– Да, ты прав: подменили, – утирая слезы, ответил Великий князь. – Только ты об этом никому не рассказывай. Все равно тебе никто не поверит. Да и зачем? Ты же ведь знаешь, что я хотел именно ее. А Анне так хочется побыть принцессой.

– Хоть царицей египетской, – философски изрек Острожко, наконец-то сообразивший, что его разыграли. – Главное, что ты, княже, получил даже больше, чем хотел.

– Как это? – не понял Владимир.

– Да очень просто: вначале ты хотел только принцессу, а потом только Анну. А потом с моей помощью получил и то и другое, причем в одном лице.

Подождав, пока жених и невеста оценят шутку веселым смехом, Острожко продолжил:

– Я же хочу только одного.

– Чего же?

– Воли.

Владимир с удивлением взглянул на него.

– Зачем она тебе? Ты и так все имеешь и делаешь что хочешь!

– Эх, княже, не был ты в моей шкуре. Тогда бы понял, что воля есть воля! Без нее человек – как скотина безродная. Свиней вон тоже откармливают, да только я не хочу такой жизни. Я хочу быть свободным, как птица. Я хочу, чтобы моя воля принадлежала только мне и Богу. И больше никому: ни боярину, ни купцу, ни воеводе, ни даже тебе, княже.

Анна и Владимир понимающе закивали головами.

– Так тому и быть, – изрек Великий князь, – сейчас же прикажу составить для тебя грамоту.

– Спасибо, княже…

Владимир сделал соответствующие распоряжения и уже через несколько минут вручил Острожко вольную.

– Теперь ты – вольная птица. Куда лететь собрался?

– Пока не знаю.

– Бери все, что захочешь.

– Нет, княже, ничего мне больше не надо.

– Ни злата, ни серебра?

– С богатством летать тяжело – к земле тянет.

– Тогда иди ко мне на службу. Будешь под моим крылом, как ясный сокол.

– У сокола и свои крылья имеются. Ему небо нужно.

Великий князь вздохнул:

– Не понимаю я тебя, Острожко.

– Почему? – удивился тот.

– Мы такое дело сделали. Горы свернули. Великую державу начинаем строить. А ты – уходишь.

Острожко недолго помолчал, а потом вдруг предложил:

– Выйдем во двор.

Втроем они вышли на зеленую лужайку, изукрашенную великолепными цветами.

– Как державу строить, я уже понял, – молвил Острожко. – Я другого понять не могу.

– Чего?

Острожко склонился над цветком.

– Как такое чудо из земли произрастает?

Великий князь и принцесса с удивлением переглянулись. Уж не помутился ли у Острожко разум?

– Ты думаешь, что найдешь ответ в иных краях? – осторожно спросил Владимир.

– Не знаю, княже, но надеюсь на это. Говорят, что где-то далеко-далеко на Востоке живет великий народ, который владеет великими тайнами, что даже стену воздвиг этот народ до самого неба.

– Вот по поводу стены ты все тщательно разузнай. Нам бы тоже не помешало от степи высокой стеной отгородиться.

– Буду жив, княже, все разузнаю и все расскажу.

– Тогда до встречи.

– До встречи, княже! До встречи, принцесса!

Взял Острожко посох и пошел куда глаза глядят…

Не успела Анна расположиться в дворце, как Великий князь Владимир, словно вихрь, ворвался в покои принцессы, сметая на своем пути прислугу, стражников и еще неубранную пыль. Да и кто мог его остановить? Корсунь, или Херсонес, как называли его греки, сдался на милость победителя, а императоры Византии, выполняя волю Владимира, прислали к нему свою единственную сестру.

– Ах! – только и смогла воскликнуть Анна, оказавшись в объятиях Великого князя. Владимир страстно прильнул к устам принцессы. Прислуга спешно покинула спальню. Впрочем, Великий князь не замечал никого, кроме Анны.

– Как я по тебе кручинился!

– А я и не мечтала тебя встретить…

– Нас соединила Божья воля.

– Да, потому что каждый из нас исполнял свой долг.

– Ты не только прекрасна, но и умна, как богиня! – восхитился Владимир и снова заключил Анну в объятия.

Он взял Анну на руки и понес на ложе. Принцесса прижалась щекой к бороде князя и тихо молвила:

– Я очень тебя люблю, но давай подождем до свадьбы.

Владимир остановился посреди хором с Анной на руках и оторопело уставился на нее:

– Зачем? Мы ведь уже были вместе!

– То был великий грех, – зарделась принцесса.

– Тебе было со мной плохо?

– С тобой я на вершине блаженства.

– Тогда почему это грех?

– Не знаю, – смутилась Анна, – но мне было стыдно, и я покаялась.

Владимир усадил возлюбленную на край ложа и стал перед ней на колени.

– В чем же ты покаялась?

Анна вдруг расплакалась и чуть слышно выдавила из себя:

– В прелюбодействе.

Великий князь неумело утер ей слезы:

– Что же тогда любовь?

– Любовь между мужем и женой.

– Мы пока не муж и жена, но разве меньше любим друг друга?

– Нет.

– Что же тебя смущает?

Анна вдруг прижалась к Владимиру и робко спросила:

– А ты не обидишься?

– Почему?

– То, что я скажу, может тебя обидеть.

– Лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

– И то верно, – вздохнула Анна, – мы всегда должны быть искренни друг с другом. Без откровенности любовь невозможна.

– Так говори же, – сгорал от нетерпения Великий князь.

– Скажи, что будет с твоими наложницами и женами?

– Ты желаешь, чтобы я их выгнал?

– Ни в коем случае!

– Может, мне сохранить с ними прежние отношения?

Анна уловила в словах Владимира иронию, но решила не обращать на нее внимания.

– Я этого не хочу.

– Что же мне с ними делать?

– Не знаю! – простонала Анна.

Великий князь в волнении вскочил с колен.