ее в руки за неимением другой, мельком бросая взгляд на воспоминание, которое я описывала на этой странице. Взгляд мгновенно цепляется за незнакомый почерк, написанный наспех синими чернилами, вместо привычных черных. Я тут же вглядываюсь в слова, написанные чужой рукой, приготавливаясь возмущаться в сторону того, кто посмел оставить свой след… пока не узнаю в сочетаниях букв знакомый почерк, который может принадлежать лишь Аарону…

«Луна, ты забыла, как читала книгу об одиноком мужчине? Он через трое суток после дня всемирной лжи проводил чужих врагов на закате, и они погубили его…»

Перечитываю второй раз, третий, седьмой. Но чувство, что здесь перечислен какой-то сумбурный поток слов, меня не покидает. Луна?! Что еще за Луна? Какая книга? В последнее время я брала в руки книгу еще в имперском колледже на очередном занятии, и вместе с ним мы смотрели лишь фильмы. А день всемирной лжи?..

Все перевернуто вверх тормашками.

Черт возьми, это какое-то послание! Под всемирной ложью он имел в виду мой день правды, ведь так? А Луна? Он называл меня солнцем… Судя по этой логике, он хочет мне сообщить, что через трое суток я встречу своих друзей на рассвете, и они спасут меня?! Но каким образом?!

Бред.

Я бросаю дневник на кровать, нервно зарываясь руками в волосы.

Нет, это какая-то подстава. Его слова больше не имеют для меня никакого значения. Он играет в пользу «Нью сентори». Он, черт возьми, сын самого основателя корпорации! Он предал меня, ему плевать на меня. Я не должна играть в его игры.

Если я поведусь на это послание, то в очередной раз выставлю себя внушаемой дурочкой, а он лишь посмеется, наслаждаясь моим провалом. Ведь так? Так все и будет? Но, с другой стороны, зачем эта нелепая шифровка? В ней не указаны координаты, и что я в свою очередь должна предпринять.

Закусываю нижнюю губу до пронзительной боли, нервно почесываю локоть, пару раз зарываюсь в волосы всей пятерней, взлохмачивая их еще больше.

Кажется, они намереваются свести меня с ума.

Я замираю на месте, когда дверная ручка громко дергается, дверь отворяется, а на пороге комнаты появляется Кевин со свойственным ему невозмутимым выражением лица. Сердце пропускает очередной удар, а затем учащенный пульс набирает обороты.

— Мистер Морган хочет видеть тебя.

Прежде чем пойти вслед за Кевином, я громко выдыхаю, пытаясь собраться с мыслями. На кой черт я понадобилась самому Ричарду Моргану?

— Сколько суток прошло со дня правды? — я решаю не терять время, пока мы идем в кабинет президента корпорации.

— Двое суток, — коротко отвечает Кевин, глядя вдаль очередного коридора. — Как рука? Сегодня вечером я сниму бинт и обработаю рану… если, конечно, она не рассосалась.

Отлично, выходит у меня в запасе еще целая ночь, чтобы удостовериться в подлинности перевернутого послания Аарона.

— Я… ничего не ощущаю, — отвечаю я, запинаясь на каждом слове от путающихся мыслей.

Мы заходим в лифт, из которого только что вышли парочка женщин средних лет в привычных белоснежных халатах. Я наблюдаю, как Кевин прикладывает тоненький белый браслет к сенсорной кнопке лифта и спустя секунду кружок вокруг числа тридцать три загорается белым светом.

— Я хотела сказать тебе спасибо, — тихо отзываюсь я, неловко почесывая мочку уха. — Аарон сказал мне, что именно ты настоял на обезболивающем.

— Пустяки, — отмахивается парень, подавляя улыбку, и я в очередной раз убеждаюсь, что он не настолько черствый, каким хочет казаться. — Иногда Диана заходит слишком далеко, утопая в своей жестокости. В эти моменты главное остановить ее, привести в чувство.

— Меня уже несколько недель мучает один вопрос, — через некоторое время признаюсь я. — Почему, когда я была в той палате с прозрачными стенами, ты единственный подал вид, что заметил меня? В то время как все остальные в упор не замечали моего присутствия.

— Я единственный, кто делал ставки, что ты очнешься, — сообщает Кевин неожиданно быстро. — Все остальные были уверены, что после того, как ты провалялась в коме практически неделю, ты не выкарабкаешься. Да еще и с такими жизненными показателями, идущими по нижней границе нормы. Признаться честно, последние пару дней перед твоим пробуждением я уже и сам поверил в то, что ты не жилец.

— Хочешь сказать, пока я лежала без сознания вы никаким образом не оказывали мне помощь?

— Единственное, что мы делали — провели операцию по удалению множества пуль и кормили тебя. Все остальное время мы отслеживали твое состояние и то, как твой организм постепенно выкарабкивается, буквально перешагивая через смерть. Диане было важно отследить момент твоего самостоятельного исцеления.

По спине пробегает очередной табун мурашек от осознания того, что я была всего за шаг до смерти.

— Очередной эксперимент, ну, конечно… — я громко выдыхаю, лениво потирая виски, и выхожу из лифта вслед за парнем.

— Сегодня ночью я поставлю тебе укол. Предупреждаю сразу, чтобы ты не напала на меня с криками, — ухмыляется Кевин, бросая в мою сторону короткий взгляд голубых глаз.

— Что еще за укол? — с недоверием спрашиваю я.

— Ничего нового, обычная глюкоза, — поясняет он, пропуская меня в приемную мистера Моргана. — Твой организм еще слишком слаб, учитывая, что тебе чуть ли не каждый день вводят сильнейшие обезболивающие препараты синтетического происхождения.

В уютной приемной президента корпорации нас встречает миловидная секретарша лет тридцати. Она тут же вскакивает с рабочего места, нервозно поправляя серую юбку на ходу, как только мы заходим в помещение.

— Мистер Морган еще занят… — тоненьким голоском мямлит она, вздрагивая от неожиданности, когда дверь с грохотом захлопывается.

— Идиот! — доносится приглушенный рассерженный голос мужчины средних лет.

Из кабинета выходит разгневанный Аарон, нервозно поправляющий темный приталенный пиджак на ходу. Его брови угрюмо сходятся на переносице, поэтому, когда он проходит мимо секретарши отца, которая подает ему черную папку с бумагами, тут же вскидывает руку в останавливающем жесте.

— Не сейчас! — сердито восклицает он, и ровно в этот момент его прозрачно-серый взгляд, холодный как лед, встречается с моим. Желваки на его лице напрягаются еще сильнее, как только парень окидывает меня беглым взглядом, и мигом покидает приемную.

Я оглядываюсь в сторону Кевина, с волнением прикусывая нижнюю губу. Он считывает страх с моего лица за считанные секунды и уверенно кивает в сторону двери.

Похоже, я попаду под горячую руку мистера Моргана. Но, в конце концов, чего мне бояться? Он не сделает мне ничего плохого ведь я его единственный удачный эксперимент, от которого зависит все, что он так тщательно планирует.

Глава 18