– Твою мать! – заорал он.

И бросился на Трофима, но тут же скривился от боли, которую причинило ему очередное попадание – на этот раз в ключицу и частью в челюсть.

Трофим выбивался из сил, выстреливая снаряд за снарядом. Но и «быки» оправились от неожиданности. Они стали ловить блоки, поднимать их с земли. Теперь уворачиваться пришлось самому Трофиму. Один блок углом врезался в грудь, тут же вдогонку прилетел следующий.

Трофим упал в проход между штабелями, к нему подскочил «бык» с арматуриной. Он подставил под удар предплечье, двинул противника ногой. Поднимаясь, пропустил удар по голове сзади, но не упал. Развернулся к противнику лицом, вцепился ему в руку, свалил на землю и вне себя от бешенства ударил кулаком в лицо.

Его должны были ударить с тыла, фланга, но ничего этого не было. Трофим оказался с противником один на один. Голова кружилась, перед глазами все плыло, мир стал с «овчинку». Он просто физически не мог оценить ситуацию. В «овчинку» он видел только лицо своего противника, поэтому бил, бил и бил, разрушая отнюдь не хлипкую защиту…

Только когда враг затих, он смог разобраться, что к чему. Оказывается, отморозки были заняты бойцами из свиты Ряхи. Пацаны не смогли подойти сразу, но Трофим сумел выиграть для них время. А как только даудовские дрогнули, против них двинулись и простые работяги.

Спецназ подоспел, когда враг отступил, оставив на поле боя двух своих полуживых бойцов. Ряха едва стоял на ногах, Трофима шатало из стороны в сторону, и он едва удерживал равновесие, лицо заливало кровью.

Спецназовцы надвигались бледно-голубой волной, вспененной чернотой дубинок. Трофим закрыл глаза, не в состоянии сопротивляться этому цунами. Сейчас его собьют наземь, отобьют почки, а потом отправят в штрафной изолятор…

Его действительно сбили с ног, заломали руки за спину, защелкнув на них стальные браслеты. На этом он потерял сознание. А очнулся уже в медчасти.

Ему сильно разбили голову, сломали ребро, гематомы и ссадины на теле не в счет. И все-таки ему повезло. Финал мог быть гораздо более плачевным. Да и не финал это. Все только начиналось…

Весь мир театр, и нужно быть актером, чтобы жить в нем. А не существовать. Так думал Салтан, глядя на Нестора.

– Думал, копыта сброшу, – немощным голосом сказал он, скривившись. – Представляешь, сахар в крови резко опустился, еще бы чуть-чуть, и все.

– С чего бы это?

И Нестор играл как первостатейный актер. И тревога за друга в его глазах кажется такой реальной, что зависть может взять.

– Да хрен его знает. Врач сказал, что с гормонами проблема. Щитовидку нужно смотреть, поджелудок. Выплеск там какой-то, перебор с инсулином…

– Укол с инсулином?

– А что, укол должны были сделать? – внутренне встрепенулся Салтан.

Хорошо играл Нестор, хоть на «Оскара» номинируй, но все-таки прокололся. Знал он, что Салтану должны были сделать укол с лошадиной дозой инсулина. Он должен был или умереть от резкого падения сахара в крови, или впасть в кому. Но ни того не произошло, ни другого, потому Нестор с трудом скрывал свое расстройство.

– Должны были сделать? Ты разве диабетом страдаешь?

– Ну, может быть. Обследование покажет… Если вдруг что, ты же меня не уволишь? – продолжая игру, спросил Салтан.

– Шутишь?

– Ну, зачем я тебе такой больной?

– Будешь на игле жить, – усмехнулся Нестор. – Я тебе сестру приставлю.

Салтан едва сдержал злобную насмешку. Нестор уже приставил к нему одну медсестру, но теперь ему стало ясно, что этого мало.

– Спасибо, брат. Я уже нашел сестру… – цокнув языком, вздохнул Салтан. – Жениться на ней собираюсь.

– Как зовут?

– Марьяна.

– Я же сказал, не надо с ней, – резко бросил Нестор.

– Да она сама хочет… Реально хочет. Ты у нее спроси, она скажет…

– Дело не в этом.

– Трофим ничего не узнает. Отвечаю! Или Джут Трофиму стукнет?

– Джут стукнет? – подозрительно озадачился Нестор.

– Ну, ты же как-то узнал про наши шашни.

– А Джут здесь при чем? – Вопрос прозвучал эмоционально, но недостаточно убедительно.

– Ну, ты же как-то узнал… Или сама Марьяна нажаловалась?

– Да нет, не жаловалась она.

– А красивая баба, да?

– Не знаю. Говорят, блондинка?

– Говорят?

– Я ее вживую не видел.

– А чего так? Не интересно? Такой сыр-бор вокруг нее, а ты даже не глянул… Вдруг влюбишься?

– Не влюблюсь. Блондинки не в моем вкусе. Я брюнеток люблю. И шатенок.

– А чего ты оправдываешься? – вглядываясь в него, спросил Салтан.

Ему нужно было знать, встречалась Марьяна с Нестором или нет. Может, роман у них закрутился. Если так, то Салтан стал лишним – еще одна причина от него избавиться.

А если не Марьяна рассказала о своих проблемах, значит, Джут стуканул.

– Я оправдываюсь?! – оторопело глянул на него Нестор.

– Ну, мне показалось, – сбавил обороты Салтан.

– Ты точно на гормонах перегрелся!

– Ну да, что-то не то с головой! – Салтан вяло ткнул себя пальцем в лоб.

– Лечиться надо!

– Вот и я о том же… Ты уже уходишь, брат?

– Да, пора.

– А приходил чего? Может, случилось что? Может, совет нужен?

– Да не нужен совет…

– И я уже не нужен, да? Не обращай внимания, брат, это хандра навалилась. Помру – пройдет.

– А как же свадьба?

– Вот поэтому и не помру… Или помру?.. Может, все-таки нельзя мне с Марьяной? Вдруг накажешь за это?

– И накажу. Если не заткнешься! – Нестор шутливо улыбался, но Салтан воспринял его слова всерьез.

Ясно же, кто сподобил глупую Ларису на смертельную инъекцию. Надо было заканчивать цирк…

– Все, молчу!.. Завтра приходи, завтра я хорошим буду.

– Завтра не смогу. Завтра отсыпаться буду. К Матрасу сейчас поеду, – сказал Нестор.

– Меня возьмешь? Так тоска здесь заела… Рвануть бы когти – и в сауну! С девочками!

Матрас был типичным «ботаником», с которым Нестор дружил с детства. И Матрас у него в друзьях, и еще два товарища. С ними Нестор отдыхал душой от бандитских дел. Дача у Матраса на берегу озера, а банька нависала над самой водой – в этом и заключалась единственная прелесть ситуации. Напарился и сразу в воду – красота! А в зимнее время в озере у бани вырубалась купель. Насколько знал Салтан, Нестор для этого использовал взрывчатку. Место глухое, менты далеко, а если что, всегда можно откупиться. У Нестора денег валом, и его друзья уже обеспеченные люди, все они в бизнесе. И кто-то из них был тем самым Буратино, который хранил в своей голове «золотой ключик» от завода…