– Я не хочу! Ты не можешь заставить меня! Ты обещал мнемое имя. Скажи его!

– Не раньше, чем ты поднимешь жезл. Принц делает шаг кОакиму. Оаким отступает.

– Нет!

– Подними его! Принц идет вперед. Оаким отступает.

– Я – не могу!

– Можешь.

– Что-то в нем такое… Касаться этой вещи – запретно дляменя, я знаю!

– Подними его и ты узнаешь свое имя – свое истинноеимя.

– Я… Нет! Мне больше не нужно мое имя! Оставь его себе!

– Ты должен поднять жезл.

– Нет!

– Написано, что ты должен поднять его.

– Где? Кем?

– Я написал это. Я…

– Анубис! – кричит Оаким. – Услышь моюмольбу! Я взываю к тебе, Хозяин, во всей мощи твоей! Внемли мне в этом месте,где стою я среди твоих врагов! Тот, кого должен я уничтожить, совсем близко!Помоги мне против него, ведь я предлагаю тебе его жизнь!

Фрамин очерчивает себя, Мадрака и Генерала пентаграммойзеленого пламени. Стена за спиной Оакима медленно тает – теперь тамбесконечность.

С безвольно висящей рукой, ощерившись по-собачьи, на нихсмотрит Анубис.

– Превосходно, слуга! – приходят слова. – Тынашел его, ты загнал его в угол. Остается последний удар – и твоя миссиязавершится. Используй фугу!

– Нет, – говорит Принц, – он не убьет меня,даже с помощью фуги, пока не узнает то, что давно знаешь ты, Анубис: имя. Егоистинное имя идет к нему. Он хочет его услышать.

– Не слушай его, Оаким, – кричит Анубис. –Убей его сейчас же!

– Хозяин, это правда, что он знает мое имя? Моенастоящее имя?

– Он лжет! Убей его!

– Я не лгу. Подними жезл, и узнаешь правду.

– Не дотрагивайся до него! Это ловушка! Ты умрешь!

– Стал бы я громоздить все эти сложности, чтобы убитьтебя, Оаким? Кто бы из нас ни умер от руки другого, выиграет лишь шакал. Он этознает и послал тебя совершить подлость. Смотри, как он смеется!

– Потому что я выиграл, Тот! Оаким пришел убить тебя!

Оаким приближается к Принцу, затем наклоняется и берет жезл.

Он кричит, и Анубис вздрагивает от этого. Затем крик в егогорле превращается в смех. Он поднимает жезл вверх.

– Молчать, пес! Ты использовал меня! О, как ты меняиспользовал! Тысячу лет ты обучал меня смерти, чтобы я без содрогания мог убитьмоего сына и моего отца. Но теперь ты смотришь на Сета Разрушителя, и дни твоисочтены! – глаза его сверкают сквозь перчатку, которая покрывает все еготело, и он стоит в воздухе. Луч голубого света бьет из жезла, но Анубисуспевает растаять раньше: с ними остается лишь его вой.

– Сын мой, – говорит Сет, касаясь плеча Тога.

– Сын мой, – отвечает Принц, склоняя голову Позадиних тает кольцо зеленого пламени.

А темная вещь все кричит и плачет где-то во тьме.

Между мной и тобою – слова,

как раствор разделяют и держат

наши страсти и тайную нежность,

но сказать их – узнать, что права

одинаковость наша под кожей…

О, как странны они и – похожи

на стремящийся к вечности шпиль…

И – наставшее завтра – сегодня,

но оно есть – не капля чернил,

а текущее в вечность-пространство…

Нас с тобой голосов постоянство

окружает, как вечная ночь.

Влажно стерты и смазаны лица,

двери заперты – нам не помочь!

И раствор – отмечает границы…

– Что это значит? – спрашивает лорд Юискиг Рыжий,отправившийся с двадцатью своими людьми поднимать Пограничный край противДилвита Лигламентского.

Его отряд сквозь туман вглядывается в скалу, на которойвысечены слова.

– Я слышал об этом, мой повелитель, – отвечает егокапитан. – Это дело рук поэта Фрамина: у него занятный способ – он бросаетсвои поэмы на ближайший мир, и куда бы те ни упали, они сами записывают себя всамом надежном месте, какое только найдут. Фрамин гордится тем, что записалпритчи, проповеди и поэмы на камнях, листьях и в ручьях.

– О, так это он? Ну а что означает эта поэма? Можно лиее считать добрым предзнаменованием?

– Она ничего не означает, Повелитель, ведь все знают,что Фрамин безумен, как голинди во время гона.

– Ну, тоща давайте помочимся на нее и поедем дальше.

– Да, Повелитель.

– Отец? – кричит тень черной лошади на стене.

– Да, Тифон.

– Отец! – крик разрывает барабанныеперепонки, – Анубис сказал, что ты погиб!

– Он солгал. Осирис тоже, должно быть, уверял, чтоударил Молотом для спасения Вселенной, так как я проигрывал битву?

– Именно так он и сказал, – говорит Принц.

– Но я не проигрывал, я выигрывал сражение. Он хотелубить меня, а не Безымянное.

– Как тебе удалось спастись?

– Я ушел в фугу в момент удара. Но Осирис все – такизадел меня, а Анубис нашел, бесчувственного, и утащил в свой Дом, а мои доспехиразбросал по всем Средним Мирам. Он готовил меня, чтобы сделать своим послушныморудием.

– Чтобы убить Тота?

– Именно.

– Так пусть он умрет! – говорит Тифон и,очерчиваясь пламенем, встает на дыбы.

– Постой, брат, – останавливает его Принц, –ему это не удалось, а шакала мы могли бы еще использовать…

Но тень черной лошади уже исчезла, и Принц опускает голову.Затем смотрит на Сета:

– Не стоит ли его остановить?

– Зачем? Анубис и так уже прожил лишнюю тысячу лет.Пусть теперь защищает себя сам. Никто, даже я, не сможет остановить Тифона,когда он в безумии.

– Хорошо, – говорит Принц и, обернувшись, долго ипристально смотрит на Фрамина.