– Ага… – прошелестел тихий голос. – У тебя только один глаз… ну что ж, мне и одного хватит…

Существо вытащило из ножен маленький, почти игрушечный кинжал и ловким, осторожным, отработанным движением извлекло из глазницы его единственный глаз.

Существо подняло этот глаз, при слабом свете любуясь своим ужасным трофеем.

В гладкой, влажной поверхности глаза, как в выпуклом зеркале, отразилось само это существо. И без того уродливое, безобразное, в этом кривом зеркале оно стало еще страшнее, казалось, в нем не осталось ничего человеческого.

– Красивый! – прошептало существо и спрятало глаз Мигеля в свой заветный сундук, к остальным трофеям.

После этого оно устроилось на своей кровати, достало кусочек черного дерева и принялось что-то из него вытачивать тем же кинжалом, которым извлекло глаз Мигеля.

В это время дверь комнаты беззвучно открылась, и на пороге появилась крупная, рослая краснолицая женщина.

Увидев на полу труп, она всплеснула руками:

– Кто это?

– Не знаю, – невозмутимо ответило существо.

– Ты опять выходил ночью из комнаты?

– Нет, он сам пришел ко мне и хотел меня убить. И сделал бы это, если бы я не оказался проворнее. Он был ловкий, очень ловкий! Видишь, какой у него огромный кинжал? Он хотел наколоть меня на него, как барашка на вертел…

– Бедное дитя! – Женщина обняла существо, прижало к себе. – Злые люди не оставят тебя в покое! Тебе придется бежать из замка и спрятаться в безопасном месте…

– Бежать? Зачем бежать? – В голосе существа прозвучало разочарование. – Мне только начало здесь нравиться…

– В новом месте тебе тоже понравится. Беги скорее, пока никто не увидел этого мертвеца…

Стоматология «Оригами» располагалась на первом этаже нового десятиэтажного дома. Над входом горела сиреневым неоном яркая вывеска, но на самой двери была приколота табличка: «Закрыто на карантин».

Поскольку по телефону меня обещали принять в любое время, я нажала на кнопку звонка.

Тут же в незаметном динамике раздался щелчок, и строгий голос проговорил:

– Что вы хотели?

– Я на прием.

– Мы закрыты.

– Но мне сказали, что я могу приехать… что меня примут в любое время…

– Представьтесь, пожалуйста.

– Я Людмила Михайловна Петушкова.

– Ах, вы Людмила Михайловна! – Голос в динамике сразу потеплел, дверной замок щелкнул. – Заходите, пожалуйста!

Я толкнула дверь и вошла внутрь.

За дверью стоял мужчина средних лет в черной форме и медицинской маске, видимо, охранник.

– Проходите, пожалуйста! – проговорил он глухим из-за маски голосом.

Я прошла по короткому коридору и оказалась в просторном круглом холле, отделанном в сиреневых тонах, видимо, фирменных тонах этой клиники. Посетителей, кроме меня, не было.

Справа от входа стоял большой и очень красивый аквариум, в котором неторопливо плавали яркие узорчатые рыбы. Напротив входа была стойка, тоже, конечно, сиреневая.

За этой стойкой сидела девушка в сиреневом халатике и в такой же, как у охранника, медицинской маске. Маска была не сиреневая, а обычная белая.

Я протянула сиреневой девушке свою карту (точнее, карту неизвестной мне Людмилы Михайловны Петушковой).

Девушка просканировала карту, взглянула на экран компьютера и приветливо проговорила:

– Людмила Михайловна, когда вы у нас были последний раз, примерно три месяца назад, вы отбеливали зубы, и на вашей карте накопилось пятьдесят пять баллов. Вы хотите их зачесть или оставить их на вашем счете?

– Оставьте на счете.

– Хорошо, так мы и сделаем. Подождите несколько минут, доктор скоро освободится и сразу вас примет! Может быть, вы хотите чаю или кофе?

– Нет, спасибо.

– Ну, тогда можете просто посидеть… – Она показала мне на небольшой сиреневый диванчик.

Я не села, а подошла к аквариуму, который притягивал мой взгляд, как магнит железные опилки.

На дне его среди водорослей и ракушек лежала греческая амфора, рядом с ней – макет затонувшего корабля. Одна из рыб, обитавших в этом аквариуме, подплыла ближе ко мне и уставилась на меня через стекло круглыми выпуклыми глазами.

Мы с рыбой смотрели друг на друга. С ее точки зрения, может быть, это я нахожусь в аквариуме?

Рыба с глубокомысленным видом смотрела на меня и неторопливо открывала рот, как будто что-то говорила мне. Что-то, на ее рыбий взгляд, очень важное.

Я смотрела на рыбу и думала.

Зачем сюда приходила фальшивая Людмила Петушкова? То есть Лидия Карасева, возможно, тоже фальшивая? Просто лечить зубы? Но тогда она не стала бы прятать карту этой клиники за подкладку косметички. Наверняка у нее была связана с этой стоматологией какая-то важная тайна. Но вот какая?

Когда я отправилась сюда, я рассчитывала эту тайну разгадать. Ну, или, по крайней мере, напасть на ее след.

Но сейчас я поняла, что это было более чем наивно и самонадеянно. На что я надеялась? Что здесь не клиника, а какой-то тайный притон? Что здесь работают сообщники Карасевой, и как только они увидят мою золотую карту, мне тут же расскажут что-то важное или выдадут какую-то посылку, оставленную здесь фальшивой Лидией?

Может, она тут спрятала кучу денег или еще какую-то важную информацию?

До чего же глупо!

Карасева – особа хитрая и недоверчивая, она работает в одиночку и никому не доверила бы свои секреты.

Как и следовало ожидать, я не нашла здесь ничего интересного или необычного. Всего лишь стоматологическая клиника, в условиях карантина вынужденная работать полуподпольно.

Кстати, что я скажу, когда меня через несколько минут пригласят к врачу? Зубы у меня целы – и слава богу, так что работы для стоматолога нет. Кроме того, мне пришло в голову, что врач сразу поймет, что я – не та, за кого себя выдаю.

То есть, может быть, он (или она) и не запомнил (не запомнила) лицо Людмилы Петушковой, но вот зубы, над которыми пришлось потрудиться, наверняка помнит.

Больше того – у Петушковой наверняка есть здесь стоматологическая карта, в которой все эти зубы подробно описаны и под которую я никак не подойду.

Так что мне лучше уйти прямо сейчас, если я не хочу, чтобы меня выгнали с позором.

Я попрощалась с любопытной рыбой, подошла к стойке регистрации и вполголоса (хотя никого, кроме нас с ней, здесь не было) спросила сиреневую девушку, где у них туалет.

– Вон там, в том коридоре за аквариумом! – показала она.