– Ну и! Кто, чёрт возьми, сидел на моём стульчике? В запотевшем зеркале что-то вспыхнуло.

Озираясь по сторонам, Анатолий тряхнул головой, – ничего. Включил холодную воду, быстро ополоснул лицо, протёр глаза и тут его взгляд упал на стакан, в котором, как обычно, торчала зубная щетка.

– Что здесь происходит? – оглядываясь в поисках шутника и никого не заметив, он уставился в зеркало. – А кого, собственно, ты хотел увидеть? – спросил он у своего отражения.

Зеркало молчало. В голове заметались испуганные мысли. Нужно было что-то делать, и самое простое, что он мог – убедить себя, что ничего странного не произошло. Ничего особенного. Задача нелегкая, но попробовать стоит.

Хлопнув ресницами, он секунду понаблюдал темноту и тихо прошептал:

– Сейчас я открою глаза и увижууу… Нет! – взвизгнул, сжимая голову руками.

Ощупал полку, не желая верить глазам – ни щетки, ни стакана. Ошарашенный, он постоял минутку, криво улыбнулся двойнику в зеркале, махнул рукой и нехотя полез под душ.

Ручка душа быстро скользнула вверх. Анатолий сжался, в ожидании обжигающе холодных струй привычно зарычал, но ничего не почувствовал – только странный гул родился где-то в глубине черепной коробки и стал быстро приближаться, словно в мозгу заработал мощный трансформатор.

«Что за?…» – раздраженный, он скосил глаза, увидел ноги, сухое сливное отверстие. Чтобы хоть как-то сдержать нарастающий гул в ушах, сжал виски руками и, медленно поднимая глаза, удивленно уставился на лейку душа. Вода журчала, капли благополучно покидали лейку и – исчезали в воздухе прямо над его головой.

Привыкший во всем находить положительные моменты, Анатолий глубоко вздохнул, сосредоточился, стараясь совладать с охватившей его паникой, но ничего хорошего в сложившейся ситуации не обнаружил.

«В психушку придется идти немытым!» – попытался пошутить он, и как только расслабился и улыбнулся через силу, мотор, ревущий в голове, затих.

И тут же на голову обрушилась стена холодной воды.

– Аааа!

Тело завибрировало, покрываясь гигантскими мурашами. Ледяной душ сжал затвердевшие мышцы. Гул в голове превратился в рев Ниагарского водопада, проник в каждую клетку едва проснувшегося мозга, ударил в уши, раскаленной волной метнулся по испуганному телу. Чертыхаясь и матерясь, Анатолий выскочил из ванны. Метнулся к полотенцу, но остановился на полпути: тело сухое, вода шумит.

«Не суетись. Лезь назад!»

Издеваясь над законами всемирного тяготения, вода то останавливалась, то падала, подчиняясь желаниям, сокрытым в глубине его подсознания.

«Вот тебе и побочные эффекты, о которых говорили хакеры. Хорошо, если это и вправду побочные эффекты. Голова болит, просто жуть! А может, не правы они все, и я действительно схожу с ума?»

Так и не привыкнув к капризам взбесившегося организма, Анатолий плюнул на душ. Быстро оделся и вышел на улицу.

Спешить некуда. Шеф, Юрий Николаевич, в очередной раз куда-то пропал. Не торопясь Анатолий направился к ближайшему парку, где обычно совершал утренние пробежки. Раньше – каждый день. В последнее время – изредка: всегда находились важные дела, те, которые вдруг стали важнее физической формы. И хотя он по-прежнему чувствовал себя вполне комфортно, зверь, живущий (по определению профессора) в его душе, постепенно из дикого барса стал превращаться в ленивого, жирного котищу.

Именно от того, что «и так комфортно», появляются толстые, едва передвигающие ногами мастодонты: сегодня не пробежал пару километров, завтра не подтянулся на турнике десяток раз, послезавтра – посплю на часок дольше. Жирок проявился – комфортно и ладно. Пузо выпирает – не один я такой. Брюхо обвисло – что поделаешь, годы. Боли во всём теле и таблетки вместо куска мяса – всё! Жизнь закончилась!

Тук-тук! Кто там?

Это я, преждевременная старость пришла, открывай ворота. Бонус – банка пива каждый вечер, одышка и призовые сто килограммов веса.

«Вставай!» – возмутился Анатолий, представив свернувшегося в комочек жирного засоню. Пнув обнаглевшее животное в бок, не разбирая дороги, он помчался вперед, врезаясь в густые, заледеневшие заросли.

Кусты встали на пути проволочным заграждением, сливаясь в сплошную мелькающую перед глазами полосу. В ушах гудело. Кровь метнулась к конечностям, насыщая кислородом отяжелевшие за время сна мышцы. Опьянённый необычайной силой, Анатолий закричал, высоко подпрыгивая, вытянулся дугой, пролетел несколько метров в воздухе. В голове словно открылся «третий глаз»: он вдруг почувствовал, что за ним наблюдают, вздрогнул… и камнем рухнул к заснеженной земле.

Неловко приземлившись, телохранитель огляделся и с удивлением обнаружил, что за несколько минут пересек весь парк и сейчас забрался в самую дальнюю, неухоженную его часть.

Вокруг никого, только справа, там, где заброшенный, ещё советский долгострой, вдруг мелькнула одинокая фигура. Пытаясь определить, откуда исходит поток внимания, он ощутил на затылке прикосновение руки. Почувствовал присутствие человека. Не рядом с собой, а внутри: кто-то большой и сильный заглянул прямо в душу, улыбнулся и поманил пальцем.

Железобетонный скелет заброшенной стройки метнулся навстречу. Телохранитель мгновенно оказался на высоте десятка метров над землей, стоящим на бетонном перекрытии, среди обломков плит, разбитых кирпичей и прочего строительного хлама.

Сзади раздалось шуршание приближающихся шагов.

Оборачиваясь, Анатолий оступился, споткнулся о камень. Потеряв равновесие, вскинул руки вверх и полетел на спину, испуганно втягивая голову в плечи. Он ждал скорого удара о пол, но тот, похоже, заблудился во времени.

Анатолий вывернул шею, разглядывая серое низкое небо, свои ноги и удаляющийся край железобетонной плиты.

«Шестой этаж, не меньше. Чёрт!» – шарахнулась в небытие испуганная мысль. В голове взревел «трансформатор». Анатолий застонал от боли. Глаза на мгновенье затмила кровавая пелена, но и она исчезла, уступая место всепроникающему гулу. Странная вибрация добралась до каждой клетки испуганного тела.

Большой сугроб стремительно приближался и мог смягчить падение, если бы не скрывал угловатые железные балки, угрожающе торчащие над снегом.

Время затормозило свой бег, словно издеваясь над обреченным летуном, давая ему возможность во всех подробностях представить ожидающие его страдания. Еще мгновение – и захрустят кости…

Анатолий упорно не хотел думать о том, что его ждет. Его нисколько не волновал неизбежный удар о длинные железки – взгляд его был прикован к злосчастному перекрытию, на котором сейчас стоял маленький седобородый старикашка. Наклоняясь над бездной, он смотрел на телохранителя, словно ожидал, что тот подобно птице, воспарит над землей.

Сугроб все ближе, гул в голове все сильнее. Рев! Руки, как у ныряльщика вытянулись вперед. Кончики пальцев коснулись холодного снега… Нет!