Он глянул на ведьмака и, не дождавшись ответа, наклонилсянад телом.

Кто-то, незнакомый ведьмаку, сидящий внутри него, стиснулрукоять меча, быстро выхватил его из ножен. «Только коснись ее, колдун, –сказал тот, кого ведьмак не знал. – Только коснись ее, и твоя головаокажется на брусчатке».

– Ты что, Геральт, спятил? Да ты ранен, в шоке!Вскрытие – единственный способ узнать…

– Не прикасайся к ней!

Стрегобор, видя занесенный над ним меч, отскочил, взмахнулпосохом.

– Хорошо! – крикнул он. – Как хочешь! Но тытак никогда и не узнаешь! Никогда не будешь уверен! Никогда, слышишь, ведьмак!

– Прочь!

– Как хочешь. – Маг повернулся, ударил посохом вбрусчатку. – Я возвращаюсь в Ковир, ни на мгновение не задержусь в этойдыре. Пошли со мной. Не оставайся здесь. Эти люди ничего не знают, не понимают,они видели только, как ты убиваешь. А ты убиваешь отвратительно, Геральт. Ну,пошли?

Геральт не ответил, даже не взглянул на него. Убрал меч.Стрегобор пожал плечами и быстро отошел, ритмично постукивая палкой.

Из толпы полетел камень, ударился о брусчатку. За нимпросвистел второй, у самого плеча Геральта. Ведьмак, выпрямившись, поднял оберуки, проделал ими быстрое движение. Толпа зашумела, камни посыпались гуще, ноЗнак отбрасывал их в сторону – они пролетали мимо цели, оберегаемой невидимым,обтекаемым панцирем.

– Достаточно!!! – рявкнул Кальдемейн. –Кончайте, мать вашу…

Толпа загудела, как волна прибоя, но камни перестали летать.Ведьмак стоял неподвижно.

Войт подошел к нему.

– Это, – сказал он, широким жестом указывая наваляющиеся на площади неподвижные тела, – все? Так оно выглядит – МеньшееЗло, которое ты выбрал? Ты сделал уже все, что считал нужным?

– Да, – с трудом, не сразу ответил Геральт.

– Твоя рана серьезна?

– Нет.

– В таком случае уходи отсюда.

– Да, – сказал ведьмак. Он еще минуту постоял,избегая взгляда войта. Потом медленно, очень медленно повернулся.

– Геральт!

Ведьмак оглянулся.

– Не возвращайся сюда никогда, – сказалКальдемейн. – Никогда.

– Поговорим, Иоля.

Мне необходим этот разговор. Говорят, молчание – золото.Возможно. Не знаю. Во всяком случае, своя цена у него есть.

Тебе легче, да, не отрицаю. Ведь ты добровольно избраламолчание, ты сделала из него жертву своей богине. Я не верю в Мелитэле, не верюв существование других богов, но ценю твой выбор, твою жертву, ценю и уважаюто, во что ты веришь. Ибо твоя вера и посвящение, цена молчания, которую тыплатишь, сделают тебя лучше, достойнее. По крайней мере, могут сделать. А моеневерие не может ничего. Оно бессильно.

Ты спрашиваешь: во что я, в таком случае, верю?

В меч.

Видишь, у меня их два. У каждого ведьмака по два меча.Недоброжелатели болтают, будто серебряный – против чудовищ, а стальной – противлюдей. Это, конечно, неправда. Есть чудовища, которых можно сразить толькосеребряным клинком, но встречаются и такие, для которых смертельно железо. Нет,Иоля, не любое железо, а только то, которое содержится в метеоритах. Что такоеметеориты? Ты, я думаю, не раз видела падающую звезду. Падающая звезда –короткая светящаяся полоска на ночном небе. Видя ее, ты, наверно, загадывалакакое-нибудь желание, может, для тебя это был очередной повод поверить в богов.Для меня метеорит всего лишь кусочек металла, который, падая, зарывается вземлю. Металла, из которого можно выковать меч.

Можешь, ну конечно, можешь взять мой меч в руку. Видишь,какой он легкий? Даже ты его поднимешь без труда. Нет! Не прикасайся к острию,поранишься. Оно острее бритвы. Таким должно быть.

О да, я тренируюсь часто. Каждую свободную минуту. Мненельзя терять навык. Сюда, в самый дальний уголок храмового парка, я тожепришел, чтобы размяться, изгнать из мускулов мерзкое, вредное онемение, котороена меня нападает, текущий по моим жилам холод. А ты меня нашла. Забавно,несколько дней я пытался отыскать тебя. Хотел…

Мне нужен этот разговор, Иоля. Присядем, поговорим немного.

Ведь ты меня совсем не знаешь.

Меня зовут Геральт. Геральт из… Нет. Просто Геральт. Геральтиз ниоткуда. Я ведьмак.

Мой дом – Каэр Морхен, Обиталище Ведьмаков. Я оттуда. Есть…Была такая крепость. От нее мало что осталось.

Каэр Морхен… Там «изготавливали» таких, как я. Теперь этогоуже не делают, а в Каэр Морхене уже никто не живет. Никто, кроме Весемира. Ктотакой Весемир? Мой отец. Чему ты удивляешься? Что в этом странного? У каждогоесть какой-никакой отец. Мой – Весемир. Ну и что, что не настоящий. Настоящегоя не знал, мать тоже. Не знаю даже, живы ли они. И, в общем-то, мне этобезразлично.

Да, Каэр Морхен… Я прошел там обычную мутацию. ИспытаниеТравами, а потом – как всегда. Гормоны, вытяжки, вирусы. И все заново. И ещераз. До результата. Считалось, что я перенес Трансмутацию удивительно хорошо,болел очень недолго. Ну и меня сочли достаточно иммунизированным – есть такоеученое слово – парнем и отобрали для следующих, более сложных… экспериментов.Эти были и того чище. Гораздо. Но, как видишь, я выжил. Единственный из всех,кого для этих экспериментов отобрали. С тех пор у меня белые волосы. Полноеотсутствие пигмента. Как говорится – побочный эффект. Так, мелочишка. Почти немешает.

Потом меня обучали всякому. Довольно долго. И наконец насталдень, когда я покинул Каэр Морхен и вышел на большак. У меня уже был медальон.Вот этот. Знак Школы Волка. Дали мне и два меча – серебряный и стальной. Кромемечей, я нес убеждение, запал, мотивировки и… веру. Веру в то, что я нужен иполезен. Потому что мир, Иоля, якобы полон чудовищ и бестий, а в мою задачувходило защищать тех, кому эти чудовища угрожают. Уходя из Каэр Морхена, ямечтал встретиться со своим первым чудовищем, не мог дождаться той минуты,когда столкнусь с ним лицом к лицу. И дождался.