— Так он вам знаком?

— Ну да, я видела его у мадмуазель Зулейки. Когда приходила к ней в последний раз, уже после смерти мужа. Не могу вспомнить — как его зовут…

— Купер?

— О, нет, совсем не Купер! Почему — Купер? Не могу вспомнить. Такая забавная фамилия…

— Может быть, вы вспомните, что он делал у мадмуазель Зулейки?

— Что он делал? Да, собственно, ничего… То есть он пришёл не как клиент. Я сперва смешалась, увидев его, но мадмуазель сказала: «Не смущайтесь, дорогая, это мой друг, и тоже своего рода маг». Он рассмеялся. Очень приятный джентльмен! Боже, как же она представила его? Какая досада — я не помню! Некоторое время они ещё разговаривали, но потом он ушёл, и мы остались вдвоём.

— Вы не припомните, о чём они разговаривали?

— Я уже точно не помню, это было давно. Я поняла, что этот человек был чем-то вроде торговца антиквариатом. Вы, наверное, видели, что у мадмуазель было много разных вещиц, которые она использовала в своих ритуалах. Он как будто собирался предложить ей какую-то редкость. Кто-то отказался от той вещи, да. Он сказал мадмуазель что-то вроде: «У нас с возникли некоторые финансовые разногласия. Боюсь, у меня нет времени искать другого покупателя, поэтому предлагаю вам довольно дёшево». Мадмуазель казалась очень довольной. Да, она ещё сказала мне: «Эта чудесная вещь сделает вас совершенно счастливой, когда всё закончится». Но что это было, я не помню.

Когда инспектор уже собирался покинуть вдову, она неожиданно воскликнула:

— Ах, подождите, инспектор! Я вспомнила! Лонг! Винсент Лонг! Моего брата зовут Винсент, и я ещё подумала, что это смешно, потому, что мы в детстве дразнили его «коротышкой Винсентом». Несомненно — Винсент Лонг!

— Вы очень помогли мне, мадам. Что же касается вашей печальной тайны, — пусть она останется на вашей совести.

Оставив мисс Глейн наедине с её совестью, Суон поторопился в Управление. Теперь у него было имя убитого в гостинице фальшивого археолога, уверенность в его связи с Зулейкой и подозрение, что именно он был связующим звеном между магессой и надменным лордом Карнивалем.

Вечером он решил проведать Гая Флитгейла и поделиться с ним новостями: если уж археологу пришлось столкнуться с мошенничеством этого Лонга-Купера, то ему следовало знать о его фокусах. Чем чёрт не шутит — быть может, он предлагал гадалке и что-то из украденного во время нубийской экспедиции?

Войдя в неприметный дом на Дорси-лейн, инспектор был радушно встречен миссис Грин. Но она тут же сообщила Суону неприятнейшую новость: Флитгейла дома не было. «Странно, — подумал Суон, — Ива вполне убедительно предупредила его не выходить из дома, и, хотя это кажется излишней предосторожностью, всё же он должен был прислушаться к её совету…» Что могло заставить Гая покинуть дом?

Миссис Грин объяснила, что около пяти часов (квартирная хозяйка как раз пила чай) её отвлёк стук в дверь. Мистеру Флитгейлу принесли письмо. Но миссис Грин была очень рассержена на Флитгейла, и поэтому решила сперва закончить чаепитие, а потом уже отнести депешу жильцу. Около половины шестого она поднялась на третий этаж, где квартировал учёный, и передала ему письмо, присовокупив, что поднимает квартирную плату со следующего месяца в связи с теми неудобствами, которые доставляет ей мистер Флитгейл. Но археолог не обратил особого внимания на её слова — он был очень возбуждён. Буквально через пять минут он выскочил из дома.

Суон, пользуясь расположением миссис Грин, выразил желание заглянуть в комнаты Флитгейла. Спальня и гостиная красноречиво свидетельствовали о быстрых сборах. Гай даже не собрал свои бумаги, прежде чем покинул дом: Раскрытый словарь лежал на кресле, придвинутом к столу, листы рукописи были разложены в необходимом для работы порядке, но что ещё подозрительнее — Флитгейл даже не закончил фразы в своём черновике. «…И, вероятно, представляет собой фрагмент…» — было начато на листе, но ручка была брошена и даже не закрыта колпачком. Письма, произвёдшего такое впечатление на учёного, нигде не было.

— А как выглядело это письмо? — поинтересовался Суон.

— О, сэр, такой дорогой конверт из очень плотной бумаги, немного голубоватый. И только подписан — «доктору Г. Флитгейлу» или что-то в таком роде. Крупными такими буквами.

Несомненно, это было очередное письмо от Карниваля. Хм. Пока Ива убедительно изображала сестру милосердия, а Суон разбирался с Купером, лорд Карниваль продолжал свою переписку с Флитгейлом. Знала ли об этом мисс Ива? Куда направился Флитгейл? Суон попросил хозяйку передать ему, чтобы сообщил о своём возвращении в любое время.

Ещё немного осмотревшись в жилище Флитгейла, Суон распрощался с миссис Грин и, подумав, отправился в тот самый ресторан «Микадо», о котором Гай упоминал в своём прежнем рассказе. В «Микадо» не было ни Флитгейла, ни Карниваля. Конечно, в Лондоне много мест, где могут встретиться два джентльмена для делового разговора, но всё же у Суона в груди зашевелилось нехорошее, колючее предчувствие.

Он попытался успокоить себя тем, что Флитгейл вполне разумный молодой человек, и что, пожалуй, нет смысла волноваться прежде, чем ситуация не проясниться. А прояснить ситуацию могла бы Ива, практически весь день провёдшая в доме лорда. Уже около девяти часов вечера Суон подъехал к дому на Глостер-плейс. Эта женщина была чужда условностям, тем более что дело не терпело отлагательств, поэтому инспектор довольно бесцеремонно стал колотить дверным молотком. Дверь открыл её прилизанный секретарь.

— Прошу прощения, милейший. Мне безотлагательно нужно видеть мисс Иву.

Алоиз взглянул куда-то поверх плеча Суона, затем молча пропустил его в переднюю, и там сообщил:

— Мисс Ивы нет дома.

— Простите, вы не знаете, где она может быть? — с тревогой спросил Суон.

— Затрудняюсь ответить. Она ещё не возвращалась.

— Как, она до сих пор не возвращалась от…

— От лорда Карниваля, — продолжил Алоиз, обнаруживая свою полную осведомлённость. — Нет, сэр.

— Вас это не тревожит? — спросил Суон, пристально глядя на фарфоровое лицо секретаря и его словно лакированную причёску.

— Тревожит, сэр. Мисс Ива как правило возвращается до семи часов вечера, если я не сопровождаю её. Она имеет обыкновение в подобных случаях пользоваться входом через цветочную лавку: Задние дворы домов сообщаются, и так она может выходить и входить, не привлекая излишнего внимания. Но в семь часов хозяева запирают дверь, так что мисс Ива может войти только здесь, а она делает это в исключительно редких случаях.

Голос Алоиза выдавал хорошо маскируемое волнение.

— Вы не получали от неё никаких сообщений?

— Нет, сэр. Утром я получил от неё совершенно ясные указания о том, что мне должно оставаться дома, никуда не выходить и не предпринимать ничего до тех пор, пока я не получу от неё иных распоряжений. Также было вчера и позавчера. Но мисс Ива возвращалась до семи. Теперь же…