Пейдж поняла, что он и в самом деле был напуган, сердце еедрогнуло и сжалось от боли. Она подошла к Брэду и обняла его. Он уткнулся лицомей в грудь. Пейдж гладила его по голове, и ей больше всего хотелось, чтобы ониопять были вместе, чтобы ничего не менялось. Но того, что случилось, уже нельзябыло изменить, как нельзя было предотвратить несчастный случай с Алисой.

— Я так боюсь… — прошептал он, — ., я не хочу,чтобы она умирала… но я не хочу, чтобы она жила в таком состоянии, Пейдж… яэтого не перенесу… извини за прошлую ночь… я не должен был пропадать… но япросто не в состоянии справиться с этим.

Она кивнула, понимая, что творится в его душе, но это ничегоне меняло для нее. Он хотел укрыться от этого кошмара, но это значило, что ейпридется остаться с этим кошмаром одной.

— Что, если она умрет? — Брэд с тоской посмотрелна нее. От его слов Пейдж словно задохнулась.

— Не знаю, — чуть слышно ответила она. — Ябоялась этого ночью… но она не умерла. Впереди еще день… еще время… и мы должнымолиться.

Он кивнул, завидуя ее мужеству. Ему все еще хотелосьсбежать, и он думал, что Стефани поможет ему в этом.

Стефани искренне жалела его и хотела утешить, ослабить больот несчастья, что стряслось с его ребенком. Он сказал ей, что Пейдж самасправится с этим, и Стефани поверила. Но когда он увидел, как мучается Пейдж,его охватило чувство вины, он понял, что не должен был оставлять ее.

Его голова лежала на ее груди, и он внезапно ощутил мощное,нарастающее влечение. Он обнял ее и попытался привлечь к себе, посадить наколени и поцеловать. Но Пейдж вдруг напряглась и оттолкнула его со всей силой.

— Как ты можешь?! — После всего, что вышло на светиз-за несчастного случая с Алисон, она не могла даже представить себе, чтомежду ними возможна физическая близость.

— Пейдж, ты нужна мне!

— Это чудовищно, — сказала она. У него же естьСтефани, чего он хочет теперь? Если бы она не знала о любовнице! Но теперь онане могла быть с ним. Все-таки ему удалось поцеловать ее, и она почувствовала,что он и в самом деле хочет ее. Но что с того? Она глуха к его ласкам, он длянее уже чужой. Теперь он принадлежит другой женщине, а не ей.

Она оттолкнула его и вырвалась из его рук.

— Извини, — сказала она и бросилась из комнаты.

Брэд понимал, что его поведение причиняет ей боль теперь,когда она узнала о Стефани, но она была права — в таком состоянии он был неспособен совершать верные шаги.

Через несколько минут Брэд нашел Пейдж на кухне — онаготовила себе кофе. Когда он вошел, она даже не повернулась на звук шагов.

— Прости меня. Я просто потерял голову. Я понимаю, какэто было неуместно.

Ей просто не верилось, что всего неделю назад они занималисьлюбовью и она даже не подозревала, что у него есть любовница. Как всеизменилось! Она уже знала, что значила для него Стефани, и не могла представитьсебе, что он прикоснется к ней. Может быть, если бы он раскаивался впроисшедшем, говорил, что оставит Стефани, просил прощения… Но ничего такого ив помине не было. Это был конец их отношениям — он сам так решил и объявил об этомво всеуслышание, хотя именно сейчас он так был им нужен. Стефани заменила емуих всех — жену, дочь и сына, она была нужна ему, она, а не Пейдж Этот ударПейдж, кажется, не почувствовала во всю его мощь — ее мысли и чувства были сАлисон. И только тупая боль и непреходящее недоумение говорили ей о том, что вее жизни произошли и другие перемены.

— Мне кажется, тебе следует дать мне номер ее телефона.Если что-то случится, а ты будешь там, я должна иметь возможность известитьтебя. — Она по-прежнему не поворачивалась к нему, чтобы он не мог видетьструящихся по ее щекам слез.

— Я… этого больше не случится. Я останусь сегоднявечером с Энди.

— Мне все равно. — Выражение ее лица поразило его:на нем ясно читались и боль, и гнев, и решимость. Между ними все было кончено,это был последний момент, когда они были близки. — Не обманывайся на свойсчет, ты пойдешь к ней, и я должна знать ее номер.

— Хорошо, я запишу в блокноте.

Она кивнула и принялась за кофе.

— Когда ты поедешь к ней? — Он думал, что Пейджвернется в госпиталь, но она, к его удивлению, ответила:

— Я поеду на похороны Филиппа Чэпмена. Ты поедешь сомной?

— Ты с ума сошла! Конечно, нет. Этот паршивец чуть неубил мою дочь. Я не понимаю, как ты-то можешь идти? — Он выгляделоскорбленным, но она посмотрела на него с плохо скрытым презрением.

— Чэпмены потеряли единственного сына, никто не доказалего вины. Неужели ты не понимаешь, что мы должны пойти?!

— Я им ничего не должен, — холодно ответилон. — Анализы показали, что в его крови был алкоголь.

— Микродоза! А та женщина, что была в другой машине?Разве она не могла быть виновной? — Тригви пытался понять, Пейдж тоже, ноБрэд не сомневался — ему было проще обвинить во всем Филиппа Чэпмена.

— Лора Хатчинсон — жена сенатора. У нее трое своихдетей, она не могла сесть за руль в нетрезвом виде или быть невнимательной надороге. — Его уверенный тон говорил о том, что он ни капли не сомневаетсяв своей правоте.

— Откуда ты знаешь? — Теперь она не верила никому:ни жене сенатора, ни собственному мужу. — Почему ты так уверен, что она невиновата?

— Просто уверен, вот и все, и полиция тоже уверена.

Ее даже не стали проверять на алкоголь. Значит, они былиуверены в том, что она трезва, иначе не стали бы так поступать. Они ее ни в чемне обвиняют. — Было ясно, что он не сомневается в их заключении.

— Может быть, они просто не хотят иметь дела с еемужем. — В последние дни они только и делали, что ссорились, слава богу,что Энди этого не слышит. — Так или иначе, я на похороны иду. ТригвиТоренсен приедет за мной в четверть третьего.

Брэд удивленно поднял бровь.

— А вот это интересно! И как это надо понимать?

— Только, пожалуйста, не надо этого. — Ее глазаяростно блеснули. — Три последних дня мы с ним провели вместе в госпитале,которого ты так боишься, ожидая, выживут ли наши дочери. Его дочь тоже была вмашине, которую вел Чэпмен, но он тем не менее считает своим долгом выразитьсоболезнование его родителям.

— Отличный парень. Может быть, вы подружитесь, темболее что я тебя теперь не привлекаю. — Брэд все еще переживал ее отказ,хотя и понимал, что вряд ли могло быть иначе. Но его, несомненно, задели ееслова.

— И твоя ирония абсолютно неуместна, он и в самом делеотличный человек. Он хороший друг, и он очень помог мне. Прошлую ночь он провелв госпитале, он держал меня за руку, когда никто не знал, где ты, а тыразвлекался со своей подружкой. Он — настоящий мужчина.