– с натянутой тетивой лука. Моя задача заключается в том, чтобы смотреть за возможными передвижениями противника, а также за Ану и Зулом. В первом случае наблюдается затишье, во втором – я могу заключить, что эти монголы – настоящие ниндзя.

Когда они спрыгивают вниз, начинается самая ответственная часть. Спустя пару минут я слышу глухие звуки ударов и проносящихся стрел, затем они становятся громче. Нар, Максим и я настораживаемся, как вдруг доносится звук автоматной очереди. Нар порывается быстро спуститься в ущелье, но я останавливаю его:

– Нет! Если ты уйдешь, нашему прикрытию конец. Ждем!

– Там мои братья! Я помогать братьям! – крупный монгол ревет, как Халк из знаменитых фантастических блокбастеров.

– Нар, прошу тебя, успокойся. Сейчас мы… – Не успеваю я договорить, как звуки битвы стихают и доносятся голоса людей.

Мы слышим, как снизу к нам кто-то приближается, видимость становится еще хуже, но мы пристально всматриваемся туда, где на скалу взбирается человек.

Макс снимает оружие с предохранителя, и по тому, как он делает это, я заключаю, что ошибалась – этот парень умеет обращаться с огнестрельным оружием.

Я откладываю бинокль и делаю то же самое, что Волков, Нар отходит, чтобы встать в одну линию с нами, и тоже меняет лук на оружие помощнее. Наконец человек подает голос:

– Это я, Зул. Все получилось. Вождь внизу, он ранен, но не смертельно. Люди в безопасности, а вот двум наемникам повезло меньше.

Как же счастливы мы были увидеть Зула в целости и сохранности! Неужели весь этот кошмар закончился? Нужно удостовериться в том, что все действительно обошлось.

Мы спускаемся в ущелье, где приходят в себя заложники. Среди них я различаю инструктора Андрея, гида Марию, Виталия и оператора Волкова Александра. Эти люди мне знакомы, остальных я лично не знаю, но все шестнадцать человек на месте. Они целы и невредимы, и это – главное.

Ану держит на мушке командира отряда и еще одного наемника. Из плеча вождя монголов сочится кровь – наверняка огнестрельное ранение. Нар и Зул быстро подходят к вожаку и берут из снаряжения наемников веревки, чтобы связать их.

Из плеча командира торчит стрела, но его вид невозмутим. Он приветствует нас довольно бодро:

– Евгения, Максим. Смотрю, меч вы не нашли, зато привели его коренных обладателей. Интересная рокировка.

– Мне нравится ваша невозмутимость, но сейчас она не очень-то уместна, не находите?

– О, почему же? Мне кажется, в любой ситуации самое главное – сохранять бодрость духа и оптимизм.

– Интересно, вы будете так же оптимистичны, когда мы доставим вас в полицию?

– И что же вы скажете господам служителям закона, если не секрет? Что в компании дикарей убили двух человек?

– Что компания из четверых головорезов, работающих на Петра Арахова, угрожала расправой над людьми в обмен на драгоценную реликвию монгольского народа. Что мне пришлось пойти на крайние меры, чтобы освободить заложников. А никаких дикарей я тут и близко не вижу.

На этих словах я взглянула на Зула и Нара, которые как раз начали привязывать наемников к дереву. Они ухмыльнулись, дав понять, что осознали мой ход – я не собираюсь рассказывать о присутствии здесь монголов.

– И вы считаете, что я просто возьму и расскажу полиции все как на духу?

– У нас слишком много свидетелей произошедшего, которые дадут показания о том, как их похитили и держали в плену. И расскажут, по чьему приказу это было сделано.

– Если вы так считаете, то даже не представляете, что за человек – мой наниматель. В любом случае удачи вам. Уверен, мы еще увидимся.

Когда командир произнес финальную фразу, я насторожилась. Он слишком уверен в себе. Неужели нам не выпутаться из этой ситуации? Я не удивлюсь, если у такого богатого и влиятельного человека, как Петр Арахов, все схвачено по всем фронтам, но должен же на этих землях действовать хоть какой-то закон? И почему командир так расслаблен, даже со стрелой в руке?

Когда Зул и Нар закончили привязывать наемников, Зул вытащил стрелу, но командир даже не поморщился. Монгол спешно обработал ему рану и наложил грубую повязку. Ему плевать, загноится ли ранение, честно говоря, мне тоже. Я забрала его лук, чтобы у полиции не возникло вопросов касательно того, почему один из наемников ранен стрелой. Макс Волков общается со своим оператором Сашей, а я подхожу к Ану, который держится за плечо.

– Пуля внутри?

– Да. Когда началась перестрелка, в меня попали, но я все же убил двоих из лука, потом Зул прикрыл меня, и мы сумели обезвредить оставшихся без убийств. Никакого огнестрела. По командиру произошло прямое попадание, второй тоже поцарапан стрелами, просто это не так заметно, но этого было достаточно, чтобы они интуитивно побросали оружие. Когда они хотели поднять его, мы были тут как тут.

– Пулю надо бы вытащить.

– Скоро мы отправимся домой, там и вытащим. Со мной все будет в порядке. А с вами?

– Не знаю.

– Почему такая неуверенность, Женя?

– Потому что я собираюсь сообщить в полицию о преступниках, захвативших людей в заложники. Но эти преступники слишком самоуверенны. Что-то здесь не так.

– Хотите совет дикаря?

– Бросьте, вы не дикарь. Уверена, вы не по-настоящему хотели нас сжечь. – Я улыбаюсь, и Ану отвечает мне встречной улыбкой.

– Нужно было убить их всех. А людям сказать, чтобы забыли эту историю, как страшный сон. Петр Арахов – тот же Павел Горностаевский. Вам и Максиму нужно бежать от него так же, как нам от мэра.

– Спасибо за совет, но я не привыкла хладнокровно убивать людей. Преступники должны быть наказаны. Но по закону.

– Таким, как Горностаевский и Арахов, закон не писан. Впрочем, теперь это сугубо ваше дело. Честно говоря, я был рад познакомиться с вами, Евгения. – Ану протягивает мне руку, и я пожимаю ее. – Но на мгновение мне действительно хотелось сжечь вас.

Вождь монголов напоследок улыбается мне, после чего уходит. Он также прощается с Максимом, затем мы обмениваемся рукопожатиями с Наром и Зулом. Монголы уезжают, и теперь им предстоит ответственная миссия –