Потрошитель! Он прекрасно знает, что случилось с пропавшими драконами! И сам связан с похитителями! Значит, не ловить, пока не будет «всё чисто»? То есть, пока он не расправится с драконятами? Или пока они не перестанут соваться в туннель?

Как же он передал приказ? Драконята оставили его в Ледяном королевстве, а потом поймали на выходе туннеля, который ведёт из пустыни. Он дал понять, что проследил за ними до дыры в песке, но мог и знать заранее. Тогда, например, успел туда первый, пробрался в лес, потом сюда и предупредил этих, а потом вернулся в пустыню, когда драконята уже были в деревне… но…

Потрошитель появился из валуна как раз вовремя, чтобы спугнуть сопящее «чудище» и не дать драконятам его поймать.

Он сделал это нарочно! А ещё – знал, что поймают его самого! Может быть, он этого и добивался?

Хвост Ореолы нервно задрожал. Друзья! Сейчас он с ними. Надо срочно вернуться, предупредить их!

Она отчаянно забилась в мешке.

– Эй, кто-нибудь! – крикнул хриплый голос. – Подсобите мне тут!

Послышался шум крыльев и топот. Сердце Ореолы сжалось. Драконов здесь было не двое, а гораздо больше. Она продолжала слепо отбиваться, но множество лап обхватили её со всех сторон и прижали к земле.

– Так не получится, – устало выдохнул кто-то, – придётся снова оглушить.

– Не вопрос, – прохрипел голос сопящего.

Получив новый удар по голове, Ореола потеряла сознание.

* * *

– Эй, ты! – Чей-то нос ткнулся в избитые рёбра, заставив её ойкнуть от боли. – Очнулась? – Крошечные коготки подняли ей веки, и перед глазами смутно замаячил чей-то взгляд.

– М-м-м… – Ореола попыталась заговорить, но пасть что-то сдавливало, и получилось одно мычание. Хотела отмахнуться, но лапы едва слушались.

– Ха-ха, даже не старайся! – захихикал тоненький голосок. – Мне всю жизнь приходится будить учителей, которым лень со мной заниматься. Детские лапки тряхнули её за воротник. – Ты кто? Первый раз тебя вижу.

– М-м-м, – снова промычала Ореола. Голова так болела, что трудно было ею шевелить.

Мир вокруг постепенно обретал чёткость. Перед глазами обозначилась драконья мордочка с широкими скулами, огромными тёмными глазами и яркой жёлто-оранжевой чешуёй. На вид совсем малышка – трёхлетка, не старше.

Детская лапка вновь потеребила гребень узницы.

– Не волнуйся, я знаю, что ты не можешь говорить. У меня одной тут пасть не завязана. Они решили, что яд у меня ещё слабый или не хватит сил плюнуть как следует. На самом деле, будь у меня хороший учитель, эти мерзкие тюремщики сильно пожалели бы, что так решили! Уж-жасно бы пожалели! – По крылышкам малютки пробежали алые полосы гнева.

Ореола с трудом села на каменном полу и хотела осмотреться, но глаза пришлось снова закрыть, так болела голова. Когда пульсирующая боль чуть притупилась, оказалось, что муть перед глазами не совсем кажущаяся. В воздухе висела пелена дыма. Откуда-то волнами накатывал жар, хотя огня видно не было. Над головой нависали дикие изрезанные скалы, и казалось, жар исходит от них самих.

Назад в пещеры, подумала она. Просто замечательно!

Мешок исчез, но крылья были всё так же связаны, остались и повязки на лапах. Пасть стягивали уже не верёвки из лиан, а что-то тяжёлое. Ореола скосила глаза, стараясь разглядеть, что это.

– Медный обруч, – подсказала малышка, сочувственно качая головой. – У меня на шее такой же. Он ещё и для того, чтобы мы не могли замаскироваться, металл видно издалека. – Она ткнула когтем в массивный блестящий ошейник. – Красиво, но надоедает… Прямо как я сама, ха-ха-ха! Кстати, моё имя Кинкажу, если тебе интересно.

Так-так, одна из пропавших радужных. Где же остальные?

В тесной пещерке больше никого не было. Полукруглый вход светился полумесяцем впереди, и Ореола попробовала подойти. Шаг, другой… Ничего. Никто не нападает, не подаёт сигнал тревоги – почему? Что за странная тюрьма?

Кикажу семенила следом, не переставая тараторить.

– Знаю, о чём ты думаешь! Я всегда знаю, а особенно теперь, потому что одна могу говорить и приходится самой представлять, что мне отвечают. А может, мысли читать научилась, не знаю… Ты думаешь, что можешь выйти из пещеры! Это не так, уж поверь мне – но ты, конечно, не веришь, никто не верит, все идут и смотрят сами, а меня не слушают, вот.

Ореола доплелась до светлого полукруга и замерла, щурясь от нестерпимого жара.

Кинкажу оказалась права. Выхода не было.

Прямо за порогом пещеры лениво переливалась река раскалённой лавы, отбрасывая золотые и оранжевые отблески на унылые чёрные скалы вокруг. Со связанными крыльями нечего и думать о побеге.

Изогнув длинную шею, Ореола попыталась разглядеть, откуда течёт огненный поток. В небо уходила гигантская гора, окутанная шапкой дыма. Весь склон был исчерчен светящимися ручейками лавы, которые вытекали из отверстий в скалах. Везде этот странный зловещий свет – непонятно, то ли ночь, то ли день, но без сознания она пролежала не меньше нескольких часов. Низкие тёмные тучи заволакивали небо, в воздухе стоял отвратительный запах тухлых яиц.

– Жуть, правда? – Голосок Кинкажу прозвенел, казалось, прямо в ухе. Ореола невольно вздрогнула. – Не понимаю, кому могло прийти в голову тут поселиться.

Здесь кто-то живёт? В самом деле, странно. Может быть, Когти мира прячутся в этих неприветливых краях?

Внезапно Ореола поняла, что чёрные точки вдали движутся, и это не камни. Драконы. Чёрные, как ночь, драконы с блестящими серебристыми чешуйками на изнанке крыльев. Здесь их были сотни, на скалистых склонах, а если приглядеться, и в воздухе.

Она резко втянула воздух и тут же об этом пожалела. Вонь горящей серы обжигала ноздри.

Так вот какое оно, тайное убежище ночных драконов!

Она обернулась к малышке и ткнула завязанной лапой в медный обруч вокруг своей пасти.

– Ого, как ты волнуешься! – протянула Кинкажу, разглядывая чешую новой узницы. – Интересно, о чём? А ещё тебе любопытно, ужасно любопытно – ну, это само собой. У тебя небось целая сотня вопросов. У меня уж точно было не меньше. Ой, а теперь… да ты расстроилась! Ужасно расстроилась! И сердишься! А что…

Раздосадованная, Ореола отодвинула её в сторону и зашагала в глубь пещеры.

– Ах да, понятно, – вздохнула Кинкажу, – ты сердишься на меня. Ну, к этому я привыкла.

С другой стороны пещера заканчивалась крутым обрывом. Ореола опасливо заглянула в угольночёрную бездну. Не владея огнём и ничего не видя в темноте, соваться туда бессмысленно. Ни один радужный не осмелился бы даже подойти близко к краю, а тем более со связанными крыльями.

– Вот так я соседей и навещаю, – объяснила Кинкажу. – Все пещеры выходят сюда, и моя тоже.