Привычно подвернутыми?!

Арий начал беситься. Похоже, ей не впервой здесь не только валяться на диване, но и принимать душ. А если вспомнить сцену в «Веселом Доме»… Да, он знал Рона, Фарна и Ари как людей достойных, но все это вызывало двойственные ощущения. Да и Анна явно спокойно относится к своему телу и вниманию мужчин, нравы в их мире были, видимо, посвободнее, значит, она…

Зорх, куда заводят его мысли?! Он разозлился — и на нее, и на себя, наверное, поэтому и выдал глупость:

— Я смотрю, тебе привычно шастать голой перед всеми подряд?!

Она удивленно посмотрела на него и спокойно направилась к дивану. На столе перед диваном уже стояла еда.

— Если вы под «всеми подряд» имеете в виду величайших лордов Империи, то да. Мне всегда казалось, что столь благородные лорды в состоянии сдерживать свои инстинкты.

Кто-то хрюкнул сзади Ария. Ну конечно, трио в сборе, а Фарн всегда был неуместно весел. Они спокойно уселись на стулья и начали есть. Рон сделал приглашающий жест. Арий подумал и присоединился. Он чувствовал себя непривычно — такая спокойная, счастливая обстановка, домашняя какая-то, ее не должно быть, только не здесь, между этими четырьмя, не так, это же неприемлемо! Хотя он не мог объяснить даже себе почему. Он мрачно жевал и пил, но видно было, что снова закипает.

Я смотрела на Тень и не понимала, чего он злится? Да, ситуация необычная, но тут все и давно было необычно, с самого начала. Рон, думаю, все ему рассказал, а раз я еще здесь — все улажено, и чего беситься-то? Я чувствовала огромное облегчение, что тайна перестала быть тайной. Но я видела, что лицо Тени мрачнеет все больше, и решила отвлечь его разговором.

— Отступник сказал что-то?

Арий поморщился:

— «Яд растворения». Я даже не смог приблизиться.

Так вот почему тот орал от боли… Интересно, нормально, что это не влияет на мой аппетит?

— Что вы сказали в Академии? — обратилась я к Рону.

— Как и договаривались. Что ты моя сестра и все такое.

— Поверили?

— А что им остается? Арий будет поддерживать нашу легенду, твое появление известно только нам и Императору, но ему так же выгодно будет не афишировать свое знание. Довольно удачно, что из-за твоего «происхождения» никто здесь с тобой не общался, так что пройдет на ура. А если у кого возникнут сомнения, то татуировка и кровь их переубедят.

— Эль не поверит. — Я понимала, что он вспомнит об отсутствии татуировки. — Он единственный, кто действительно общался со мной довольно близко. Может, скажем ему полуправду? Что-то типа, что я из бедной простой семьи и ты меня пожалел и предложил учиться в Академии как Галади-тель, а когда произошла эта история — устроил родство по крови?

— Звучит не очень правдоподобно, но это лучше, чем полная правда. Я ему не слишком доверяю, так что очень важно, чтобы тот факт, что ты иномирянка, не вышел за пределы нашего круга.

Я услышала, как Тень шумно выдохнул. Повернулась к нему — лучше бы я не смотрела. Он был в бешенстве. А когда он в бешенстве, то делался еще более страшным. Это из-за того, что мы так отозвались о его племяннике? Но он же понимает, чем меньше людей будет знать правду, тем лучше. Или здесь что-то другое?

— Вы так общаетесь… близко… Ты спишь с ним? С ними? Может, маска на тебе была не случайно?

Рон взбесился и сжал кулаки, а я, честно говоря, обиделась. Непрошеные слезы навернулись на глаза. Так вот что его волнует? Тоже мне, поборник чистоты и нравственности, сомневаюсь, что он никогда ни с кем не встречался. Я подавила слезы, сделала вдох и ответила максимально холодным голосом.

— Угу. Постоянно развлекаемся все вместе. Хотя нет, мне бы это было слишком тяжело. Они приходят ко мне по очереди, даже график составили.

Фарн сдавленно прыснул. Обожаю своего Рыжего — у него все-таки отличное чувство юмора. А вот Арий вскочил, чуть не перевернув стол, и заорал на весь замок — хорошо, что здесь постоянно полог тишины.

— Какого. Зорха. Вы. Так. Общаетесь?! Это ненормально — ты иномирянка, ты чужая, ты никто им! Ты студентка и женщина!

— Довольно, Арий. Ты мой друг, но она тоже, а еще и моя сестра теперь, я не позволю оскорблять ее и…

Я остановила Рона движением руки и очень тихо сказала:

— Никто? Да, ты, наверное, прав. Я никто. Я не родилась в богатой семье правителей, и передо мной не были открыты все двери. Я даже не родилась на этой планете! Я не училась магии с детства, не была любима родителями, не блистала на балах. Меня вышвырнуло из моего собственного мира, в который я никогда не смогу вернуться, в мир, где другие правила, другие порядки, где меня презирали и боялись. Единственные, кто со мной общается, — это три благороднейших лорда да еще твой племянничек… Только вот про общение с ним очень хочется забыть… Я не умею лгать и лебезить, смотреть свысока на тех, кто родился в более низкородных семьях, я не умею плести интриги, у меня не было ничего, и я никто. И возможно, с твоей точки зрения, я недостойна говорить «ты» великому Правящему и моим собственным друзьям, но знаешь что? Благодаря тому, что я никто, я вижу их достоинства и недостатки, принимаю их такими, какие они есть, — без страхов, без пиетета и без желания соблазнить и породниться с великим родом. Я люблю их и делаю их жизнь счастливее, так же, как свою, и так же, как жизнь любого, кто захочет достаточно близко ко мне подойти — потому что я действительно этого хочу. Именно поэтому они взяли меня под свою опеку, подарили мне свою защиту, дружбу, а теперь и род. И даже если я никто, то я все равно заслуживаю нормального отношения.

Повисла тишина. Выговорилась, но вот стало ли мне легче? Вряд ли. По большому счету, я понимаю, как тяжело выйти за рамки стереотипов. Арий выглядел ошеломленным от моей отповеди. Что я о нем знаю? Могу только предполагать — формальное детство в золотой клетке с кучей обязанностей, неподъемная ноша долга, бесконечная работа и бесконечные смерти, предательства и преступления вокруг. Я допускаю, что пробиться через этот айсберг невозможно, а может, и никогда не было возможным, но делать его врагом мне бы тоже не хотелось. Другом? Вообще-то у меня на него другие планы. Я отдавала себе отчет, что, несмотря на свою пугающую профессию, на свой внешний вид и поведение, он меня привлекает как мужчина. Нужно попробовать изменить тактику.

Я вздохнула и улыбнулась.

— Послушай. Я понимаю, что все это необычно, но ведь всегда можно списать на то, что я иномирянка и меня в детстве приложили головой. Все, что происходит между нами четырьмя, — не для протокола, не для общественности, поэтому ничьих чувств мы не задеваем. Хочешь в нашу банду? Будет весело, — и я протянула ему руку.

— В банду?

— Ну, это типа маленького сообщества друзей для совместных проделок.

— У меня нет на это времени. Какие проделки? Вы взрослые люди!

— Угу, и будем ими еще лет эдак пятьсот. Так что считай первые сто лет — пубертатный период, ну а то, что я величайший маг современности, а они сплошь ректоры и деканы, нам не помеха. Мальчики, вы же не против принять еще одного члена нашего маленького кружка?