королевства обходятся без огнестрельного оружия из соображений высокой нравственности?

– Королевство Краеугольного Камня – единственное, что добровольно отказалось от такого оружия.

– Совершенно верно. Рад вам сообщить, что с мраком отсталости отныне покончено.

– Поздравляю вас, сир.

Непроницаемый Наймит чокнулся стаканом воды.

Жакар сиял. Среди тысячи причин, побудивших его привезти на остров пороховые пушки, одна была личной, тайной: меч Тибо повредил ему нерв, лишил руку подвижности, отнял у лучшего стрелка возможность стрелять из лука. Немалый ущерб, учитывая, что превосходный лучник выпускал сто восемьдесят стрел за четверть часа. Примерно столько же требовалось, чтобы перезарядить громоздкое орудие, запалить фитиль и сделать всего один выстрел. Быстрей не получалось, увы. И все-таки новое оружие не хуже, и король почувствовал себя в безопасности. Ему казалось, что теперь он способен дать достойный отпор противнику даже на большом расстоянии. Сабля тут не помогла бы. По правде сказать, мушкет тоже. В дальнейшем Жакар убедился в его непригодности, поскольку не смог управиться с ним одной рукой. Но пока что иллюзии ничто не нарушало, и он с пафосом объявил:

– Первый этап: мы ввозим порох и пушки. Откуда? Из Ламота. Мой дорогой друг Август Максимилиан не откажет нам в помощи. Когда? Сейчас сообразим. Новость о новом короле морским путем достигнет Бержерака, потом Ламота. Август Максимилиан обещал не терять ни секунды. Он отгрузит их сразу. Так мы уговорились.

– Если бухта замерзнет, сир, судну здесь не причалить, – вздохнул Инферналь.

Король ткнул кулаком в ближайшую стену. Стикс заворчал.

– Старый брюзга! В этом году она не замерзнет! Груз прибудет примерно через три недели. Замечу, кстати, все уже оплачено!

Жакар бросил на банкира недобрый взгляд: пусть не надеется на новый заем! Но Август Максимилиан из Ламота и пальцем бы не шевельнул без предварительной оплаты. Он получил от капитана «Сибиллы», на которой Жакар якобы отправился в изгнание, целое состояние в виде драгоценностей, что принц прихватил с собой из сокровищницы Краеугольного Камня.

– Поздравляю вас, сир, – одобрительно заметил Наймит. – Многие короли, в отличие от вас, влезли в долги, покупая оружие!

– Приятно это слышать, мой друг!

«Мой друг!» Герцог поспешно допил виски. Он ненавидел льстивого змея-втирушу. Мужчина, а щечки гладкие как у женщины, зубки беленькие как у младенца. Все в нем – сплошной обман, даже вышивка на жилете: то ли овечка, то ли пантера, то ли дракон, то ли ящерица. Постоянно юлит, вечно прячется в тень. Кто он такой, в самом деле? Знакомый из Бержерака ответил тотчас же, но письмо не порадовало банкира: «Наймит, он и есть Наймит. Кто платит, тому и служит. Нанимался к сильным мира сего, то к одному, то к другому, даже к тем, кто друг друга ненавидел, но договора никогда не нарушал, никого не подводил. Личная жизнь отсутствует, настоящее имя затерялось во тьме веков».

– Еще налить? Немножко? Побольше? – насмешливо спросил король. – На вас лица нет, так что я настаиваю. Вот так. На борту судна ничего, кроме пушек и пороха. Вы ни за что не догадаетесь, что я еще придумал! Подыскал инженера-оружейника! Все предусмотрел, обо всем позаботился. Наш остров сам по себе неприступен, у нас есть искусные кузнецы и прочие ремесленники, масса полезных ископаемых. Идеальные условия для производства оружия, работай себе в тишине и покое. Будем продавать его и в золоте купаться.

– Прекрасные перспективы, сир, – снова одобрил Наймит.

– Еще бы! Кроме инженера не хватает еще надежного опытного руководителя всей отрасли. Пусть наладит процесс, а потом за ним наблюдает.

Инферналь догадался, что произойдет дальше, и затаил дыхание. Так и есть, Жакар ткнул в Наймита указательным пальцем изуродованной руки.

– Вы этим займетесь!

– Я? Слишком много чести, сир.

– Помолчите. Вы уже доказали, что котелок у вас варит. И хоть мы о вас ничего не знаем, все же поняли, откуда вы к нам явились. Со Среднего Востока! Так?

Наймит развел руками. Разве скроешь цвет кожи и разрез глаз?

– А всякому известно, – продолжал король, – что на Востоке знают толк в порохе. Вам и карты в руки. Не беспокойтесь, пост советника по-прежнему ваш. Оплата возрастает вместе с обязанностями. Так ведь, герцог?

Герцог кивнул, губы в ниточку, глаза, как жерла. Жакар легкомысленно отдал будущий оружейный завод неведомо кому! Можно сказать, посадил весь остров на пороховую бочку! В этот миг зазвонили стеклянные часы – так звонко, что можно подумать: время – чистый хрусталь. Одиннадцать! Пора расходиться. Виктория не одобряла посиделок в курительной и завела привычку являться лично за своим возлюбленным в определенный час. Наймит и Инферналь, обычно ни в чем не согласные, в данном случае придерживались одного мнения: надо исчезнуть до появления королевы.

Они разошлись по покоям, не обменявшись ни единым словом. Герцог полыхал от гнева и благоухал виски. Наймит, оказавшись у себя, тут же направился к секретеру, тому самому, за которым некогда сидел с учебниками и тетрадями Лукас. Теперь на нем не было ни пылинки, ни чернильного пятнышка. В секретере точно так же, как в голове Наймита, все было разложено по полочкам в идеальном порядке. Он никогда не оставлял здесь ничего важного, не запирал его на ключ, но всякий раз опускал крышку и оставлял волосок там, где она соприкасалась со столешницей. Если бы кто-то открыл секретер в его отсутствие, волосок улетел бы.

Сейчас волосок был на месте. Наймит выдвинул ящик, достал небольшой листок бумаги, задвинул ящик. Выдвинул другой, вытащил чернильницу и задвинул. Открыл третий, выбрал перо, закрыл. Из четвертого взял воск. Из пятого – печатку.

Написал:

«Не атакуйте».

Подписался:

«Н».

Сложил листок, накапал воска и приложил печатку: наполовину полная (или наполовину пустая) бутылка. Такой печаткой чаще всего пользовались купцы, реже – моряки. Письмо он адресовал книготорговцу в Бержераке, который должен был лично передавать все письма с подписью «Н» королю Фенелону в собственные руки.

Наймит знал, что Тибо просил своего крестного отца завоевать Краеугольный Камень. Старый Фенелон, удрученный ревматизмом и бесконечными войнами, показал ему отчаянное письмо Тибо и горестно прошептал: «Зачем жить, если видишь столько немыслимого безобразия?» Этим вечером в курительной Наймит мигом сообразил, что судно с порохом, плывущее из Ламота, может встретиться с вооруженным флотом Фенелона из Бержерака. Королевство Ламот тут же забьет тревогу, возникнет конфликт, в лучшем случае дипломатический, в худшем военный.

Кого оберегал Наймит? Августа от Фенелона? Фенелона от Августа? Краеугольный Камень от военных действий? Неизвестно, но он очень спешил. Спустился в порт холодной темной ночью, даже не надев плаща.

20

На следующий день герцог Инферналь вновь отклонил приглашение к королевскому столу под обычным предлогом – нездоровье жены, однако настоящей причиной стала глубокая обида. На королевских ужинах женщин почти не было. Граф де Морван – вдовец, Наймит – убежденный анахорет. У Филиппа было три дамы сердца одновременно, и он прилагал все усилия, чтобы они