– Были бы мы умнее – ты б до сих пор в анабиозе парился… Без всяких шансов!

– Да кто спорит, – торопливо кивнул хоббит, – Я наоборот, признаю!..

– Обойдёмся и без твоего признания, – буркнул Лубенчиков.

– Спокойнее, ребята, спокойнее, – вмешался я, – Друг без друга мы точно не обойдёмся…

Бинк улыбнулся, пожимая плечами. Левая рука его до сих пор отдыхала на прикладе «хреновины» с раструбом.

– Кроме нас, никто на Земле не знает вашего языка. Так что, теперь мы – твои официальные экскурсоводы и переводчики…

– А с чего это вы взяли, что мы на Земле?

Воцарилась тишина. Потом Васька неуверенно выдавил:

– А где ж ещё?

И обиженно моргнул. Как ребёнок у которого попытались отнять честно заработанную конфету.

Я кусал губы. Вот наваждение… Потом выпалил:

– Трава зелёная! И небо го… голубое? – я осёкся. Как раз здешнего неба видеть ещё довелось.

– Листья! Листья, как у нас! – решительно кивнул Васька. А я вдруг ощутил озноб. Что мы успели разглядеть, блуждая кругами вокруг цилиндрической громадины звездолёта? Что, кроме кустиков и цветочков?

Я вскочил и выглянул наружу.

Проклятый туман… Никак не уходит. Бывают ли на Земле такие туманы? Кажется, да… Или нет?

Тут меня будто током пронзило!

Есть! Есть доказательство!

– Васёк ну-ка достань нашу находку!

– Какую? – не понял Лубенчиков.

– Ту, что извращенец потерял!

Васька нахмурился. И зыркнул в сторону хоббита. Потом на чистом русском языке объяснил:

– Сам ты извращенец! Между прочим в Питере они – по десять баксов упаковка!

– Но зачем тебе?..

– Сувенир, – хмыкнул Лубенчиков, – Для одной хорошей знакомой…

Последняя моя надежда растаяла.

Я и Васька сидели на какой-то искорёженной трубе. Словно два желторотых птенца на веточке. Или два туповатых орангутана на бревне в зоопарке.

А Бинк, солидный, уверенный Бинк, физиономия которого уже «разморозилась» до розоватого, вполне человеческого оттенка, выхаживал по энергооотсеку туда-сюда. И терпеливо втолковывал:

– Среди звездных систем – полно планет с кислородом. Ненамного меньше – с растительностью на основе хлорофилла. Вероятность того, что гиперпрыжок перенёс корабль именно на вашу… На Землю… Она – настолько мала, – хоббит выразительно взмахнул рукой, – Исчезающе, непредставимо… Меньше, чем у меня шансов стать адмиралом…

Бинк поджал губы, давая понять насколько ничтожны эти шансы.

Васька засопел. Сдаваться так просто он не собирался:

– Но ведь Ленка… то есть бортовой компьютер… Он мог вспомнить координаты! Он… Она уже бывала на Земле!

– А с чего вы взяли, что «Ленка» имеет хоть какое-то отношение к тому, что случилось?

Мы с Васькой оцепенели, будто два манекена.

Инопланетник усмехнулся:

– Вы запустили гипергенератор. Очень мощный. И вы… мы оказались здесь. Между этими двумя фактами существует прямая связь, вы не находите?

Чёрт бы его побрал, вместе с его логикой! Ведь это означает…

– Димыч… Он остался там. В Тёмной Области!

Бинк выслушал нас, почёсывая шерстистый загривок. Изрёк:

– Необязательно. Генератор рассчитан на массу имперского крейсера. И объём. Захват сопутствующих тел при прыжке… Это вполне вероятно.

– Значит, Димыч где-то рядом? – с надеждой уточнил Васька.

– Вот этого гарантировать не могу, – пожал плечами Бинк, – Тёмное Пятно… Нестабильность… Даже то, что вам удалось – уже чудо. Само по себе. Такому – ни в одной академии не обучают!

Я переглянулся с Лубенчиковым. Мы поняли друг друга без слов. Всё таки, мы надеялись. Несмотря ни на что. Не могут такие скользкие типы, как Димыч, просто затеряться в космосе!

От умозрительных рассуждений, пора было переходить к насущным задачам.

– Бинк, на твоей таратайке еды много? – озабоченно спросил я.

– Сухого пайка – на две недели. Только он уже с запахом…

– А выпивка? – уточнил Васька, с надрывом в голосе.

– Малость есть, – пожал плечами инопланетник, – Если ты имеешь в виду спиртосодержащие жидкости…

– Да! – горячо кивнул Лубенчиков.

– У нас поразительно схожий метаболизм, – прищурился Бинк, – Значит, вы – люди не только снаружи.

Это было что-то новенькое!

– А ты… ты много их встречал? – встрепенулся я, – Я, имею в виду, таких как мы?

Бинк хмыкнул.

– Вы что, совсем дикие, ребята? Кто по-твоему населяет Империю? И больше половины планет в Галактике?

– Настоящие люди? – изумился Васька, – Без шерсти?

– Ты на что намекаешь? – слегка обнажил клыки Бинк, – Что волосатики хуже вас, голокожих лягушек?

– Нет, нет! – вмешался я, – Мы замечательно к ним относимся. У нас на Земле тоже… есть волосатые люди.

– Где это? – изумился Лубенчиков.

– Ну… на Кавказе, например. И их все любят… просто обожают… – я незаметно показал Лубенчикову кулак.

Васька криво усмехнулся:

– А ещё у нас водятся зелёные чёртики…

– Откуда ж вы, такие… цивилизованные? – примирительно сощурился Бинк, – Из какого сектора Галактики?

– Издалека, – я осторожно глянул в его зрачки. Враждебности там не было. Да, пусть мы и не на Земле, а черт знает где. Тем более, мы необходимы друг другу. И, вероятно, Бинк нам, двоим, нужен куда сильнее, чем мы ему…

Я посмотрел на Ваську. Спросил по-русски:

– Расскажем ему? Всё как было, с самого начала?

– Давай… Он ведь точно не из этих… Не из Соединённых Планет.