– Теоретически путешествовать во времени можно. Только никто не придумал способ, как это провернуть на деле.

– Я придумал, – сказал Гермес.

Яналия уставилась на приятеля, не понимая, шутит он или говорит серьёзно.

– Да, и не такой уж сложный, – продолжил Гермес. – Надо устроиться на работу в наш цирк.

– Ага! – согласилась Яналия. – Удивительно, что об этом до сих пор никто не знает!

– А я не вижу ничего удивительного. Даже если до учёных дойдут слухи, кто поверит? Яналия, мы же циркачи!

В этом была доля истины – какой учёный станет слушать клоунов и акробатов? Кроме того, странствующий цирк был замкнутой системой – всё, что происходило в его стенах, там же и оставалось.

– Вообще, я не об этом хотел поговорить, – сказал Гермес. Судя по его тону, разговор предстоял серьёзный.

– Что-то случилось?

– Нам пора пробиваться на манеж. Хватит прятаться, надоело. Я хочу поставить грандиозный номер и выступать в основной программе!

С детства Яналия и Гермес мечтали создать собственное цирковое шоу, нечто совершенно не похожее на современный цирк. Мастера прошлого, которыми восхищался Гермес, не стеснялись шокировать публику опасными трюками. В то время не было дорогостоящих спецэффектов, зато был адреналин и острота ощущений. Но пока всё, что делали Яналия и Гермес, – втайне ставили любительские номера, подобные «Натянутому хлысту».

– Давно пора, – согласилась Яналия. – У тебя уже есть какие-то мысли?

– Есть. Идём, прогуляемся – я хочу тебе кое-что показать.

Гермес привёл Яналию на склад циркового оборудования. Это был длинный полутёмный ангар, заполненный громоздким реквизитом. Они остановились возле некоего предмета, приземистого и накрытого брезентом.

– Смотри, – Гермес одним рывком сорвал покров, и взору Яналии предстала круглая металлическая платформа, по краю которой шли выступы-зубцы. Яналия решила, что конструкция должна вращаться.

– Это антигравитационная платформа, – сказал Гермес. – Отец когда-то приобрёл её, чтобы делать фокусы с левитацией. Правда из этого ничего не вышло – платформа слишком большая и тяжёлая для ярмарочной сцены.

– И как это работает? – спросила Яналия.

– Да очень просто, – Гермес наклонился и нажал какую-то кнопку.

Между зубцами вспыхнули круглые синие лампы, платформа загудела и пришла в движение. Её верхняя часть вращалась по часовой стрелке, нижняя – против. Агрегат отдалённо напоминал космические корабли греев – летающие тарелки, как говорили земляне.

– Платформа создаёт антигравитационное поле, – Гермес снял с плеча сумку и бросил её на платформу.

Как и следовало ожидать, сумка повисла в воздухе, а потом начала медленно подниматься вверх, пока не достигла потолка.

– Впечатляет, – сказала Яналия. – А в чём суть трюка?

– Освобождение из цепей в невесомости.

Неподалёку от платформы лежал длинный и покрытый пылью кофр. Один его конец был развязан, и оттуда торчали какие-то круглые палки. Когда Гермес вытащил две из них, Яналия присвистнула. Это были копьё и алебарда с кривым лезвием. Гермес кинул Яналии копьё, и она поймала его за середину древка. Судя по весу, это было настоящее оружие, а не какая-нибудь пластиковая бутафория.

– Где взял? – спросила Яналия, пробуя пальцем наконечник.

– На складе списанного реквизита, – сказал Гермес. – Они уже никому не нужны, а нам пригодятся.

– Ладно, давай подробности!

– Представь, – произнёс Гермес, сделав театральный жест. – Я стою на платформе, у моих ног лежит длинная цепь с кандалами на конце. Ты заковываешь меня по рукам и ногам и включаешь машину.

Яналия кивнула – в трюках с освобождением ей всегда отводилась роль ассистентки.

– Звучит торжественная музыка, и я поднимаюсь вверх, – Гермес глянул туда, где висела его сумка.

– Насколько высоко? – уточнила Яналия.

– Зависит от длины цепи. Метров десять, я думаю. У меня будет минута, чтобы снять оковы, подняться выше и уцепиться за перекладину, прежде чем машина выключится. Аплодисменты, занавес!

– А это зачем? – спросила Яналия, приподняв копьё.

– Это небольшая деталь, которая прибавит номеру драматизма, – сказал Гермес. – Мы придумаем какие-нибудь крепления, и ты будешь вставлять в них копья, одно за другим. Как свечки в торт. Если я не справлюсь, то не просто разобьюсь, а буду заколот!

– А когда время выйдет, я должна буду отключить платформу?

– Она отключится автоматически.

– Почему это не могу сделать я?

– А ты дёрнешь рычаг, если я не успею сбросить цепь? – спросил Гермес.

– Разумеется, нет! А что, лучше пускай тебя продырявит этими штуками? – Яналия пнула ногой кофр.

– Да, лучше пускай продырявит, – сказал Гермес. В его глубоких серых глазах не было и намёка на браваду. – Всё должно быть по-честному, а освободился фокусник или погиб, вопрос десятый. Это игра со смертью, ты же понимаешь. А иначе всё теряет смысл.

Это говорил настоящий, истинный Гермес. В эту секунду он даже выглядел старше, уж никак не на четырнадцать лет. Яналия почувствовала, как к горлу подступает душный комок.

– Ладно, как хочешь! – сердито бросила она и отвернулась, делая вид, что разглядывает платформу.

– Всё будет нормально, – сказал Гермес. – Мы всегда справлялись и теперь справимся.

– Само собой.

– Идём, у нас куча дел! – Гермес выключил платформу и подхватил рухнувшую из-под потолка сумку. – Надо составить подробный сценарий, подобрать музыку…

* * *

Мистер Валрус подписал поданную Гермесом заявку и назначил дату худсовета. С этого дня друзья начали готовиться к сдаче номера. В комиссию входили руководители секций и сам директор; они решали, подходит ли предложенный номер в основную программу «Олимпа» или нет.

– В комиссии будет твой отец, – сказал Гермес, показывая Яналии подписанную мистером Валрусом бумагу. – Это хорошо!

– Это не хорошо и не плохо, – пожала плечами Яналия. – Если ему не понравится номер, он проголосует против.

Яналии и Гермесу полагалось время для репетиций на манеже. Этим заведовал Альфред Грег, нервный и склочный инспектор манежа. Он открыто заявил, что считает затею Гермеса детским баловством, и выделил им время в четыре утра. Юным циркачам оставалось одно – смириться.

Глава 10

Пробуждение Гуула

19.08.2813. Глизе 581, созвездие Весов.

Яналия привыкла неделями находиться в открытом космосе под надежной защитой креахоновой оболочки корабля. Это время не проходило для циркачей впустую – они репетировали, ставили новые номера или просто отдыхали после серии представлений. Скучать было некогда, но всё-таки, прилетая на новую планету, Яналия не упускала возможности развеяться.

Каждая планета была в чём-то уникальна: Корот славился пляжами и домами-аквариумами, Омикрон – непроходимыми джунглями, а Серпо, планета, давно превратившаяся в один огромный мегаполис, – самыми высокими в Галактике небоскрёбами. Существа, населявшие эти планеты, тоже отличались друг от друга, хотя на уроках межвидового гуманизма Ганза Га объяснял, что иногда эти отличия не так велики, как кажется на первый взгляд.