Мои этимологические размышления могут показаться слишком отвлечёнными и не имеющими практического смысла, но тем не менее это косвенное подтверждение того, что Таргитай здесь мог быть. И он, как отец Колаксая, изначально владел всеми этими инструментами, которые мы называли божественными и возвели в ранг священных. Я имею в виду чашу, секиру и лемех.

После его кончины эти предметы по наследству достались сыновьям Таргитая, и в конце концов сосредоточились у Колаксая, который обитал у подножия массива Бойко. Получалось так, что для младшего из его сыновей они действительно упали с неба. Ведь если стоять у подножия Бойко, то, чтобы увидеть её вершины, где жил Таргитай, требуется голову поднять к небу. Откуда (из вершины) чаша, секира и лемех и были спущены в долину, попав в руки младшего из сыновей Таргитая. По крайней мере, в таком виде трактовка древнего скифского мифа приобретает конкретный, очевидный смысл.

– Но самое главное, – добавил я, – при строительстве юсуповского охотничьего замка случайно было вскрыто святилище, под которым находилось древнее захоронение, принадлежащее местному правителю или царю. Он, скорее всего, отождествлялся с Колаксаем, если следовать тем атрибутам и сакральным предметам, которые находились в этой усыпальнице.

Алексей указал на свечу.

– Смотри, она догорела!

– Да, – согласился я, – даже следа не осталось никакого.

Как будто бы испарилась. Вся в огонь ушла.

– Чисто сгорела, – согласился мой товарищ.

Я же подумал о том, что время, пока горела свеча, мы оба использовали на то, чтобы рассказать друг другу самое сокровенное, касающееся этого горного района. Получалось, что мы с Алексеем, находясь у Животворящего Креста Господня, исповедались, ни разу не соврав друг другу, поведав самое тайное, самое сокровенное, чем были наделены.

Я ещё раз взглянул на место, где только что горела свеча, и сказал:

– А знаешь, как в древности называли огонь, в частности тот, который невидим, тлеющий под «шубой» золы?

– Не знаю, – Алексей повёл плечами, – а какое это имеет значение?

– Он назывался «богаття», – пояснил я, – очень похоже на «богатырь», не правда ли?

– Да, похоже. Но это лишь случайное созвучие, – предположил мой собеседник.

– Созвучия редко бывают случайными. Просто часто люди не видят или не знают о существовании тайных связей, которые их соединяют.

– На что ты намекаешь?

– В данном случае – на огонь, то есть на богаття. Дело в том, что символом Таргитая был огонь и соответственно – красный цвет, символизирующий солнце. Позже, когда правителем стал Колаксай, эти божественные знаки стали его отличительными элементами. Не случайно же его именовали Солнце-царь.

Алексей хмыкнул. Он явно не знал, что массив Бойко соотносится с огнём…

Я вдруг вспомнил, как в ходе одного из посещений массива Бойко у меня в голове соткалась картина, которая имела отношение к глубокому прошлому этого места. И я тут же рассказал о ней Алексею.

– Однажды я вместе с Костей, моим другом, совершил восхождение на это плато. Мы посетили развалины храма Спаса, которые тебе тоже известны.

– Да, я знаю это место, – Алексей утвердительно кивнул головой, – бывал там не раз.

– Хорошо. Значит, о силе и значении этого места тебе рассказывать не надо?

– Не надо…

– Ну, так вот… Когда я явственно осознал, что Таргитай жил именно здесь, мне и была открыта древняя сила данного места. Постой! Ведь отсюда до храма Спаса ходьбы не более 10−15 минут. Может быть, мы продолжим нашу беседу именно там?

Алексей не возражал, и мы быстро выбрались из ущелья.

По пути заглянули к источнику, устроенному в виде трубы. Но в это время года вода лишь сочилась, отдельными каплями шлёпаясь на землю. Так что мы лишь смочили губы. Мой товарищ сказал, что пересыхающие источники – это плохой знак.

Я с ним согласился, но добавил:

– Это всегда к переменам.

– Каким?

– Не знаю…

Мы шли по буковому лесу с огромными, вздымавшимися до небес деревьями. Мне тогда казалось, что именно в таком месте и должен обитать Таргитай. И если бы из-за колонны-ствола очередного бука показалась чья-то голова, я вовсе бы этому не удивился. Значит, нас здесь ждут. Впрочем, даже если я никого и не увидел, это не значит, что в тот момент нас не сопровождали хранители древних реликвий массива Бойко. Просто они тактично не давали о себе знать.

Вскоре мы «вошли» в храм Спаса, если такое определение наших действий было уместно относительно тех развалин, которые остались от храма. Напомню, что немцы, не найдя здесь Крест, попросту взорвали храм.

Я показал на отдельные части массива Бойко, слегка проступающие из-за деревьев. Иногда требовалось, чтобы лучше рассмотреть ту или иную вершину, выходить на поляну западного храма. Мне удалось доказать Алексею, что храм располагается в центре массива, как в гнезде.

– Из него во все стороны разбегается спираль, которая является центром всей этой громадины, – сказал я.

– Что за спираль? – не понял Алексей.

Я пояснил, что, очевидно, здесь находится древний портал, а спираль – это пружина, благодаря которой осуществлялось его вращение и работа.

– Это ты в архиве Юсупова вычитал? – с сомнением в голосе спросил Алексей.

– Нет. Это мои собственные умозаключения. Они основаны на тщательном изучении характера местности, а также структуры скал, которые сейчас служат основанием для храма Спаса. Кроме того, я систематизировал все те сведения, которые мне стали известны от местных жителей. И пришёл к выводу, что в недрах массива Бойко находится глобальный механизм, а центр его – это точка, на которой мы с тобой стоим. Иногда он включается в работу и тогда могут быть слышны шумы, особенно ночью, которые так пугают жителей окрестных сёл.

– Этот механизм и есть портал, проход в иные миры? – уточнил Алексей.

– Совершенно верно!

– Хм… А ты кому-нибудь свою теорию рассказывал?

– Только своему другу Константину, с которым сюда и приехал. А что?

– Ничего.

Алексей крепко сжал губы, как будто о чём-то думал. Но мне он больше ничего не сказал, лишь молча кивнул головой, мол, продолжай.

Я собрался с мыслями и стал рассказывать дальше.

– Именно после осознания Бойко как величайшего механизма, скрытого под землёй, мне увиделось следующее…

– Богаття! – перебил меня Алексей.

– Не понял…

– Ну, огонь, скрытый под слоем золы, – пояснил мой собеседник, – это багаття. А в твоём случае – под слоем земли скрыт мощнейший механизм. Тоже своего рода огонь…