— Знаю, — коротко ответил он.

Он ждал объяснений.

— Сегодня ровно две недели с тех пор, как я сюда попала.

— Я помню.

Я удивленно воззрилась на него. Помнит? Сердце гулко стукнуло, пропустив удар.

— Не могу ждать до завтра! — Твердо произнесла я, глядя ему прямо в глаза. — Я устала бояться смерти и хочу, чтобы он сделал это прямо сейчас. Ему ведь не составит труда один раз нажать на курок?

— Ты понимаешь, что сейчас говоришь? — Он задохнулся от возмущения. — Выходит, из-за того, что ты боишься завтрашнего дня, кто-то должен испачкать руки в крови? Ты думаешь, что человека убить так легко?

— Я ведь уже не человек, — прошептала я. — Все это знают.

— Пока твои глаза говорят об обратном, — он приподнял мою голову за подбородок и я невольно зажмурилась.

— Я почти непен.

— Нет, — он убрал руку.

Я опустила голову вниз, чувствуя, как в горле встал ком. Рик поставил руки на подоконник по обеим сторонам от моего тела и приблизил свое лицо к моему.

— Я не позволю тебе сделать это! — Ледяным тоном произнес он, — Даже не думай!

Я подняла на него затравленный взгляд. В его глазах легко можно было утонуть. Я невольно замерла, снова почувствовав дуновение теплого ветра, шевелящего мои волосы и зовущего в свой раскаленный мир. Тряхнула головой, силясь сбросить странное оцепенение, охватившее сознание.

— Не могу больше так жить, — наконец прошептала я. — Надоело.

— Пообещай, что ничего не сделаешь!

Я упрямо молчала.

— Пообещай! — Твердо повторил он.

— Рик! У меня осталось лишь несколько часов. Что они изменят?

— Пускай, но эти несколько часов должны быть твоими, понимаешь? Жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. Нельзя просто так сдаваться!

Я с трудом проглотила ком в горле. Что же он со мной делает? Я становлюсь как безвольная тряпка. Только ноги вытирать!

— Хорошо. Я обещаю, что не стану искать сержанта, не прыгну с крыши и не напьюсь кипятка.

Он кивнул, удовлетворенный моим ответом и убрал руки, дав мне возможность спуститься вниз. Я слезла с подоконника и поплелась в комнату, проклиная свою слабохарактерность. Как такое возможно? Я всегда могла сказать «Нет» любому, если человек просил меня о чем-то, что нарушало мои планы. А Рику отказать не могу, даже когда дело касается моей судьбы.

Лежа этой ночью без сна, я думала о жизни и ее смысле, о смерти, людских чувствах и, конечно же, о нем.

— Все! — Наконец, решила я для себя, — Больше не буду морочить себе голову и хандрить. Если верить фаталистам, то судьба каждого предрешена, и изменить ее все равно не получится. Так зачем лезть в бутылку и торопить события? Если у меня в запасе всего лишь пара минут, я проживу их так, как сама хочу, и будь что будет…

Глава 31

Утром я проснулась совершенно разбитой. Все тело болело, словно футбольная команда использовала меня вместо мяча, причем основательно, с полным старанием. Я лежала, уставившись неподвижным взглядом в потолок и боясь подойти к зеркалу. Возможно, что это мои последние минуты, и этим утром все будет кончено. В душе уже не было страха, только странная опустошенность. От меня осталась лишь оболочка, в которой едва теплилось сознание.

Жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. Я невольно усмехнулась. Бороться с кем? С собой? Если бы это представлялось возможным. Сейчас я напоминала себе ракового больного, которого убивают свои собственные клетки. С той лишь разницей, что от моей болезни нет лекарства. Не существует.

Все кончено, пора с этим смириться. Мне посчастливилось прожить целых две недели. Именно прожить, а не просуществовать. Я провела их, наслаждаясь каждой минутой, зная, что она может быть последней. Только здесь я почувствовала себя по настоящему живой и нужной.

Тихий стук в дверь заставил вздрогнуть и зажмуриться изо всех сил.

— Илекса! — Раздался приглушенный голос Рика.

Сердце неровно застучало. Секунды. Это все, что у меня есть. Я лежала, стараясь запомнить эти последние ощущения. Теплый воздух, наполняющий легкие, мягкая простыня, которая прикасается к коже, человеческие голоса за окном.

Все это странно. Сейчас я еще здесь, дышу, чувствую, слышу. И через минуту все это закончится. Останется только тело. Такое же, как и сейчас, но уже пустое, лишенное искры жизни. Холодное. Жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. По щеке медленно покатилась слеза, оставляя соленую дорожку.

Дверь открылась с тихим скрипом. Послышались приближающиеся шаги.

— Не спишь? — Произнес знакомый голос.

Я покачала головой. Кровать прогнулась под тяжестью тела, севшего на краешек.

— Лекс, как ты?

Я судорожно вздохнула и открыла глаза. На меня смотрели два раскаленных песчаных океана.

— Пойдем, — я медленно поднялась с кровати и пригладила ладонями непослушные локоны. — Пора.

— Куда? — Его брови удивленно взлетели вверх.

— Но… Как же… — я растерялась.

— Подойди к зеркалу, — тихо произнес Рик, не двигаясь с места.

— Нет. Не хочу.

Я невольно отпрянула, боясь увидеть в отражении свои побелевшие глаза и зеленые выпуклые вены на коже лица.

— Подойди к зеркалу, — чуть громче повторил он.

— Пожалуйста, нет, — мой голос дрожал. — Не могу. Не хочу!

— Лекс! — Он поднялся. Кровать ответила тихим скрипом. — Успокойся.

Я стояла посреди комнаты, снова зажмурившись и тяжело дыша. Успокоиться? Легко сказать! Как это сделать, если знаешь, что через несколько минут придется столкнуться лицом к лицу с неизвестностью. Смерти боятся все без исключения, даже животные. Все инстинкты обострились. Внезапно появилось желание защищаться. От всех, от этого мира, окружающих людей, готовых убить меня лишь за то, что я становлюсь другой. Жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. Он сам это сказал.

— Пойдем, — я почувствовала его руку на своем локте.

— Нет, — прошептала я. — Пожалуйста, не надо. Я не хочу.

— Открой глаза.

Я покачала головой. Страх парализовал движения, заставляя замереть, словно манекен в витрине магазина.

— Открой глаза, Лекс. Ничего не бойся.

Я почувствовала, как по щекам бегут слезы. Веки словно склеились, погружая меня в темноту. Тело отказывалось подчиняться приказам мозга.

— Это больно? — Хрипло прошептала я.

— Что именно? — Его тихий голос прозвучал у меня над ухом.

— Когда в тебя стреляют.

— Больно.

Глупый вопрос, знаю. По крайней мере, боль будет недолгой. Все равно, выхода нет. У меня не получится спастись. Все кончено. Я открыла глаза, несколько раз моргнула, чтобы прогнать непрошенные слезы и замерла.

Зеркало упрямо утверждало, что у моего отражения нет ничего общего с непенами. На меня удивленно взирала молодая девушка, невысокая, загорелая, с длинными каштановыми вколоченными волосами и глазами разного