И, несмотря на это, он не жалел, что просил её вернуться. Он чувствовал, что это было правильно, а своей интуиции и способности хорошо разбираться в людях он привык доверять. Поэтому он очень надеялся, что она вернётся и у него будет время разобраться в противоречивой гамме своих мыслей и чувств.

Раздался стук во входную дверь и так как он проходил мимо, поспешил её открыть. На крыльце стояла Эмма с неизменным чемоданчиком в руках. Глаза её смотрели нерешительно, но лучились теплом:

— Доброе утро, Ник…

— Очень доброе, Эмма, — произнёс мужчина, расплываясь в широкой улыбке.

Находиться рядом с Эммой в одной комнате на протяжении последних десяти дней оказалось вовсе не так легко и приятно, как Ник себе представлял. Возможно, это был не самый умный порыв в его жизни. Да что там себя обманывать — разумом здесь и не пахло.

Он осознавал, что его тянет к Эмме с каждым днём всё сильнее, что она очень нравится ему, и в то же время как мужчина он не смел даже прикоснуться к ней. Идеальная женщина, умная, смешливая, добрая — чем больше он узнавал её, тем больше увязал в своём помешательстве. До чего же он её хотел! Особенно когда чувствовал её нежные пальчики на своей пятой точке, отчего лежать на животе становилось невыносимо твёрдо.

Временами Ник ощущал себя подростком, вынужденным находится рядом с предметом своей отчаянной страсти, но при этом скрывать собственные порывы и чуть ли не стыдиться их. Этому способствовала и Хлоя, которая как назло оставила все свои дела и сутками проводила в доме, постоянно врываясь в "медицинский кабинет", как окрестил Ник комнату на первом этаже. Нет, она не хамила и вела себя вполне пристойно, но парой брошенных фраз создавала напряжённую атмосферу и с чисто женской хитростью задевала Эмму. Вот и скажи после этого, что легенды о женской интуиции не имеют под собой основания. Как бы не так! Ник в мыслях уже сто раз изменил Хлое и, если бы не остатки уважения, которое к ней питал, давно бы порвал с ней.

Ник жадно наблюдал за Эммой всякий раз, когда Хлоя оставляла их наедине и с удовольствием вдыхал легчайший аромат фиалки, который окутывал Эмму как только она наклонялась к нему. Сегодня был первый день массажа и Ник каждой своей пОрой прочувствовал голод и сексуальную неудовлетворённость. "Надо было позволить Хлое то, что она делает мастерски", — подумал мужчина, ощущая пожар там, где к коже прикасались мягкие руки, разминая напряжённые мышцы. И тут же скривился, представив на этом месте свою любовницу. Негоже при одной женщине поминать другую — даже Ник это понимал.

— Расслабься, Никлас, — чуть хрипловатым голосом попросила Эмма. Простыла что ли? Немудрено, что за своими переживаниями он этого не заметил. — Или тебе больно?

— Нет, мне хорошо. Даже слишком, — простонал Ник, когда она костяшками пальцев твёрдо, но нежно прошлась по пояснице. Если она ещё раз так сделает, то он просто кончит и окажется в нелепой ситуации.

— Потерпи, ещё чуть-чуть разомну, — проговорила Эмма, поднимаясь выше. Руки делали своё дело, тогда как голова была подчинена отнюдь не медицинским мыслям. Очень не компетентно для профессионала, но для женщины… У неё просто не было шансов игнорировать мужественное, красиво вылепленное тело под пальцами, которые помимо воли добавляли ласки и поглаживаний в её движения. В себя её привело бы присутствие рядом Хлои, которая неимоверно её раздражала своей высокомерностью и желанием показать, что Ник принадлежит ей. Вот только сейчас Эмма была бы рада такому вмешательству, чтобы прийти в себя и не увязать в этом мужчине больше и глубже, теряя себя и понимая, что мечты её невыполнимы.

— На сегодня, пожалуй, всё. Будем постепенно увеличивать продолжительность процедуры.

Эмма отошла от кровати, чтобы вымыть от массажного масла руки, а вернувшись, наткнулась на обжигающий синий взгляд. Вроде бы холодный оттенок, но сейчас он горел и плавил внутри неё последние остатки здравого смысла.

— Ник, — прошептала Эмма, непроизвольно облизав пересохшие губы. — Зачем ты так смотришь на меня?

— Как так? — спросил он низким голосом и приподнял насмешливо бровь. Вот только в глазах было что угодно, только не веселье. — Ты очень красивая, Эмма.

Вот, она дождалась от него долгожданного комплимента, только что теперь с этим делать?

— Ты меня пугаешь.

Медленно, словно давая ей время отпрянуть, он подошёл к ней и ласково провёл указательным пальцем по её щеке.

— А знаешь что? — прошептал он. — Ты меня тоже пугаешь, особенно я боюсь своих чувств к тебе.

Эмма открыла от удивления рот, но так и не смогла ничего ответить — он наклонил голову и решительно прильнул к её губам. Нику отчаянно хотелось узнать, на что похоже прикосновения её губ, что он сам при этом почувствует. Поцелуй был нежным и изучающим. Мягкость женский губ контрастировала с шершавостью лёгкой щетины и с напряжением, словно ток пронзивших его тело. Разве так бывает?

Эмма инстинктивно обвила его шею руками и он крепче прижал её тело себе так, что она через халат почувствовала тяжёлое биение его сердца. Губы Ника ласкали ничего не требуя, лишь изучая, но с такой глубокой чувственностью, что острое желание пробежало от макушки до пят и сосредоточилось внизу живота. Там, где к ней прижималось крепкое доказательство мужского желания. Почувствовав руку у себя на груди Эмма встрепенулась и пришла в себя. Боже, что она делает? Этот мужчина не свободен и никогда не будет ей принадлежать. Она не может позволить себе быть постыдной тайной интрижкой. Она слишком серьёзно к этому относится. Позволить себе несколько минут страсти, чтобы потом несколько месяцев страдать и выть от одиночества?

— Нет. — Эмма отвернулась от Ника, чтобы не видеть его притягательное лицо и чувственное тело. — Это огромная ошибка, которую я не могу себе позволить совершить.

— Эмма, — позвал её мягко мужчина и в этот момент в коридоре раздался шум и крики.

"Как вовремя!" — обрадовалась испуганная Эмма, наблюдая как дверь распахнулась и в неё влетела раскрасневшаяся Хлоя с кричащим ребёнком наперевес. Вот только кто из них в этот момент был больше испуган — ещё следовало выяснить.

— Хлоя, что происходит? — громко спросил встревоженный Ник, пытаясь перекричать малыша. — Где Элеонора?

— Чёрте знает что происходит! — всхлипнула Хлоя, тряся вырывающегося ребёнка и пытаясь засунуть ему в рот пустышку. — Тё… Фрау Элеонора пошла в аптеку, а тут ЭТО…

— ЭТО ребёнок, — мягко сказала Эмма, подходя ближе и улыбаясь малышу. — Разве можно его так трясти? Так он не успокоится. Можно?

Она протянула руки, чтобы взять ребёнка и посмотрела на Ника: разрешит ли? Тот кивнул, заворожённо глядя, как Эмма ловким движением перехватила малыша и положила его голову на плечо: одной рукой придерживая под попкой, а другой поглаживая по спинке.

— Вот так, мой хороший, сейчас мы успокоимся и посмотрим, что у тебя болит. Шшшшш…