– С тех пор, как я встретил тебя в Царьграде, эти руки не притронулись ни к одной женщине, и ни одна женщина не притронулась ко мне. Да, у меня шесть жен и тысячи наложниц, но ни одна из них мне больше не люба. Все мои помыслы – только о тебе.

Владимир нежно обнял Анну. Она уткнулась лицом в его могучее плечо, а он нежно погладил ее золотистые волосы.

– Я тебе верю, – прошептала принцесса, – но сейчас все они: жены, наложницы и их дети – томятся в неведении относительно своей судьбы. Как можем мы предаваться любовным утехам, зная, что они страдают из-за нас?

Великий князь с удивлением посмотрел на Анну:

– Впервые встречаю женщину, обеспокоенную судьбой своих предшественниц.

– Они твои подданные. Разве не должен ты о них заботиться?

– Да, но почему тебя это беспокоит?

– Как же меня могут не беспокоить помыслы моего будущего мужа и судьбы моих будущих соотечественников?

Владимир еще с большим удивлением покачал головой:

– Анна, если бы ты не была моей невестой, я бы обязательно назначил тебя моим главным воеводой.

– Прости, что вмешиваюсь не в свои дела, – опустила глаза принцесса, – но как мне не излить свои чувства и не высказать свои мысли? Иначе что у нас будет за семья!

Владимир порывисто прижал Анну к груди:

– У нас будет самая лучшая семья во всем свете! С тобой и не может быть по-другому: ты у меня самая красивая, самая умная и самая добрая.

Великий князь вскочил и заметался по горнице:

– Я все сделаю, чтобы тебя не разочаровать. Всех своих прежних жен поселю в роскошные терема и дам им все, чего только пожелают. Пусть растят моих детей и радуются. Наложниц всех отпущу с миром и богатыми дарами, а кто захочет остаться, найдем женихов из младшей дружины. На таких красавиц охотники найдутся.

Владимир остановился и выдохнул:

– Теперь ты довольна, моя принцесса?

– Да! – с горящими от восторга глазами ответила Анна. – Теперь я вижу, что тебя не зря называют Великим князем.

– Так иди же ко мне! – раскрыл Владимир свои объятия.

Анна потупила взор:

– Прости, не могу.

– Что еще?

– Я покаялась.

– Ну и что?

– Я покаялась в том, что спала с тобой.

– И что из того?

– Как я могу согрешить в том, в чем покаялась? Тогда моя вера будет не верой, а посмешищем.

Владимир от расстройства рухнул на ложе и сгоряча ударил себя по коленям:

– Этого мне только не хватало! Ну и зачем ты каялась?

– Я согрешила.

– У меня шесть жен, тысячи наложниц, и никто не считает это грехом.

Анна в задумчивости опустила взор. Как объяснить язычнику заповедь Христа? Все языческие боги неразборчивы в любовных связях. Почему же люди должны ограничивать себя? Почему люди должны обходиться одним партнером, когда все вокруг оплодотворяется всевозможными способами? Не оттого ли на Земле так буйно расцветают множество форм жизни? Владимир прекрасно чувствует это, хотя и не может ясно выразить. Поэтому он и не считает прелюбодейство грехом.

Принцесса приблизилась к Великому князю и нежно поцеловала его в щеку.

– Любимый, я не обижусь, если ты ублажишь своих наложниц.

– Я не хочу их! Я хочу только тебя!

– Прости, но я стану твоей лишь после венчания.

– Как?! – в ужасе воскликнул Великий князь. – Столько ждать!

– Зачем ждать? – удивилась принцесса. – Мы сможем обвенчаться сразу после твоего крещения.

– Мы будем венчаться в новом храме, который еще не закончен.

– Ты его строишь специально для нашего венчания?

– Да.

– Прекрасно!

Анна прильнула к Владимиру и тихо прошептала:

– Любимый, перед тобой не устоит никто, даже принцесса.

– Ты готова стать моей? – удивился Владимир.

– Да.

– А как же покаяние? Ты его нарушишь?

– Да.

– И не боишься своего Христа?

– Нет.

– А разве Он тебя не накажет?

– Нет.

– Почему?

– Он никогда никого не наказывает.

– Почему?

– Потому что Он и есть любовь!

– Но Он же против?

– Он не против любви! Он против похоти.

– А у нас с тобой похоть?

– Если мы не можем сдержать своих чувств, то, конечно, похоть.

Владимир вскочил.

– И ты жертвуешь собой ради моей похоти?

– Нет, я сама тебя хочу.

– Но тебе за это ничего не грозит?

Анна не ответила и закрыла лицо ладонями. Владимир мягко отнял ее руки и, увидев слезы, поцеловал их.

– Я знаю, – сказал он, – тебе грозит геенна огненная. Зря ты оправдываешь Христа. Он такой же мстительный, как и все другие боги.

– Нет, нет! – решительно запротестовала Анна. – Иисус не мстит. Он показал нам путь в Царство Небесное, а человек сам выбирает, куда идти: за Христом или в ад.

Принцесса вдруг вопросительно посмотрела на Владимира:

– Откуда ты знаешь про геенну огненную?

– Да уж просветили меня ваши пресвитеры. По писаному у них все гладко выходит, только ты – единственная, кто живет по заповедям Христа.

– Так ты меня испытывал?! – ужаснулась Анна.

– Ну что ты, – улыбнулся Владимир, – я люблю тебя больше всего на свете и не могу даже помыслить, чтобы ты горела в геенне огненной. А заодно и себя хочу спасти: креститься буду. Хочу идти за Спасителем.

Анна обняла Владимира и нежно поцеловала.

– Не искушай, – облизнулся Владимир, – а то не заметишь, как в постели окажешься.

– Все, не буду, – улыбнулась принцесса.

– Эх, хоть слепым становись, чтобы не соблазняться твоей красотой, – посетовал Великий князь. – Ладно, пойду храм возводить. Очень уж не терпится… с тобой обвенчаться.

С этими словами он нахлобучил шапку и был таков. Анна и слова не успела сказать.

Из императорского дворца, в котором остановилась принцесса, Владимир выбежал на главную площадь Херсонеса. Слева от дворца был разбит шатер Великого князя, а справа находился храм Пресвятой Богородицы. Посередине площади высился земляной холм. Во время осады города русы пытались возвести насыпь у крепостной стены, но защитники, сделав подкоп, по ночам выкрадывали землю из насыпи и таскали на площадь. Днем насыпь росла, а к утру оседала.