к ближайшему – тому, что был справа, – и убедился, что Аиша следует за мной. Помещение наполнилось этими тварями. С моих губ сорвался досадливый крик. Я ненавидел скорпионов.

Они двигались слишком быстро, должно быть, какой-то гибрид или творение того, кто желал убить нас. Так вот как погиб молодой человек. Твари зажалили его насмерть.

Шуршащий звук сотен лапок преследовал нас. Если мы вскоре не найдём убежище, то, без сомнения, разделим судьбу того бедолаги в комнате.

Дорога закончилась. Я сделал неправильный выбор. Конец тропы уводил вниз, в головокружительную глубину. Там текла река, но прыжок был сопряжён с риском. Мы понятия не имели, как глубока вода и не скрываются ли на дне камни.

Аиша заглянула вниз, как будто могла найти там ответ. Она выдохнула:

– Нам надо прыгать, Амир.

Я неохотно покачал головой. Если бы только был третий вариант. Не первый раз я видел в её глазах такой бездонный страх. Именно так она смотрела на меня, когда мы сражались с волком и скорпионом в Лабиринте. Я не хотел возвращаться в ту минуту, в то воспоминание.

Она подошла к обрыву.

– Ты умеешь плавать? – Я оглянулся. Скорпионы выползли из-за угла и устремились прямо к нам. Другой мотивации мне не требовалось.

– Не очень хорошо, – сказала она дрожащим голосом.

Я схватил её за руку и почувствовал, что она дрожит всем телом. Наверное, для меня всё было иначе. Я ведь однажды уже умер.

Не было времени считать до трёх.

Я задержал дыхание и потащил её за собой.

Глава 21. Таран

Я завопил. Всё казалось нереальным, как в одном из самых жутких кошмаров, что только мог мне присниться. Рюкзак поддался, и Райан упал. Он закричал.

Крик его потонул, удаляясь в падении, в биении птичьих крыльев и шуме ветра. Туман поглотил его, и я знал – я чувствовал это всеми фибрами души, – что никогда больше его не увижу. Я кричал, пока не надсадил голос. Ответом мне была одна тишина.

Сердце мучительно ожило, когда его крик снова стал слышен – всё громче и громче. Одна из птиц вырвалась из тумана, вцепившись когтями в тело Райана. Нежить, должно быть, поймала его и вытащила из глубин.

Капитан бросил невнятное проклятие небесам, когда птица полетела к мосту. Я подбежал и схватил Райана за ноги, надеясь, что дополнительный вес заставит птицу выпустить его. Капитан метнул свой нож. С громким зыканьем птица отпустила Райана.

Он треснулся на мост без сознания. Кости моста опасно скрипели, вот-вот грозя расколоться. Острые когти разорвали одежду Райана и оставили отметины. Он безжизненно лежал. Птица склонила голову набок и смотрела на меня своими пустыми мёртвыми глазницами.

– Таран! – закричал Казем. Он бросил мне одно из своих зелий – флакон, заполненный оранжевой жидкостью. Трясущимися пальцами я вытащил пробку и швырнул зелье в птицу. Тварь рухнула, косточки её разметало по мосту.

– Беги! – крикнул Казем. – У меня такое только одно.

Я помог Райану подняться и подхватил его на руки. Они горели от его тяжести. Меня тревожили его раны. Пару раз я поскользнулся на гладких костях.

Мои ноги ступили на твёрдую почву. Я чуть не рухнул наземь, когда по всему телу растеклось облегчение. Я забрал у Райана из рук его рюкзак, удивляясь, как он умудрился не потерять его. Казем помог мне уложить Райана на землю.

– Мы в безопасности? – торопливо спросил я. – Они не могут последовать за нами сюда?

Казем опустился рядом со мной на колени.

– Мы в безопасности. Осмотри его раны.

Я осторожно снял с его тела слои одежды, чтобы осмотреть раны, и сильно закусил внутреннюю сторону щеки. Он был основательно потрёпан. Птичьи когти оставили на груди Райана глубокие длинные раны.

Я задержал дыхание. Глаза у меня горели от слёз. Мы не могли потерять его. И не только потому, что он был шахзаде и должен был спасти страну, но потому что виноват во всём был я. Я был виноват, потому что хотел найти Амира, не думая о возможных последствиях.

– Я не знаю, что делать. – Голос мой звучал прерывисто и хрипло.

– Нужно прижечь его раны. – Казем рывком выпрямился и порылся в своём рюкзаке. – Они слишком глубокие и могут воспалиться.

Вдалеке я слышал звук бегущей воды. Наверное, река. Видя решимость Казема, я взял себя в руки.

– Мы разведём костёр.

Кровь до сих пор сочилась у меня из плеча, там, где меня хватанули птичьи когти.

Казем вынул коробок спичек из сумы, пока я собирал валежник. Пламя занялось. Я подержал нож над огнём, пока сталь не раскалилась докрасна, и склонился над дрожащим телом Райана. Его глаза искали меня, но не находили; они блуждали, будто навечно потерянные. Я ненавидел себя за то, что привёл его сюда. За то, что не решался прижечь его раны.

Капитан протянул руку.

– Я сделаю это.

– Нет, – сказал я. – Райан, послушай. Я собираюсь тебе помочь, но будет больно. – Я нащупал его руку и схватил её. – Можешь сжать как угодно сильно.

Казем надавил на плечи Райана и коротко кивнул.

Райан тяжело дышал, грудь его бурно поднималась и опускалась. Я стиснул зубы и прижал раскалённое лезвие к его коже. Он завопил и так сильно стиснул мою руку, что я опасался синяков, которые могут остаться на коже.

Я забормотал извинения, но продолжил прижимать обжигающую сталь к его коже. Капитану больше не нужно было удерживать Райана, поскольку тот потерял сознание. Кожа его лихорадочно блестела в свете костра.

Руки и лицо у меня были мокрыми от слёз и крови.

Я прижёг все его раны.

Казем загасил огонь.

– Молодец.

Я не испытывал ни малейшей гордости за то, что сделал. Ужасно было причинять Райану такую боль.

– Я знаю, вы ему не доверяете. Спасибо, что помогли закрыть его раны.

Капитан приподнял бровь.

– Я не чудовище.

Я подхватил с земли рюкзак Райана. Тяжёлый, словно набитый свинцом.

– Нам придётся его нести, – сказал Казем. – Давайте остаток ночи проведём в месте, которое можно считать безопасным, чтобы он мог оправиться.

Я оглянулся назад.

– Мы на верной тропе?

– Ты должен понимать: чем ближе мы будем подбираться к башням, тем опаснее будет наш путь.

– Я думаю, это значит «да».

– Я надеюсь, что вера султана в вас оправдана. Выжить в Лабиринте – это одно, но добраться до башен…

Я перевязал свои израненные руки тряпьём.

– Мы на верном пути. Опасность возрастает, а это значит, мы подбираемся всё ближе и ближе к