– Ты чего? – смущенно фыркнула девчонка, выдернула пальцы из его ладоней и убежала.

А он так и остался стоять. И только тупо улыбался. И даже не сообразил, что его спасительница сейчас одна и, может быть, ей грозит опасность.

И Сенька поклялся себе ее найти. Ну вот обойдет весь город, а эту девчонку отыщет. И будет с ней дружить! И оберегать! Все, хватит ей его спасать! Теперь он сам будет ее ограждать от малейшей неприятности, от любых огорчений, он будет рядом. Теперь он станет для нее ее ангелом-хранителем! Но… дело оставалось за малым – ее надо было найти.

И он ее нашел! Нет, даже не так. Не он нашел, а Господин Случай сам привел ее к ним в класс.

Это было первого сентября. После летних каникул они пришли в восьмой класс и садились за парты громко, шумно хвастаясь друг перед другом огрубевшими голосами, загорелой кожей и выцветшими патлами. Девочки повзрослели как-то уж очень стремительно, на мальчишек поглядывали чуть свысока, чувствовали себя повелительницами и садились самостоятельно с тем, с кем им нравилось.

– Сенька! Сень! Я с тобой! – крикнула Арсению хорошенькая Машка Белова и уже зашвырнула на его парту свой портфель, когда дверь отворилась и вошел учитель истории Юрий Юрьевич.

– Ребята… садитесь, ребята. Уже звонок прозвенел, сколько ж можно по партам скакать.

– О-о-о-о! Юрьюри-и-и-и-ч! – подростковыми басами встретили его ученички. – Юрьюрич! А у нас первым уроком история будет, да? Юрьюрич! А вообще первого сентября – это праздник, только о лете вспоминать надо, а учиться все только со второго начинают!

Юрий Юрьевич, невысокий, худенький мужчина, совершенный умница и знаток своего предмета, с этими здоровенными бугаями, все еще называвшимися «дети», совершенно не умел себя вести. Он краснел, суетился и смущался всякий раз, когда заходил в класс. Бугаи этим пользовались, хотя любили и уважали учителя безмерно.

– Вы это… сядьте, чего скачете, я уже говорю вам, говорю… – как обычно смутился учитель. – Я тут… к вам новенькая!

И вошла ОНА. Сенька прямо задохнулся от неожиданности. Это была действительно она – его спасительница. В общем-то, как казалось, обычная девчонка, но это казалось только с первого взгляда. Потом выяснилось, что Люся Игрункова, так звали новенькую, девчонка очень и очень удивительная. Во-первых, в их класс она попала потому, что… осталась на второй год! Да, вот так! А вот осталась на второй год из-за пылкой, неразделенной любви. Да! Ни больше ни меньше! Люся, или как ее потом все звали – Люсинда, страшно любила Леньку Рыжова, маленького, невзрачного парнишку из Сенькиного класса. Всего и прелести в этом Рыжове было-то, что в футбол играл, как сумасшедший. Он из-за этого футбола больше и не видел никого – помешан был. Иначе, как можно было не заметить такую Люсинду! А она что только не делала, чтобы обратить на себя его внимание! И в секцию футбола заниматься ходила, и возле Ленькиного подъезда дежурила, и билеты в кино для него брала, и по телефону ему звонила два раза в день – ничего не помогало.

По большеглазой, шустрой Люське тут же заболели все ребята в классе. И больше всех, конечно же, Сенька. Потому что считал, что имеет на это полное право. Правда, он еще надеялся на взаимность, но…

Они так и проучились до десятого, и ничего, кроме дежурной улыбки. А потом… потом Сенька уехал поступать, и вскоре друзья ему написали, что Люська все же вышла замуж за Леньку. Годы шли, и Арсений узнал, что замужество это оказалось не из счастливых. Как Рыжов раньше не замечал Люськи, так и не замечал ее в браке. Правда, ей удалось родить от любимого троих мальчишек, но… Дальше все и вовсе покатилось под гору. Арсений раза два набирался смелости, заходил к Рыжовым, но оба раза Люси дома не застал – судьба хранила его от разочарования, потому что сдала его бывшая любовь, очень сдала, как передавали одноклассники.

– Очень я тогда мучился, – завершал рассказ Арсений. – Потом уехал на Север, встретился с Варькиной матерью, женился, и жили бы неплохо, но только та умерла. И снова… заболело… заныло по этой Люське… И вот однажды, совсем не так давно, открываю двери и… чуть не офанарел! Стоит моя Люська! Повзрослевшая, но никакая не старая, не спившаяся, не беззубая, нормальная такая стоит и чего-то кричит на меня! И вообще, так похожа, просто одно лицо! И голос такой же, и все… повадки, движения! Ну я вообще… чуть не кинулся ей на шею, честное слово…

– А это не Люська была, да? А это наша Лена, да? – подсказывала Анфиска. – И получается… Получается, что вы вовсе и не нашу Ленку полюбили, а ту, свою Люську, да?

– Ну почему… – растерялся Арсений.

– Да потому! – выкрикнула Лена, которая просто не могла сдерживать слез. – Потому! И смотрел на нее, а не на меня, да?! И любовался ею, а не мной! А потому что мной не за что было! Это она… она спасала, она бегала там, стекла била, пальцы крючила, а не я… а мне… А мне тоже… все до фонаря! И вообще! Маринка!!! Ты почему еще не одета?! Быстро собирайся!

– Лена!!! – подскочил Арсений и ухватил ее за плечи. – Лен, ты чего?! Да мне же никого, кроме тебя, не надо!!!

– Пап, ну ты вообще, что ли?! – выкатила глаза Варька. – Это ж хватило ума такое при любимой женщине рассказать!!! Ну я в шоке! Лена, да не обращайте вы внимания. Леночка!

– Лена!!! – не отпускал от себя Лену Наумов. – Я тебя все равно никуда не пущу!

– А это не меня держать надо! Это к Люсе! Все к Люсинде! Вот черт, а я еще думаю – какой это Люсиндой он меня зовет?! Отпусссссти!!!

– Господа! У меня родился стих! Потрясающий!

Девица слезы раскидала по паркету,

и поднялось давленье у соседки,

а ты придурок!

– Мама!!! Варька! А чего твой жених идиот-то такой?.. Мам, ну куда ты?! Мама! Ну не уходи, он же любит тебя! Ну по-настоящему же!

Вот уже второй день Лена ходила в школу, старательно делая вид, что вовсе не замечает этого Наумова. А он напористо лез к ней на уроки, подкарауливал в конце рабочего дня в своей иномарке и сговорился с Маринкой, чтобы окончательно ее, Лену, добить.

– Мама! – нападала вечером на мать Маринка. – Ну ты сама подумай – он же не маленький мальчик! Что ты думаешь, он не догадался, что ты – это не та Люся?!

– Марина! Даже не сметь мне… даже не думать… даже…

И Маринка замолкала. Она просто не знала, что говорить. А Лена страдала.

Она так рассчитывала, что встретился, наконец, человек, который увидел ее и просто полюбил. Не потому, что она известная артистка, откуда! Не оттого, что у нее крупные залежи в швейцарских банках – с чего бы, и не за красивое лицо и фигурку, а просто так. Ну ведь Ленка на самом деле очень неплохой человек. Она веселая, смешливая, добрая, умеет шить, варить манную кашу, ну что еще… работает, чистюля… Господи, да что еще-то надо?! Ну разве ее просто так полюбить нельзя? А вот оказывается – нет, нельзя! Если вы никого не спасли в детстве – фиг вам! А она-то как надеялась! И ходила просто королевой! Ведь у нее и спина выпрямилась, и походка изменилась, и улыбка цвела, и вообще она… будто корону на голове носила! А получается, что никакая она и не королева, а самозванка! Ф-фу! Ничего не хочется! И никого!