Трещал лед, завывал ветер. Природа перестала быть слиянием стихий; она превратилась в наделенное сознанием злобное существо, ненавидящее людей.

Правый ботинок Жюля проскользнул по куску металла, засыпанному снегом, и его сломанные ребра щелкнули. Боль заставила детектива вскрикнуть и упасть на колени.

Доминик повернулся к нему.

— Ты как?

— Все нормально, — ответил его напарник, поднимаясь на ноги.

Они продолжали неуклонно двигаться дальше.

Руки и ноги у Беттингера начали неметь, и он заставил себя не думать о таких неприятных вещах, как обморожение.

Добравшись до следующего перекрестка, они повернули на север.

Жюль посмотрел вперед, но из-за усилившегося снегопада не сумел разглядеть дальний конец квартала. Холод жалил его обнаженную шею, ноги по очереди погружались под белое одеяло и разбрасывали во все стороны бесконечные комья снега. Теперь он знал наверняка: если ад существует, там царит холод.

Ветер выл и швырял в Беттингера жесткие белые шарики. Под пуленепробиваемой маской потрескивал лед.

Добравшись до конца квартала, детектив наконец увидел северную линию горизонта. Сначала у него возникло впечатление, что он смотрит на самую большую помойку в мире — место, где целые здания превратились в массивные груды мусора. Величина каждого циклопического муравейника менялась в зависимости от количества уничтоженных бульдозерами строений в квартале, но даже самые маленькие достигали по меньшей мере ста футов в высоту и пятидесяти в ширину[86]. Между развалинами шли потрескавшиеся дороги, вдоль которых стояли лишенные листьев деревья, валялись автомобильные покрышки и кучи непонятных отбросов.

Беттингеру не было нужды задавать вопросы — он понял, что они достигли своей цели.

Полицейские в масках вошли по неровной дороге на Свалки, и Тэкли указал на засыпанную снегом землю.

— Опасайся ям.

— И медвежьих капканов, — добавил Доминик.

А Жюлю внезапно пришли в голову две крайне неприятные мысли.

На правой стороне улицы высилась груда мусора высотой в сто пятьдесят футов. Напротив, симметрично к ней, была еще одна, точно такая же. Подвалы, мусоропроводы, бойлерные, прачечные, разветвляющиеся кирпичные переходы, находившиеся ниже уровня земли, оказались под открытым небом из-за разрушений и неумолимого времени.

— Какого все-таки размера Свалки? — спросил Беттингер.

— Точно не знаю. — Уильямс стряхнул с плеч белые эполеты. — Никогда не добирался до их границ.

Под скрип снега трое полицейских дошли до конца квартала.

Детектив остановился, приподнял маску и вытащил собачий свисток.

— Давайте попробуем здесь.

Его спутники тоже достали свистки.

Трое полицейских наполнили легкие воздухом, засунули свистки в рот и выдохнули. Из отверстий вырвались струи пара, которые устремились вверх, точно полупрозрачные языки.

У Беттингера закончился воздух, и он опустил руку со свистком. Вскоре то же самое сделали и Доминик с Тэкли. Некоторое время все трое молча ждали, что будет дальше.

Но ответом им была тишина, если не считать воя ветра и падающего снега, который заваливал прачечную, заполняя зияющие пасти перевернутых сушильных шкафов.

Тройка полицейских продолжила идти на север. Шипел обжигающе холодный ветер, и Жюль снова прикрыл лицо дьявольской маской.

Они миновали очередной перекресток и зашагали по улице, которая шла между двумя гигантскими кучами мусора.

Снег засыпал полуоткрытую бойлерную, и тут Беттингеру в голову пришла новая мысль.

— Здесь есть электричество? — спросил он. — Или нужен генератор?

Тэкли протер глаза от снега, ломая лед ногами в маленьких черных ботинках.

— Под Дерьмовией провели сеть, и она частично работает, но Себастьян наверняка привез собственный источник питания.

— Если видимость станет лучше, нам следует поискать выхлоп — внедорожник и генератор.

— Ладно.

Беттингер обошел дерево, похожее на сгорбленную старуху.

— Может быть, нам разделиться? — предложил Доминик.

— Нет. — Детектив уже успел обдумать и отбросить эту идею.

— Но тогда мы сможем прочесать более значительную территорию.

— И существенно увеличим шансы для каждого из нас попасть в тяжелую ситуацию.

— Мы все взрослые. — Великан-полицейский вытащил из-под лыжной маски красный кусочек льда и отбросил его в сторону. — И мы вооружены.

— Мы должны оставаться вместе до тех пор, пока не поймем, каков расклад. — Тон Тэкли не предлагал дальнейшего обсуждения.

— Как скажешь.

Снова послышался скрип шагов.

Жюль остановился, приподнял маску и вытащил собачий свисток.

— Давайте попробуем еще раз.

Они приготовились.

— Изо всех сил, — сказал детектив.

Брюшные мышцы полицейских сократились, и три пары легких выдохнули углекислый газ в три свистка. Детектив и его напарники дули до тех пор, пока у них не закончился воздух, после чего убрали свистки и прислушались.

Свалки молчали.

И полицейские побрели дальше на север.

Снега у них под ногами становилось все больше. Каждое движение, сделанное Беттингером, требовало усилий, вызывало боль в ребрах и нагружало поясницу, пах и четырехглавые мышцы, но он не сбавлял шага.

— Однажды Тэкли арестовал здесь нескольких каннибалов, — сказал Доминик, вынимая бинокль из спортивной сумки. — Среди них были женщины.

— Может, нам стоит вернуться на Гансон-стрит? — предположил Жюль.

— Здесь она меняет направление, — сказал Тэкли. — Может быть, мы уже рядом.

— Кажется, я уловил что-то. Там, — Уильямс указал пистолетом в сторону груды мусора и обломков в западной части следующего квартала. — Видите?

Беттингер посмотрел в указанном направлении.

— Что там?

— Дым. Поднимается над одной из куч, — сообщил напарник.

Эдвард взял у Доминика бинокль, быстро посмотрел и протянул его детективу, которому пришлось поднять маску. Тонкая ленточка зеленовато-серого дыма вилась над кучей мусора.

— Такое впечатление, что там горит что-то ядовитое, — заметил Жюль. — Едва ли Себастьян станет заниматься такими вещами… Если только он не пытается привлечь внимание.

— Это местные, — сказал Тэкли, обходя яму.

— Бездомные, которые здесь живут?

— Да. — Полицейский с пятнистой кожей убрал пистолет в кобуру. — Человеческий мусор.

— Может быть, нам стоит их допросить? — предложил Уильямс.

Беттингер опустил бинокль, вернул маску на место и указал на падающий снег.

— У нас нет времени на разговоры с идиотами и безумцами.

— Значит, мы будем просто свистеть в проклятые свистки?

— Мы будем держать глаза открытыми и свистеть в свистки.

Доминик неодобрительно фыркнул.

Его напарник знал, что стратегия, опирающаяся на собачьи свистки, может дать результаты очень нескоро (в особенности в такую погоду), но других вариантов у них не было, пока кто-то из них не придумает что-нибудь получше.

Белое одеяло взмывало в воздух, точно прибой, пока они взбирались на холм и обходили сугроб, в котором, возможно, находился рефрижератор. Когда они добрались до следующего квартала, где высились еще две колоссальные груды мусора, Жюлю пришла в голову новая идея, и он повернулся к своим спутникам.

— Значит, вся территория так выглядит? Просто кучи разного мусора?

— Есть участок, где остались здания, — ответил Тэкли.

— Нам нужно туда.

— Мы туда и идем.

Эдвард был далеко не самым приятным в общении