– Она не знала? – поперхнулась Танечка мороженым. – Да я сама ей об этом сказала, дура!

– Когда? – не поверил Дуся. – Ты что – общалась с ней? А говорила «в троллейбусе», «в троллейбусе»!

– Так это я с ней еще в роддоме говорила! Вот! Теперь вспомнила! Когда вы с матерью были, это я вам тогда про этот разговор хотела рассказать. А потом, думаю, чего рассказывать?

– Как это чего? – взвился Филин. – Как это чего – женщина пропала, с ней кто-то о чем-то говорил, а наша замечательная медсестра даже не сообщила об этом! Да тут каждое слово на вес золота!

– Тогда платите мне по весу, – быстро сообразила Танечка. – Даром я теперь буду только молчать.

Дуся спохватился, но было уже поздно – девчонка ни копейки не желала упускать.

– Танюша… – Дуся закатил глаза и умостил свою ладонь поверх наманикюренной ручки собеседницы. – Танечка… Понимаешь, я ведь и сам… как бы это сказать… сам думаю, что в нашем роддоме много прекрасных женщин. Просто какой-то малинник. Я даже и влюбиться могу, честное слово. Но… ты же понимаешь, надо разобраться с этой Радько, а уж потом я смогу чувствовать себя совершенно свободным орлом!

– Филином, – не удержавшись, прыснула девчонка в кулачок.

– Да хоть тетеревом! – обозлился Филин. – Рассказывай, о чем говорили, а то мне некогда сидеть!

Девчонка поджала губы и решила молчать как партизанка. Однако едва Дуся поднялся, она тут же передумала – силком рванула его на место и сказала:

– Ну о чем говорили… да ни о чем! Вы же кричали, что ребенок не ваш. Ну мы с Юлькой…

Дуся нервно сглотнул. Вот с кем бы он связал свою судьбу, так это с умницей, красавицей Юлькой.

– …мы с Юлькой и подошли к Радько, ну чтобы поинтересоваться – чей это ребенок. Радько, конечно, начала кривляться, дескать «кого хочу, того и пишу в отцы своему ребенку! А вам-то что! И от вашего бегемота…» Это она вас бегемотом, «…от вашего бегемота не убудет!» Тогда я не выдержала и встала за вас вот этой самой грудью! Кричу: «От бегемота, может, и не убудет, а вот его состояние сильно пострадает из-за незаконной наследницы!» Радько сначала и не поняла даже про состояние, а потом лицо у нее вытянулось, побледнела вся: «Так этот мешок, – говорит, – еще и с деньгами?!» Это она опять про вас. Ну а мы с Юлькой, чтобы эта Радько сильно рот на чужой каравай не зявила, мигом давай ей рассказывать, как у вас отца порешили из-за этих денег, что с вашей сестрой стало, короче, напугали ее до инсульта. И под конец добавили: «Так что, милочка, учти, деньги на установление отцовства у нашего Филина отыщутся!» Ну и ушли. А она так и осталась стоять. А потом Юлька мне говорит – ты, мол, посмотри, не парализовало ли ее от Филиного богатства? Ну я и побежала искать Радько. А она стоит и по сотовому с кем-то треплется. «Да! – кричит, – но я не знала, что он так богат!» А потом меня увидела, давай телефон прятать и на меня орать! Пришлось ее на укол тащить. Вот и все. Так что знала ваша Радько про богатство!

– Понятно… – уже не сиделось на месте Дусе. – Да, Танечка, ты расплатись, а я… Слушай, я так спешу! Надо… Надо срочно Душеньку выгулять!

– У меня, может быть, душенька тоже гулять рвется… – надула губки медсестра, однако ее уже никто не слышал.

Дуся несся домой, как бомбардировщик – медленно, устрашающе и с гулким рыком. Радько знала, что он богат, но узнала уже после того, как решила повесить на него ребенка! И кому, интересно, она звонила? И еще, с кем же маленькая девочка? Ни Татьяна, ни Попов, которые видели Ирину, не сказали, что она была с ребенком. Дома она не появлялась, у этого своего жениха тоже, где же она может находиться? И если ребенка забрали с ее ведома, то где девочка? А если у Радько нет дочери, почему не вернулась снова в роддом, узнать, что с ребенком? Одни вопросы! И чем там занимаются в милиции? Естественно чем – ищут!

Едва Дуся вошел в дом, как на него немедленно вылился целый ушат упреков:

– Дуся! Как ты мог?! – кричала Олимпиада Петровна, страстно закидывая руки к потолку. – Боже мой! Мой единственный сын! Я все возьму под свой контроль, так и знай!

– Маманя, ну какая опять трагедия? – уныло захныкал единственный сын.

– Какая? А ты считаешь, это не трагедия, когда единственный ребенок, твоя гордость, твоя надежда, связывает свою судьбу с кем попало? – трещала мать. – Она даже не сказала мне «Добрый день, милая женщина». Она мне даже не улыбнулась!

– Да кто она-то?

– Ну как же! А то ты не знаешь! Твоя пассия! Кстати, если ты к ней собирался на свидание, то почему не ходил? Где ты был, горе мое?

Дуся никак не мог сообразить, кто это так раздраконил милую матушку. И вообще что стряслось, пока его не было?

– Мама, с кем ты говорила, и с чего ты взяла, что меня не было на каком-то свидании?

– Потому что она тебе звонила! Та девушка, с которой ты собирался встретиться! Позвонила и вот так неприветливо сразу: «Евдокима Филина позовите!» А я ей еще попыталась вежливо ответить: «Его, девушка, нет, он к вам отправился». А она: «Да вы сдурели! Передайте, что я перезвоню! И пусть не вздумает сбежать!» Нет, ты только подумай – я сдурела! Если ты с ней не встретился, то это еще не повод оскорблять меня, твою мать!

– Мама! Ну почему ты решила, что именно с ней я должен был встречаться? – с досадой спросил Дуся.

– Я тебя умоляю! – ухмыльнулась матушка. – Можно подумать, у тебя девушек – склады! Да даже с твоим наследством тебе звонят всего две, и тех я знаю – Соня и Люсенька! А это звонили не они! Ну кто на тебя еще позарится, господи прости? Нет, сыночек, если у тебя появилась любимая, я не буду под ногами путаться, но только знай – если она сейчас позволила накричать на самое святое, что у тебя есть – на меня! – то через неделю она и тебя поедом съест!

– Мама, успокойся, это не моя любимая девушка. Это кто-то другой. Она ничего…

И в это время прозвенел звонок.

Олимпиада Петровна тигрицей подлетела к аппарату и медленно сняла трубку.

– Алло-о-о, вас слушают, говорите… Дуся! Это опять тебя! Та же самая нахалка!

Евдоким подошел к телефону и пробасил:

– Алло, кто меня спрашивает?

– Кто тебя не боится! – дерзко рявкнул в трубку молодой девический голос. – Это Ирина Радько.

Он столько ждал этого звонка! Нет, не правильно, он не мог даже рассчитывать на такую удачу, и вот вдруг повезло!

– Ирина!.. Ой, Ирина! Надо же! А я искал вас! – чуть не запрыгал возле трубки Дуся.

– Да, Ирина! А чо ты так обрадовался-то, не пойму?! Сам наколбасил, у меня теперь сплошная лажа кругом, а он в ладошки хлопает! Идиот!

Девушка злилась, и Дуся стал нервничать. С чего бы ей злиться?

– Это я наколбасил? Подождите, Ирина, подождите. А чего это я-то?! Сама на меня с ребенком…

– Вот из-за ребенка и звоню. Значит, завтра приходишь к роддому, во двор, там возле мусорки такая лавочка есть, под кустами, я тебя там и буду ждать. Только не вздумай с группой поддержки нарисоваться. Приходи и Машку приноси. Обещаю – в ментовку звонить не буду.