Максим отскочил. Марина вцепилась в него клещом, пытаясь то ли спрятаться за ним, то ли не пустить в драку. Из окон клуба начали выглядывать люди.

– Прекратите! – выпалила я. – Идите лучше домой, проспитесь.

– Мочи его! – пьяно заорал Витюха, пытаясь подняться.

– Все, мы уходим. – Я схватила Марину за руку и потянула дальше. Олешева прицепом тащила Максима. – Развлекайтесь без нас.

Витюха извернулся и ухватил меня за подол платья, грозясь уничтожить последнее целое. Ткань затрещала. Коломийцев храбро подскочил к нему и дернул за запястье, заставляя выпустить меня. На него тут же бросился плюгавый брюнет. Драка набирала обороты. И все из-за каких-то пьяных идиотов.

– Да что б вам выпивка поперек горла становилась! – в сердцах рявкнула я.

В груди странно запекло. Жар собрался где-то под сердцем, пронесся по рукам и выплеснулся с кончиков пальцев невидимой волной. Витюха икнул, глупо хлопая глазами. Его дружки тоже замерли с обалделыми лицами. Пользуясь заминкой, я подтолкнула Марину и отошла подальше сама.

– Все, идем.

Поле боя мы покидали быстро, но гордо. Благо, никто не пытался нас догнать. Коломийцев то и дело оглядывался, чтобы в этом убедиться, а Марина держала нас обоих за руки, словно боялась потеряться. На перекрестке за управой мы разошлись в разные стороны, сбивчиво попрощавшись. Я торопилась домой, хотя даже не смотрела, куда именно иду. Кончики пальцев до сих пор кололо, а внутри поселилась странная эйфория. Кажется, со мной произошло что-то необычное. И очень хотелось надеяться, что это странное не аукнется какими-нибудь неприятностями.

ГЛАВА 10

Ночью мне снова спалось плохо. Я гналась во сне за чем-то эфемерным, отбивалась от огромных черных птиц, ворочалась, то и дело просыпаясь, а под утро сон окончательно сбежал, оставляя вместо себя усталость и раздражение. Валяться в кровати не хотелось. И, несмотря на то, что не было и шести утра, я поднялась и поплелась умываться.

Колодезная вода помогла сбросить остатки сонливости. Выйдя из дома, я вдохнула прохладный утренний воздух и улыбнулась. Сейчас, когда солнце только начало подниматься из-за горизонта, на улице было удивительно хорошо. Деревня еще спала. Только где-то дальше по улице тихо звякали ведра, да у тети Лиды распевался петух.

Для завтрака было еще слишком рано. Поэтому я решила прогуляться и отправилась на луг, который лежал между деревней и Пущей. С каждым шагом настроение становилось все лучше и лучше. Воздух упоительно пах зеленью и свежестью. Мокрая от росы трава щекотала ноги. Утренний туман пока не успел рассеяться, и его клочья, похожие на вату, стелились в низинах и над рекой.

Выйдя на луг, я поддалась странной тяге и стянула кеды, которые и так промокли насквозь. Земля захолодила ступни, но мне почему-то стало смешно. Я бесстрашно шагнула в густую траву, даже не подумав, что могу наткнуться там на змей. Сейчас вообще было ничего не страшно. Аромат луга кружил голову, пьянил, как настоящий хмель. Травы и цветы льнули ко мне. Мои пальцы перебирали стебельки, сплетая из них венок.

Сейчас совсем не хотелось думать или анализировать. Через меня текла чистейшая энергия, прогоняя все страхи и неуверенность. Я чувствовала себя частью этого места. Чувствовала себя свободной, сильной и способной на все, что угодно. Удивительное ощущение.

С меня словно сходило все лишнее. Ненужные эмоции, ненужный лоск и глупое воспитание. Наверное, если бы не остатки разума, я бы стянула платье и закружилась по лугу голышом, потому что именно это казалось самым правильным и естественным. А потом бы отправилась к одному хмурому егерю, чтобы напоить его своей силой, поделиться счастьем. Так приказывала мне кровь. Кровь настоящей ведьмы.

В себя помог прийти острый камень, попавший под пятку. Наваждение схлынуло, будто его и не было. Я ойкнула, зашипела, прыгая на одной ноге, а потом немного растерянно огляделась и поняла, что меня занесло в самый центр луга, подальше от тропинки. Платье промокло почти насквозь и теперь липло к таким же мокрым ногам. На подоле виднелись пятна пыльцы и зеленого травяного сока. Голову щекотал сплетенный из луговых цветов венок. В теле поселилась приятная усталость, а желудок сообщил, что пора бы подкрепиться.

И что на меня нашло? Вот и правда не хватало – раздеться и плясать на лугу на радость местным. А Арс вряд ли бы обрадовался, если бы я заявилась к нему с утра пораньше. Все же Пуща странно на меня действует. Интересно, почему? Но подумать об этом лучше потом. Сейчас слишком уж хочется есть.

Поправив подол платья, я отыскала в траве кеды и пошла домой. Солнце уже поднялось над горизонтом, а туман рассеялся. Роса на траве стремительно высыхала, наполняя воздух влагой.

Но когда добралась до рощицы, кое-что странное заставило нахмуриться и замедлить шаг. Сначала я приняла неведомое нечто за большую темную кучу тряпья, выброшенного кем-то прямо на берегу реки. Но куча вдруг застонала, тихо, сонно. Это был совсем не мусор, там лежал человек!

Сразу вспомнилась вчерашняя дискотека и пьяные драчуны. Кто-то вроде них вполне мог довести себя до такого состояния, что упал спать под деревом, не добравшись до дома. Но совесть не позволила просто так обойти его и оправиться дальше. Пришлось осторожно приблизиться и заглянуть в лицо спящему.

– Великие Предки! – ахнула я, узнавая мужчину.

На траве, раскинув руки и подставив солнцу внушительный живот, лежал Ефим Егорович Зудин – участковый. Я видела его всего однажды – на свадьбе Авдеевой – но узнала сразу. Сейчас он спал глубоким пьяным сном. Его рубашка встопорщилась и перекосилась. На штанах виднелись пятна от травяного сока, словно мужчина ползал между берез, а в правой руке была зажата пустая стеклянная бутылка. Я укоризненно покачала головой. Ну как можно себя так не любить, что напиваться до свинского состояния?

Преодолевая брезгливость, я присела рядом, чтобы попробовать растормошить Зудина и отправить домой. Но когда склонилась ниже и прислушалась к его дыханию, тут же насторожилась. Слишком уж странно он дышал: натужно, сипло, еле-еле. А лицо Зудина выглядело ненормально опухшим. Нет, это не похоже на опьянение.

– Ефим Егорович, – позвала я.

Безуспешно. Он не отреагировал, только натужно вздохнул, дернулся и замер. Меня начала охватывать паника. Мне еще не приходилось оказывать первую помощь, да и все, что я могла, – это раненый палец заклеить. Но сейчас не нужно