не только за Александром, но и за старшиной Реджинальдом, капитаном Вильямом, вообще за всем, что происходило в Бастарии. Они подозревали старшину в измене, поэтому мне была уготована особая тренировка – не только для тела, но и ума. Еще до того, как стражи забрали меня, бабуля озаботилась тем, чтобы моя воля не была порабощена, заставив своих алхимиков днями и ночами работать над усиленной формой сыворотки.

Дважды в неделю я посещал занятия для претендентов в стражи, где и познакомился с Иниго из дома Азалиэс. А трижды в неделю душевный лекарь из Северной крепости проводил особые тренировки для ума. Я научился контролировать лицо и мысли, скрывшись под беззаботной личиной веселого дурачка.

Через семь лет мы провернули спектакль с огромным количеством «актеров». Заставили Александра попасть в стрессовую ситуацию, из которой был только один выход – стать стражем. Всех участвовавших новобранцев, кроме меня и Иниго, устранили во время учебы. Старшина хорошо заметал следы.

И если бы я не играл несколько ролей, утечка бы не произошла.

На втором подземном этаже было холодно. Пока мы спускались, я искоса бросал взгляды на бабулю, которая чуть не задушила меня в объятьях четыре часа назад.

За те пять лет, что я не видел ее, она почти не изменилась. Строгий прямой профиль, совершенно седые длинные волосы, которые она не стеснялась носить распущенными, и эти серебристые глаза, сияющие уверенностью в том, что она делала. Только в уголках глаз залегли паутинки морщин.

Она всегда такой была – гордо, как корону, несла свое служение, не обращая внимания на то, как шептались о ней за спиной. И мне говорила о том же:

– Насрать, Эжен, что думают о тебе остальные. И как себя ведут. Ты таррваниец из семьи потомственных стражей. Ты либо живешь по долгу и совести, отдавая всего себя служению, либо катишься в пасть дракону, вот и все.

Мы вышли в длинный коридор с несколькими комнатами, каждая из которых была заперта на автоматический замок с кодом. Бабуля остановилась возле третьей двери, на которой висела табличка «Биоматериалы».

– Ну, давай. –  Замок запиликал, но дверь не отворилась. Бабуля поджала губы и пробормотала: – Тупая железка. –  Она еще раз набрала комбинацию и подставила глаз под открывшийся зрачок напротив нее. –  Жанна де Мораладье, старшина Северной крепости, третий уровень доступа.

– Доступ получен, – пискляво ответил глаз и вдруг посмотрел на меня. – Незаконное вторжение незарегистрированных…

– Это внучок мой, – гаркнула бабуля, стукнув дверь тростью. – Эжен де Мораладье, вернулся с секретного задания. Забыла, что ли?

– Незаконное вторжение незарегистрированных…

– Эжен, ладонь.

Бабуля повернулась ко мне и с силой потянула мою руку. Я почувствовал боль и поморщился – бабуля повернула кольцо на своем пальце и легко уколола меня выступившим шипом. Густая капля крови скатилась и упала на пол. Глаз вперился в мой палец. Бабуля потянула меня за руку и впечатала палец прямо в глаз.

Я невольно поежился. Глаз зашипел, а затем пискляво произнес:

– Анализ завершен. Доступ получен.

– То-то же, – проворчала бабуля и ласково сказала, обращаясь ко мне: – Тупая алхимическая фигулька удалила тебя из базы данных, когда тебя объявили мертвым. – А потом она беспокойно произнесла: – Палец не болит, малыш?

Я закатил глаза.

– Бабуля, ты серьезно?

– Конечно, балбес! – гаркнула она. – Ишь какой инициативный! Тебе еще повезло, что мы смогли отследить слабый сигнал твоего значка. Командир Эйд строго-настрого запретил действовать без его приказа! А он что? Подставился врагу, попал в плен, пять лет заточения. А если бы Асира тебя на месте убила?

Я дотронулся до дракона, приколотого к футболке.

– Не убила бы. Я ее раздражал, и она хотела помучить меня подольше. Таков ее характер, – не сдержав вздоха, ответил я. – Ты ж знаешь, я хорошо разбираюсь в существах и их повадках.

Дверь с шипением отворилась, выпустив холодный пар. Бабуля махнула тростью, приглашая внутрь.

– Вот чтобы больше без самовольства. Заходи.

Внутри гудели стеллажи, обложенные сохранными травами. Упиры с солнечными камнями алхимиков были установлены по углам, поддерживая работу генераторов, которые, в свою очередь, поддерживали уже работу холодильников.

Я достал из походной сумки пробирку, обвязанную пучком трав.

В глазах бабули вспыхнул радостный огонек.

– Кровь ликариласа! Какой ценный материал! Хайфо с радостью с ним поработают.

Пробирка перекочевала из моих рук в сухую ладонь бабули. Она подняла ее на уровень глаз и взболтнула: капли крови скатились по стенкам. Такая же свежая, как и в момент, когда шприц вытягивал ее из тела Асиры.

За моей спиной раздалось шарканье. Резко повернувшись, я увидел высокого мужчину, облаченного в белый лабораторный халат. Густая коричневая борода, заплетенная в косу, заканчивалась у талии.

– Так-так, старшина, – басом начал он, разводя громадные ручищи. – Никак решила сама внести пометки в журнал?

Затем он перевел взгляд на меня и добродушно сказал:

– Смертник, с возвращением.

Я залился краской, а потом нервно хихикнул.

Бабуля всплеснула руками и, задев тростью стол, стоявший возле стены, гаркнула:

– Поимел бы совесть, Релл!

– Да брось, мальчишка-то вернулся живым, когда его имя вписали в учетную книгу мертвых. Давай пробирку и брысь-ка из хранилища, сейчас все перевернете тут.

– Ой, как будто без тебя не разберусь, – процедила бабуля.

– Валите-валите.

Своими огромными ручищами он вытолкал нас за дверь, напоследок погрозив пальцем.

Вообще, бабуле не было никакой необходимости спускаться именно со мной в хранилище. Но кроме нас – Эйда, Каро, меня и бабули – в кабинете главы присутствовал еще один человек, при котором она не могла говорить свободно. Золотой знак дракона на воротнике его безупречно белой рубашки, дорогие кожаные перчатки, черный портфель в руках, строгие очки и приглаженные волосы… Этот человек хранил молчание, пока мы отчитывались перед бабулей по всей строгости устава. А затем он поправил очки и, положив на стол такую же золотую карточку, удалился из кабинета.

Я хорошо знал бабулю. На ее лице не отразилось ни удивление, ни раздражение. Она подняла бровь и спросила меня, нужна ли помощь с биоматериалами. Я ответил «да» и теперь терпеливо ждал, когда мне расскажут, во что мы опять вляпались.

Мы подошли к лестнице в одиночестве. Бабуля, поглядев направо и налево, пригвоздила меня к стене тростью и, смотря сверху вниз, медленно произнесла:

– Совет из Последнего предела желает допросить тебя. Секретарь первого стража прибыл первым. Завтра объявятся и все трое.

Я пораженно застыл. Появление кого-то из Последнего предела – уже событие. Но сам Совет…

Что, драконы подери, произошло в Ордене, пока меня не было пять лет?!

Бабуля