– Будет варган, будут новые силы, и мы найдем ответы на все вопросы.

- Это у тебя вопросы, - отрезала я. – А мне всего лишь надо домой.

- Домой… - тихо произнёс колдун.

Я покосилась на него. Он тоже смотрел в потолок, и лицо у него было грустным и мечтательным. Наверное, опять думал о своей ненаглядной фее.

- Ты говорил, чехлы – они вроде как заколдованные, - я ничего не смогла с собой поделать, но мне страшно хотелось отвлечь его от мыслей о фее.  

- Да, каждый чехол – предсказание его будущему хозяину. То, что мастер гобеленов выткет, то и сбудется.

- А что было на твоем прежнем чехле? – мне это точно было не интересно, но пусть лучше болтает, чем лежит тут рядом с мечтательной физиономией.

- На прежнем чехле была моя фея, - радостно ответил он, а я чуть не застонала от отчаяния.

Эта фея лезла изо всех щелей!

- Там была моя фея – самая прекрасная девушка на свете, - продолжал заливаться соловьем Брайер, и я очень непоследовательно захотела, чтобы теперь он лучше помолчал.

- Ты прямо разглядел, что она – самая прекрасная, - проворчала я. – Только лица не запомнил.

- Гобелен – не портрет, - засмеялся колдун. – Но когда я её увижу, то сразу узнаю. Мне сердце подскажет.

- Слушай, - перебила я его, пока он не начал слагать стихи в честь своей любви, - а почему в университете вас называли квартетом? Сумасшедший квартет – ты ведь так сказал?

- Ну да, - уклончиво ответил Брайер и закрыл глаза, сунув в рот травинку.

- Ты, Мертен и… Тедрик? Верно?

- Угу, - колдун выплюнул травинку и достал из сумки книгу, которую подарила ему фея.

На каждом привале он читал заклинания, которые были придуманы после него, но на сеновале было слишком темно, чтобы читать. И я заподозрила, что Спящему красавцу просто не хочется кое о чем рассказывать.

- Квартет – это четверо, - сказала я громко. – Кто был четвертым?

- Не имеет значения, - он перевернул страницу с необычайно умным видом, но я попросту отобрала у него книгу и швырнула в сторону.

- Что-то ты не договариваешь, господин чёрный колдун.

- Просто не хочу об этом вспоминать, - он опять закрыл глаза и лег точно так же, как я до этого – заложив руки за голову. – Но раз ты спрашиваешь, четвертой была наша сокурсница – Симила. Симила фон Беренгтон.

- И что за тайны о ней? Ты над ней пошутил, она обиделась и не хочет тебя знать?

- Никаких тайн, - ответил колдун коротко. – Она умерла за год до окончания учебы. Отравилась.

- Отравилась? – переспросила я, помедлив. - Из-за чего?

Но Спящий красавец не желал продолжать этот разговор.

- Не понимаю, зачем теперь говорить об этом, - сказал он, поворачиваясь на бок, ко мне спиной. - Это произошло давно, сто лет назад.

Я задумалась, наморщив лоб и подозрительно глядя на него. Прошло около минуты, как вдруг колдун резко обернулся.

- Ну что ты на меня смотришь? – он выплюнул травинку, которую сжимал зубами. – Сейчас дыру во мне проглядишь!

- А ты не виноват в её отравлении? – мне стало ещё подозрительнее.

- Я – убийца, по-твоему?! – возмутился он. – Конечно, нет!

- Хм… - только и сказала я.

- Точно не виноват, - проворчал Брайер, снова завалившись в сено. – Нас не зря называли Сумасшедшим Квартетом. Мы все были немного одержимы. А может, и не немного. Все хотели узнать как можно больше, преуспеть, стать самыми сильными и известными в королевстве. Симила, возможно, была самой сумасшедшей из нас. Что-то не получилось, и она решила поступить так, как поступила. Мы не успели её остановить. Всё? Тебе достаточно?

Я чуть не нагрубила ему в ответ. Ужасно хотелось сказать, что мне наплевать, что там было в его жалкой жизни. Но дело-то в том, что мне было не наплевать. И эта странная история с отравлением столетней подруги произвела на меня очень сильное впечатление. Будто я брела по цветущему лугу и наткнулась на раздавленную крысу. Что-то гадкое, что-то грязное…

- По-моему, не всё так просто, как ты говоришь, - чем больше я думала об этой истории, тем меньше в неё верила. – И, по-моему, ты очень переживаешь, если не забыл за сто лет…

- Уже забыл! – заявил он.

- И ещё, по-моему, - неумолимо продолжала я, - сейчас ты врёшь не только мне, но и себе.

- Какая проницательность! – наиграно изумился он. – А ты, как я посмотрю, не только задницы умеешь лечить, но ещё и человеческие души? Лекарь из неведомого мира?

- Как я посмотрю, голова у тебя такая пустая, что никакой чудо-лекарь не поможет.

- А я и не прошу помощи, - ответил он высокомерно. – Это тебе нужна моя помощь, если помнишь.

Тут с ним было трудно спорить. Я зависела от него больше, чем он от меня. И как ни душила меня злость от тупости и непробиваемости этого молокососа, пришлось замолчать и оставить свои мысли при себе.

Переночевав на сеновале, мы отправились в путь дальше и добрались до Ванттепихена без приключений и в сумерках. Этот город оказался гораздо больше города, где правил предатель Мертен, и мы с колдуном долго плутали по улицам, прежде чем наткнулись на более-менее приличный трактирчик.

  Купив по тарелке масляной овсяной каши, я и колдун уселись в уголке, чтобы поесть по-человечески, а не перекусывая на ходу, но ела я одна – Брайер тут же принялся расспрашивать хозяина трактира и гостей о лучших мастерах по гобеленам.

Ему наперебой начали называть имена, но всех заглушил мощный бас трактирщика:

- Смотря, что ты хочешь, парень, - сказал он, окидывая Брайера пристальным взглядом с головы до ног. – Если хочешь гобелен на всю стену – иди к мастеру Шихло. Хочешь узор ювелирной работы – тут лучший мастер Ламберт. Картинки с охотой лучше всего получаются у мастера Слима, а цветы – у мастера Ропарио. Но они берут дорого. Хватит ли у тебя денег?

- Не волнуйся, папаша, - развязно ответил колдун, - если деньги мне понадобятся, я их легко раздобуду.

- Вот как? – переспросило трактирщик об общие смешки. –