Мог или нет? По-настоящему осторожный человек вряд ли станет так поступать. Откуда ему удобно было позвонить, никому не попадаясь на глаза? Например, из собственного дома. В таких элитных домах обязательно есть телефоны общего пользования.

Оказавшись дома, Никита Анатольевич вполне мог выйти на пустую лестничную площадку, отделанную мрамором и украшенную какой-нибудь модерновой скульптурой. Позвонить, сделать заказ и вернуться в квартиру.

Кроме квартирных телефонов, жилому дому на набережной принадлежало десять номеров охраны и других служб и пять номеров телефонов-автоматов. В дни предшествующие похищению с этих пяти номеров было сделано несколько вызовов такси. Два из них – ночью, их Глеб сразу отмел. Больше всего его заинтересовал предварительный вызов – некто заказал машину на следующий день. Выяснив номер такси, он дождался начала ночной смены и подошел к коренастому коротышке с аккуратно подбритыми бачками, в франтоватой ярко-красной сорочке. Перед выездом на работу коротышка доливал в свою машину жидкость для стекол.

– Вспомнил анекдот, – сказал Глеб вместо приветствия.

Не будучи большим любителем анекдотов, он знал их достаточно. В некоторых ситуациях они помогают быстро наладить дружеский контакт. Теперешний случай представлялся именно таким.

Скоро Глеб сидел впереди, рядом с водителем. Тот сам уже рассказывал анекдот, добираясь к нужному месту по узким улочкам и переулкам, не забитым транспортом.

Подобрав в назначенном месте заказчика, он предложил мужчине сесть сзади, выслушал от него адрес и снова вернулся к анекдотам. Тем временем сквозь помехи и треск эфира поступил очередной заказ.

Как только они с Глебом остались вдвоем, водитель спросил тем же веселым тоном, каким рассказывал анекдот:

– Так что тебе надобно, мил человек?

Глеб показал фотографию.

– Прикинь, сколько у меня клиентов. Например, на этого я вообще не посмотрел.

– Пять дней назад, восемь вечера. Напрягись, будь другом. Люди попали в беду, и нужно их выручить.

Продолжая рулить по маршруту, известному ему одному, водитель обернулся к Сиверову:

– Ну, помню, было дело. Молчал мужик, ни слова лишнего не сказал. Машина после него до конца смены пахла дорогим одеколоном. Все женщины, какие садились, просто таяли.

– Как он держался, напряженно?

– Да никак. Просто сидел и ждал, когда доедем.

– И куда ты его подбросил?

– В этом я тоже обязан отчитаться?

– Нет. Прошу по-дружески.

Коротышка потер мизинцем краешек глаза:

– Он мне адреса не называл. Терпеть не могу такие дела. Велел пилить в Люблино, а там уже показывал, где и куда свернуть.

– Где ж ты его высадил? – Слепой тоже продолжал улыбаться, как будто приближался к соли анекдота.

– Недалеко от метро. На углу Новороссийской и Краснодарской.

– А дальше?

– Дальше у меня нет привычки пялиться человеку в спину. «Мани» надо зашибать. Вроде спустился в подземный переход. Может, вообще сел на метро и проехал еще одну станцию.

– Может, и так. Вон, кстати, и метро. Спасибо тебе, будь здоров.

– С тебя еще анекдот напоследок.

Глава восемнадцатая

«Восьмерка» выглядела настолько грязной, что какой-то шутник успел вывести пальцем на пыльном заднем стекле: «Помой меня». Впрочем, на лобовом стекле «дворники» уже очистили пространство. Через это «окно в мир» Брателло наблюдал за событиями.

Он испытывал некоторую эйфорию после сидения взаперти, в напряженной атмосфере. В машину просачивалась свежесть летнего вечера, и он с удовольствием вдыхал ее после спертого прокуренного воздуха убежища.

Микроавтобус, на котором они привезли заложников, Брателло в тот же день отогнал в гараж за полсотни километров. Вернулся на электричке и на своих двоих, пролез в убежище по подземной трубе.

Сразу после обнаружения «глаза» Плащ велел поставить в трубу старого газопровода пару микрофонов. Акустика внутри трубы была хорошей; сидя в убежище, можно было заранее расслышать любой шорох. Пока не было ни звука, поэтому Брателло отправился на «Большую землю» обычным, испытанным путем.

Задача была поставлена четкая. Засечь момент смены наблюдателя, незаметно «приклеиться» к машине, запомнить ее приметы и маршрут. Брателло понадобилось полтора часа, чтобы дождаться чужой, гораздо более чистой «восьмерки». Сомнений, та машина или нет, у него не возникло. Закрыв тачку, водитель вошел в подъезд, а вышел с ключом совсем другой человек. Противник не слишком маскировался, никак не предполагая слежки.

Выдержав паузу, Брателло тихо тронулся с места. В половине одиннадцатого вечера на улицах городишка было не так уж много машин – пришлось держать чужую «восьмерку» на длинном поводке.

Брателло предполагал, что наблюдатель, отработавший смену, будет держать курс в сторону Москвы. Так оно и было первые двадцать километров. Но на развязке «восьмерка» свернула. Проехав еще километров десять, свернула еще раз – с главной дороги на более узкую, второстепенную, с неважным покрытием. Здесь ни встречного, ни попутного транспорта почти не попадалось.

Брателло отстал еще больше, увеличив разрыв до максимума. Он стал уже сомневаться, стоит ли продолжать преследование с риском себя обнаружить. Некий ориентир уже получен, конечный пункт чужой «восьмерки» где-то недалеко. Хотя все возможно, когда имеешь дело с живыми людьми. Вдруг водитель свернул к теще забрать пирог с капустой, а потом снова вернется на шоссе?

В зеркальце Брателло заметил сзади еще одну машину и вздохнул с облегчением. Сейчас он чуть сбросит скорость, пропустит ее вперед, чтобы его неряха не маячила постоянно позади чистенькой «соотечественницы».

Скорость он слегка сбросил, но черный «фольксваген» сохранял дистанцию. На спидометр Брателло, как бывалый водитель, не имел привычки смотреть. Можно было подумать, что тормоза не сработали.

Но они сработали. Сразу все стало ясно: его взяли в клещи и специально увели на пустынную дорогу. Он не учел, что следом за «восьмеркой» может ехать чистильщик. Похоже, каждый раз при смене персонала на пункте наблюдения поступали таким образом.

И вот – сработало. Его заметили и просто так