Холодно на улице, даже в цеху руки мерзнут, но план превыше всего, и приходится рвать жилы, укладывая в штабеля тяжелые стеновые блоки. Хочешь не хочешь, а дай стране угля. И так с утра до вечера.

К технологической линии Трофима пока не подпускают, он еще не освоил бетонное литье, его используют как грузчика. Работа каторжная, но так никто и не обещал ему легкую жизнь на строгом режиме.

– Троха! – послышалось за спиной.

Он обернулся и увидел Ряху, «смотрящего» по камере, в которую Трофима отправили после ШИЗО.

Крупный, плотного сложения Ряха не был ни вором, ни бандитом. Он являл собой типичный пример серомастного мужика, который жил строго по лагерным законам, не козлил, не бакланил, а шаг за шагом нахаживал авторитет. За пять лет он выбился в люди, масть не сменил, но стал «смотрящим» по хате. Сам Греция его на это место и поставил. Кроме того, Ряха был еще и «бугром» в цеху, вокруг него все здесь вертелось и прыгало. Трофим в его системе был всего лишь частью погрузочного механизма. Он укладывал блоки в штабеля, которыми потом занимался автопогрузчик.

Трофим остановился, отряхнул руки, давая понять, что весь внимание.

– Как тут у тебя?

– Ну, вы же знаете, все путем.

Ряха был уже взрослым мужиком, фактически годился Трофиму в отцы, и он даже не пытался переходить в общении с ним на «ты», как это делали некоторые другие…

– А настроение как? – нахмуренно спросил Ряха.

Он был частым гостем на площадке. Вернее, хозяином. И о делах вопросов не задавал, потому что сам все видел. А настроение зэка его и вовсе не должно парить.

– Случилось что?

– Ну, пока нет… Отдохни чуток.

Ряха хлопнул Трофима по плечу и показал на ворота, из которых только что выехала машина, загруженная бетонными блоками. Там стояла скамейка, а рядом с ней урна, куда сбрасывались бычки. Официальная курилка находилась во дворе, но, пока мороз, начальник цеха разрешал дымить здесь. А Ряха контролировал процесс. График у него четкий – один перекур в два часа, и не больше пяти минут. Он ничего не записывал, учет не вел, но точно знал, кто курит по расписанию, а кто – сверх меры. Потому на скамейке у ворот сидел сейчас только квелый, чахоточный Леня Струк. Мужик хрипел, кашлял, но это не мешало ему втягивать в себя крепкий дым.

– Струк, твою мать! Легкие выплюнешь! Давай, хорош на сегодня! – Ряха кивком головы показал в сторону цементного облака, под завесой которого шумно прессовались блоки.

Леня послал бычок точно в урну, поднялся, вжал голову в плечи и пошел работать. «Косяков» за ним не водилось, поэтому «бугра» он не боялся. У Ряхи все чисто по понятиям, и никакого беспредела.

– Грецию подрезали, – сказал он, доставая из кармана пачку «Примы».

– Как подрезали? – нахмурился Трофим.

– Да утром сегодня…

– Наглухо?

– Да нет, живой. На больничке он… Не знаю, как там будет.

– Дауд?

– Он самый. Отморозился не на шутку.

Ряха старался держать нейтралитет, но все-таки больше тяготел к ворам. Да и как могло быть по-другому, если он считался человеком Греции?

– И что теперь?

– Ну, ты же с Даудом на ножах…

– Не с Даудом…

– С Костяком. Это одно и то же.

Трофим кивнул. Дауд сумел сбить в стаю таких, как сам, отморозков, и сейчас он активно рвался во власть. Костяк с ним, а значит, Трофим против него. И этот расклад уже никакими соплями не изменишь. Такой расклад вырезается ножом. Если Дауд возьмет власть, Трофиму не жить. Да и Ряхе не поздоровится. При первом же удобном случае Дауд протолкнет на его место своего человека…

Может быть, зря Трофим не принял предложение Лежня. Вдруг бы появилась возможность исполнить Дауда, и не было бы сейчас в зоне проблем. Только смог бы он выйти сухим из мокрой воды?..

– И что делать?

– Друг за друга держаться.

Трофим кивнул. Ряха принял его хорошо, но из толпы не выделял. Даже не похвалил за то, что Трофим подписался за власть, которая поставила его смотреть за камерой. И в свиту свою не позвал. Он и сам по себе мог зашибить с удара, да еще с ним два бойца было, которых он держал на привилегированном положении. Все, больше ему никто не требовался. Но сейчас запахло жареным, а в камере имелись типы, которые симпатизировали Дауду. Погоды они не делали, но если бандиты поднимут волну, могут возникнуть проблемы. Ряха это понимал, поэтому ему и требовалась поддержка. Трофим и хотел бы остаться в стороне, но не мог.

– Ты со мной, Троха?

– С тобой.

– Отлично… Кстати, Меньшов с погрузчика освобождается, замену надо готовить. Пойдешь?

Трофим улыбнулся. Автопогрузчик старый, время от времени ломается, но уж лучше чинить его и работать на нем, чем таскать тяжести своими руками. Да и пыль цементную меньше глотаешь…

Клюнул Ряху жареный петух, поэтому и понадобился Трофим, но так уж в мире устроено, что все держится на взаимных интересах.

– Значит, договорились. Если Брынза голову поднимет, будем ее обратно ставить…

Ряха вдруг осекся, бросив взгляд вправо. Со стороны ворот в цех подозрительно быстрой походкой входили зэки с газетными свертками в руках. Среди них Трофим узнал Кулича.

И Кулич его увидел. Но больше всего обрадовался Ряхе.

– А вот и зверь на ловца! – злобно оскалился он, отбрасывая в сторону газету, из которой извлек обрезок стальной трубы.

И его бойцы были вооружены так же. А их немало, вместе с Куличом – шесть рыл. А Трофим и Ряха вдвоем. И без оружия.

Кулич спешил. В промзоне полно всякого рода начальников, которые могли поднять тревогу, а спецназ не заставит себя долго ждать. Поэтому в распоряжении у него минут пять, не больше. И за это время ему нужно решить очень важную проблему. Поэтому антимонии он разводить не стал, дал команду «фас», – и понеслось.

Ряха подставил руку под железку и взвыл от боли. Кто-то влупил ему арматуриной по ноге, тут же последовал удар по голове. Трофим должен был ему помочь, но ему вовсе не хотелось умирать. Увернувшись от удара, он рванул к ближайшему штабелю с блоками. Это было недалеко, всего три-четыре метра.

Он с ходу запрыгнул наверх, смахнул один блок и швырнул его в «быка», который пытался боднуть его своим железным рогом. Отморозок поймал блок, выронив при этом арматурину. А Трофим тем временем швырнул в него второй блок, на этот раз с куда большей силой. И точно в голову.

Следующий блок полетел в толпу, которая добивала прижатого к стене Ряху. Блок тяжелый, двадцать килограммов, и ему нужно было придать убойную начальную скорость. Да еще и точность нужна. Трофим рвал жилы, посылая в цель снаряд за снарядом. Одному «быку» снаряд попал в спину, второму в голову. Но и тот устоял на ногах, и другой. Куличу блок упал на ступню.