— Вы пьете апельсиновый сок? — изумилась Виржиния.

— Мы можем заказать текилу, — предложил Дронго,делая знак официанту.

Он вспомнил, как возмутилась Вотанова, когда он сделал заказбез ее разрешения. Нужно поговорить с этой девочкой, подумал Дронго. Барменпоставил три рюмки с текилой на столик.

— Ваше здоровье!

Дронго залпом выпил свою порцию текилы, закусил лимоном.Драгана пригубила, Виржиния выпила всю рюмку.

— Хорошо, — сказала она, — но для началанужно повторить.

Разговор шел на русском языке. Виржиния и Драгана понималипо-русски, при этом болгарка говорила свободно, а Драгане иногда приходилосьподбирать нужные слова. Дронго сделал знак, чтобы принесли еще три порциитекилы.

— Вам понравился праздник поэтов? — спросилаДрагана, улыбаясь и отодвигая от себя вторую рюмку.

— Очень, — ответил Дронго и на всякий случайдобавил: — Я весь вечер простоял, слушая их выступления. Это было оченьинтересно.

— Я вас видела, — сказала Драгана.

«Интересно, — подумал он, — она говорит просто такили ее просили узнать, где именно я был».

Они с Виржинией выпили по второй рюмке текилы. Драгана,загадочно улыбаясь, вновь пригубила.

— Ты не пьешь, — сказала ей Виржиния, — такнельзя. Это нечестно.

— Я не пью текилу, — пояснила Драгана, — мнелучше бы заказать кофе.

— Принесите кофе, — попросил Дронгобармена, — если вы позволите, — сказал он, обращаясь к Драгане.

— А мне еще текилы, — попросила Виржиния.

— Прекрасно, я уточнил, кто и что будет пить. Сегоднямне уже сделали замечание, когда я заказал кофе без разрешения дамы. Дама дажене стала его пить.

— Я бы сбросила ее чашку на пол, — резко сказалаВиржиния, — если она не хочет кофе, не обязательно делать замечание. Аесли она это делает, значит, ее разозлил совсем не кофе. Может быть, она нехотела сидеть с вами?

— Наверно, — согласился Дронго, — возможно,эта причина более существенна.

— Вы с ней расстались? — прямо спросилаВиржиния. — Надеюсь, вы с ней больше никогда не увидитесь.

— Я не был бы столь категоричен. — усмехнулсяДронго. — Во-первых, она очень молода, во-вторых, импульсивна. Поэтомунужно делать скидку на возраст. Женщина становится настоящей женщиной толькопосле тридцати.

— Верно. — согласилась Виржиния.

Драгана улыбнулась.

Им подали кофе и еще две рюмки текилы.

— Я хочу выпить за вас, — сказала Виржиния. —Вы — человек-праздник. Я несколько дней наблюдаю за вами. Вы всегда хорошовыбриты, вкусно пахнете. Так можно сказать по-русски?

— Можно, — улыбнулся он.

— Вот-вот. И вы нравитесь нашим женщинам.

— Я этого не знал. — пробормотал Дронго, —спасибо.

После следующей рюмки текилы Виржиния уже опиралась настойку бара. Дронго по-прежнему чувствовал себя спокойно. Он не любил пить, номог выпить очень много, практически не пьянея. Сказывались и масса тела, ивозможности организма.

Виржиния попросила еще рюмку, и бармен снова подал двепорции текилы. Драгана с некоторым испугом поглядывала на подругу.

— Мне нравится, как вы держитесь, — одобрительносказал Дронго, — но, кажется, нам не хватает еще одного человека.

— Кого? — удивилась Виржиния.

— Вашего соотечественника. Павла Борисова. Он произвелна меня хорошее впечатление.

— Да, — согласилась она, — он интересныйчеловек.

— И вы давно его знаете? — поинтересовался Дронго.

— Давно, — кивнула она, — уже несколько лет.Он живет во Франции, но часто приезжает в Софию. Был учредителем крупногоболгаро-французского журнала.

— Неужели у него так много денег?

— Нет, — улыбнулась она, — но у него всегдабыло много влиятельных друзей.

— И поэтому вы с ним дружите?

— Нет, не поэтому, — нахмурилась Виржиния, —просто, он мне нравится. И он мой земляк.

Дронго сделал знак бармену. Драгана дипломатично вмешалась вразговор.

— Вы видели, как встречали французского поэта Жака Жуэ?Он пользовался успехом.

— Очевидно, — согласился Дронго, — но явидел, что зрители тепло встречали и нашу Виржинию.

— Не подхалимничайте, — сказала она. — Такговорят по-русски?

— Я говорю правду. Мы стояли с Яцеком, и он восторгалсявами.

— А я его там не видела, — вставила Драгана.

— Он был вместе со мной, — Дронго повернулся кДрагане, чтобы сказать ключевую фразу, нужную ему в разговоре сВиржинией: — Он даже рассказал мне, как Виржиния говорила ему о моей ссорес бедным Густафсоном.

— Говорила, — подтвердила Виржиния, видя, что нанее даже не смотрят, — но я не думаю, что это вы могли его убить.

— Надеюсь, — пробормотал Дронго, поднимая рюмкутекилы. — За успех нашего путешествия! И за наших прекрасных женщин!

Они снова выпили.

— Я все время про вас думаю… — сказала Виржиния,чуть качнувшись. — Как вы относитесь к нашим женщинам, я знаю. Выгалантный кавалер, настоящий джентльмен. Всегда в отглаженном костюме, всегдаухоженный, аккуратный. А как такой джентльмен относится к проституткам. Ой…извините, я, кажется, говорю иногда глупости… Но вообще-то мне интересно знать,как вы к ним относитесь.

— Хорошо, — удивился Дронго, — я вообще клюдям отношусь хорошо. Не вижу смысла делить людей по их профессиональнымобязанностям.

— И вы пользуетесь их услугами? — кажется,удивилась Виржиния.

Он задумался. Почему-то не хотелось врать.

— Иногда пользовался, — признался он.

— И вам нравилось? — не отступала она.

— Не всегда. — Дронго взглянул на стоявшие передним рюмки, — впрочем, не могу сказать, что я был несчастлив в любви. Мненравились женщины, и некоторых я любил.

— А с проститутками встречались, когда любили настоящихженщин или в перерывах? — не унималась Виржиния.

Он почему-то вспомнил Хемингуэя.

— «Я знал много женщин, — процитировал по памятион, — но каждый раз, встречаясь с ними, я бывал одинок, а это в конечномитоге худшее из одиночеств».

— Браво, — качнулась она. — Это ваша фраза?

— Это сказал Хемингуэй.

— Хорошо сказал. — она выпила еще рюмку. — Вына него похожи, — вдруг сказала она. — такой большой, сильный, умныймужчина. Вам не говорили, что вы на него похожи?