Как только у нее выдавалась свободная минута, Эшли непременно навещала Джессамин и Айви Роуз. Уже наступил август с его влажной удушающей жарой, а она все откладывала и откладывала свой отъезд с Санибел – просто не могла на это решиться. Ей нравилось возиться с малышкой, чьи забавные ужимки помогали отвлечься от мыслей о Дэне и о том, что их мирному существованию скоро придет конец. В один прекрасный сентябрьский день она снова собралась в гости к сестре, и Дэн несказанно удивил ее, предложив:

– Не возражаешь, если я тоже зайду? – И пояснил со смущенной улыбкой: – Должен же я хоть раз увидеть этого чудесного младенца!

– Я буду только рада! – с воодушевлением откликнулась Эшли.

– А как насчет Теда? Он тоже будет рад?

Эшли уверенно кивнула:

– Для Теда и Джесс нет занятия приятнее, чем знакомить свою Айви Роуз с новыми людьми!

Когда они приехали в коттедж, Джессамин приветствовала Дэна как ни в чем не бывало. И даже призналась, краснея от неловкости:

– Честно говоря, мы с Тедом давно решили, что ваше общество пошло на пользу Эшли. Вы были очень к ней добры.

– Ну, это не только моя заслуга! Работа в нашем центре помогла ей занять свободное время, – говорил он, следуя за хозяйкой на террасу.

Там в бамбуковом кресле сидел Тед с малюткой Айви Роуз на руках. Широко разевая ротик, словно голодный птенец, она с охотой поглощала кашку, которой кормил ее отец. Увидев Эшли и Дэна, он приветливо улыбнулся.

– Роузи, скажи «привет!» – И легонько качнул девочку.

Роузи отвечала продолжительной тирадой из бульканья и гуканья, выражавшей полное согласие с собой и с остальным миром. Эшли не могла оторвать глаз от Теда, с восторгом следившего за своей дочкой. Это ангельское создание без особого труда сумело завоевать сердце и душу сурового бизнесмена.

Дэн тоже смотрел на девочку так, будто не мог ею налюбоваться. Наконец он с чувством промолвил:

– Никогда в жизни я не видел такого прекрасного ребенка!

Тед энергично кивнул:

– Именно это и я думаю! – И он дружелюбно улыбнулся Дэну.

Дэн улыбнулся в ответ.

– Нам не хватало вас на зональном совещании в пятницу, – осторожно начал Дэн, как бы пробуя почву.

– По-моему, «Санданс ресортс» способны и сами постоять за себя, – равнодушно ответил Тед.

– Вообще-то нам удалось прийти к компромиссу…

Тед, слишком занятый кормлением Айви Роуз, снова кивнул:

– Я слышал. После того как будет закончено начатое строительство, мы покидаем Санибел, но нам отведут всю дальнюю половину Каптивы.

Дэн промолчал. Эшли знала, что у него нет ни малейшего желания начинать спор. Ее больше поражало другое: насколько потускнел блеск проектов «Санданс ресортс» в глазах Теда по сравнению с обаянием его маленькой дочки.

В последующие дни Дэн, совершенно очарованный Айви Роуз, стал навещать ее всякий раз, когда к ней отправлялась Эшли.

То и дело Эшли замечала, с какой ласковой, теплой улыбкой Дэн следит за ними двумя, когда она держит малышку на руках. Но единственное, что он сказал однажды, было:

– Впервые в жизни я позавидовал Теду Лебоу!

Взгляд Эшли подернулся туманной дымкой, однако она понимала, что это лишь бесполезные мечты. Разве женщина, не способная отвечать сама за себя, имеет право брать ответственность еще и за беспомощного младенца?

В один томный, душный летний день, когда Эшли баюкала Айви Роуз, она отметила, что бледно-серые младенческие глаза изменились. Теперь они стали такими же фиалково-синими, как у Джессамин. И взгляд у девочки стал более сосредоточенным и осмысленным. Она стала узнавать родные лица, склонявшиеся над ней с нежностью и любовью, и отвечала им ослепительной беззубой улыбкой. Самое удивительное было то, что в тех редких случаях, когда малышка плакала и капризничала, успокоить ее удавалось исключительно Теду.

Ручки и ножки Айви Роуз округлились, и бледная кожа стала мягкой и шелковистой и светилась здоровьем. Головка приняла идеально правильную форму, а черты лица сформировались настолько, что стало ясно: она наделена изумительной, оригинальной красотой. Медленно, но верно нескладный гадкий утенок превращался в белоснежного гордого лебедя. И Джессамин без конца восклицала:

– Ну, скажи, ты видела когда-нибудь такое прелестное дитя?

– Это самая красивая девочка на свете! – отвечала Эшли абсолютно искренне.

Дни сменяли один другой, и Джессамин с Тедом сияли от счастья, согревавшего души всех, кто оказывался рядом. Эшли наслаждалась их обществом, но всякий раз, стоило им с Дэном покинуть их коттедж, ее начинала грызть смутная тревога. Время шло – и ничто не менялось в ее жизни. Она все сильнее завидовала теплу и близости, связавшей воедино небольшую семью ее сестры. И постоянно ругала себя за это. Ей не следовало жаловаться на свою долю.

Но какое бы удовлетворение ни приносила ей работа в центре, неясное будущее по-прежнему маячило на горизонте мрачной бездной. Эшли всерьез опасалась, что, однажды упав в нее, уже не сумеет добраться до дна. Хотя ночные кошмары и приступы паники заметно ослабли, они все еще периодически повторялись. Психотерапевт предупреждал ее, что выздоровление может растянуться на долгие годы, что катастрофа уничтожила в ней прежнюю личность и теперь на свет должна появиться другая, новая Эшли Суон. Хотела бы она знать, на кого будет похожа эта особа!

В тот вечер, как только Дэн отправился в хижину с вечерним обходом своего зверинца, Эшли позвонила Джессамин. Они немного поболтали об Айви Роуз, прежде чем ей хватило отваги глубоко вздохнуть и начать:

– Знаешь, я позвонила не просто так.

– Ох, какие мы серьезные… – попробовала отшутиться Джесс.

– Вот именно. Я уезжаю с Санибел.

– Ох, Эшли, только не это! – заныла Джессамин. – Так я и знала, что рано или поздно ты опять об этом заговоришь! А мы-то начали надеяться, что с Дэном ты придешь в себя!

Эшли пришлось несколько раз сглотнуть. Слова упрямо застревали в горле.

– Дело не в том, пришла я в себя или нет. Просто мне пора уехать.

– Милая, ну как ты можешь уехать? Кому ты будешь нужна? Что ты будешь делать?

– Я справлюсь. Не беспокойся.

– Эшли, послушай! Сейчас же, немедленно перебирайся обратно к нам. И живи здесь до тех пор, пока тебе не разрешат летать в «Палм-Эйр»!

Где-то в трубке послышался голос Теда:

– Скажи ей, что мы будем только рады!

Затем раздались детское гуканье и его радостный смех. Сердце Эшли облилось кровью от боли. Разлука с Роузи будет ранить ее сильнее всего.

Джессамин не удержалась и тоже хихикнула:

– Тед корчит малышке рожи и щекочет подбородок. Ты слышишь?