Никакого свечения среди деревьев больше не проглядывалось. Уилл подумал, что если это был человек, то он, Уилл, его отпугнул, войдя в чащу. Эта мысль придала ему уверенности. Возможно, он не единственный испытывает беспокойство, находясь в таком глухом лесу. При этой мысли он улыбнулся и продолжил путь.

И тут послышался шепот.

Звуки раздавались на пределе слышимости, так что поначалу Уилл даже не мог наверняка определить, действительно ли он что-то слышит. Сначала он подумал, что это ветер шелестит ветками, хотя никакого ветра не было и деревья не двигались. Звуки походили на легкий шелест, доносившийся как бы со всех сторон и одновременно ниоткуда. Уилл посмотрел на собаку. Она замерла, подняв переднюю лапу и склонив голову вбок. Значит, шепот ему не показался. Но непонятно, где его источник. Невозможно даже с уверенностью сказать, голоса это или просто шум. Он то замедлялся, то ускорялся, словно подстраиваясь под ритм его сердца, и иногда затихал вовсе. А потом в общем шуме стали проскальзывать отдельные слова.

Очень тревожные, наводящие на дурные мысли слова. Уиллу показалось, что он расслышал слово «боль». Потом шепот угас, а когда возобновился, то в нем проскользнуло слово «смерть», а после него – «страдание», «темнота» и «ужас». Затем опять неразборчивое бормотание.

Он снова обернулся, чтобы посмотреть на собаку. Она продолжала настороженно стоять, но конечно же отдельные слова не имели для нее никакого смысла. Она лишь реагировала на звуки. Уилл с содроганием вспомнил, как они с Холтом и Гиланом несколько лет назад преследовали злобных калкара на Одинокой равнине. Тогда зловещие звуки едва не взяли верх над ним, но Холт помог ему выстоять и справиться со страхами. Теперь же ему оставалось надеяться только на себя самого.

Он глубоко вздохнул. Сакс с легким шелестом вышел из смазанных ножен, и Уилл отчетливо и уверенно произнес, обращаясь к теням вокруг:

– Сталь.

Шепот прекратился. Собака посмотрела на него, снова завиляв хвостом. Шерсть у нее на загривке уже не стояла дыбом. Уиллу стало легче на душе. Вот так-то. «Встреться лицом к лицу со своими страхами, и они, скорее всего, растают, как тает туман под лучами солнца», – учил его Холт. Одно дело какой-то шепот и слова, а другое – острое как бритва лезвие ножа. Более реальное и практичное. Гораздо более убедительное.

И гораздо более опасное.

– Вперед, собачка. Найдем источник этого шепота.

Он махнул рукой, предлагая овчарке продолжать поиски, и пошел в нескольких шагах позади, уверенный в том, что она сумеет вовремя почувствовать опасность.

Почти сразу же выяснилось, что он поступил правильно, пустив ее вперед. Иначе он угодил бы прямо в черные воды топи, внезапно раскрывшейся перед ним за очередным поворотом.

Это было темное озеро метров тридцати в диаметре, и тропа обходила его по правой кромке. Растущие на берегу высоченные деревья уходили корнями в воду и склонялись над нею, едва не смыкаясь ветвями с деревьями на другом конце. Небо проглядывало лишь над самым водоемом.

От поверхности воды густыми нитями поднимался туман, растворявшийся ближе к деревьям. Кое-где гладь прерывали пузырьки – вероятно, от гниющих на дне растений. Или же это дышала какая-то крупная мерзкая тварь, подумал Уилл. На дальнем конце озерца туман заметно сгущался, образуя нечто вроде плотной пелены. Уилл остановился, чтобы осмотреть это невиданное ранее им явление. Собака легла на брюхо, готовая подняться в любое мгновение и пойти дальше.

Вдруг из тумана над черным озером выросла огромная, наводящая ужас, фигура. Это случилось совершенно внезапно, и она появилась словно из ниоткуда. В одно мгновение ничего не было, а в другое – она уже была видна совершенно отчетливо. Огромный, грозного вида воин в древней, покрытой шипами броне с массивным крылатым шлемом на голове. Настоящий великан, метров двадцати высотой, подумал Уилл, прикованный к месту страхом. Шлем полностью покрывал лицо, но прорези для глаз были совершенно пусты.

Фигура немного подергивалась, и на какое-то мгновение Уиллу показалось, что она движется к нему. Потом он понял, что это всего лишь колышется полотно тумана. Сердце Уилла бешено заколотилось под ребрами, рот пересох от страха. Он понимал, что это существо не из этого мира. Должно быть, это нечто потустороннее, посланник из царства колдовства и жутких заклинаний. В ужасе он подумал о том, что с этим чудищем не справится никакое человеческое оружие.

Фигура продолжала возвышаться над озером, не двигаясь, если не считать легкого колыхания тумана. Пустые глазницы, казалось, просверливали человека насквозь. Затем раздался голос – глухой, отражавшийся от озера раскатистым эхом, словно он доносился из какой-то глубокой пещеры, а не из открытого леса:

– Берегись, смертный! Не тревожь тень Ночного воина! Убирайся прочь, пока цел!

При этих громких звуках собака вскочила на ноги и зарычала. Уилл постарался ее успокоить, но у него у самого голос дрожал.

– Тише, девочка! – прохрипел он, и овчарка прекратила рычать.

Но шерсть на загривке у нее вновь встала дыбом, что говорило о страхе или гневе. По спине у Уилла пробежали мурашки. Туман на дальнем конце озера сгустился, и таинственная фигура, казалось, стала еще больше и выше, словно высасывая из тумана живительные соки. Когда она снова заговорила, ее голос прозвучал еще громче.

– Убирайся же, пока я не передумал! Другого предупреждения не будет!

Последнее слово эхом отразилось от водной глади, и Уилл невольно подался назад, отступая по той же тропе, по которой пришел, желая только одного – как можно быстрее удалиться от этого мрачного черного озера и вышедшего из преисподней воина. Споткнувшись о корень, он инстинктивно посмотрел вниз, чтобы не упасть, а когда поднял голову, то Ночной воин уже пропал.

Опять же в мгновение ока. Был и нет. Как будто пламя свечи, которое задули одним выдохом. Уилл беспокойно огляделся по сторонам, думая о том, не покажется ли Ночной воин где-то ближе к нему. Но зловещего призрака нигде не было, и лишь раздался его голос – на этот раз гораздо тише и без слов. Это был злорадный смех. Смеявшийся явно знал, что Уилл напуган, и его радовала власть над человеком. Собака снова зарычала. Уилла покинули остатки самообладания.

– Бежим, девочка, – крикнул он и, развернувшись, бросился прочь, не разбирая дороги, лишь бы выбежать из Лихой чащобы.

Собака бежала за ним. Остановился он только тогда, когда увидел над головой чистое небо с ярко мерцающими звездами. Изо рта у него вылетали прерывистые облачка пара, сердце колотилось с удвоенной скоростью. Молодой человек постоял несколько минут, пока дыхание не стало более равномерным. Но он понимал, что сердце колотиться перестанет не сразу.

Громадина замка Макиндо вдали показалась ему такой дружелюбной и гостеприимной! Горевший у боковой двери факел призывно манил, обещая безопасность и покой, и Уилл поспешил к нему, желая как можно быстрее оказаться за спасительными стенами.