— Привет, моя блудная жена, — язвительно поприветствовал ее муж, входя в кухню.

На его реплику Вера не ответила. Лишь посмотрела долгим, изучающим взглядом. Лицо Всеволода обладало идеальными пропорциями, но это не придавало ему красоты. Его всегда считали симпатичным мальчиком. Мальчиком он и остался. А еще Веру поразило отсутствие всякого выражения на его смазливой физиономии. Майер тоже часто носил маску безразличия, но его выдавали глаза — умные, проницательные. Янис не был пустышкой. Он с самого начала вызывал в ней тревожность, но не только потому, что она когда-то с ним сталкивалась и бессознательно чувствовала исходящую от него опасность. Он сложный мужчина, не поверхностный. Наш мозг так устроен — всегда пытается проанализировать человека, чтобы подстроиться, выбрать стратегию поведения и определить, кто перед нами: друг или враг, насколько опасен или близок, попавший в круг общения индивидуум. Майер не поддавался такому анализу, поэтому тревожность от общения с ним никуда не девалась. Его не удавалось раскусить ни с первого, ни со второго раза. Ни даже с третьего. Вера не понимала, как могла попасться на тот же крючок, что и много лет назад. Тогда ее захватили странные чувства. В которых страшно признаться даже себе. Она смотрела в его лицо, испытывая и восторг, и дикий ужас одновременно. Испытывая и влечение к нему, как к мужчине, и страх за свою жизнь. Янис разительно отличался от тех, с кем она привыкла общаться, типа кретинически улыбающегося Севы или не в меру скромного Гущинского. Не был он похож и на тех самоуверенных нахалов, сыплющих пошлыми шутками. Майер был другой. Грубовато-красивый и невероятно опасный. И спаситель, и палач.

— Ничего не хочешь мне сказать? — снова спросил Сева.

— Нет, — сухо ответила Вера, не глядя ему в лицо.

Оставив надежду спокойно выпить свой чай на кухне, она взяла чашку и поднялась в мансарду. Теперь это и рабочий кабинет, и спальня. Ее убежище. Сюда Сева не должен вломиться, это запретная для него территория.

Но Сева так не считал. Он пошел за ней следом и уселся в ее рабочее кресло, — что называется, задергался мышиной суетой. Это осталось в ее жизни неизменным.

— Нагулялась?

— Да. — Вера вздохнула, села на разложенный диван и аккуратно приткнула чашку на свой импровизированный столик.

— Ты ведешь себя как шлюха, — с раздражением произнес он.

— Я и чувствую себя так же. Такой ответ тебя устраивает? — бросила она, желая, чтобы Сева отстал. Донимала тошнота, шевелящаяся в желудке и подступающая к горлу. Эта тошнота не имела отношения к ужину, съеденному в ближайшем от работы кафе, а была физическим отторжением происходящего.

— Понравилось?

— Да. Мне понравилось. У него член больше. Наверное, в этом все дело. Так что это ты мудак, а со мной все в полном порядке, — равнодушно говорила она.

Вера никогда не получала с Ряшиным удовольствия. Поначалу он старался. И она хотела. Иногда ей было хорошо. Очень давно. Но это «хорошо» даже близко не было похоже на то, что она испытывала с Янисом. Дело не в размере, конечно, — хотя про это она не врала, — а в той далекой ночи. Дело в той порочной близости, связавшей их с Майером неясными узами. В том удовольствии — слитом со страхом умереть.

Все мужики ревностно относятся к любым вопросам, касающимся «мужского достоинства», и Сева не исключение. Он не стеснялся в выражениях, пытаясь обвинять ее в их рухнувшем браке. В ней вспыхнуло мстительное чувство, и, поддавшись ему, Вера постаралась уязвить самолюбие мужа как можно больнее. Высказала ему про размер члена, чтобы задеть, и у нее получилось. После этого Сева долго и выразительно молчал, тщась подобрать в ответ какие-то слова, но так и не смог сказать ничего вразумительного.

— Ты правда была с ним все это время? — как-то беспомощно спросил он.

— А почему мы, собственно, сейчас это обсуждаем? Чтобы ты свою совесть успокоил? Я тебе в этом не помощник.

— Потому что пора решить, что мы будем делать, — бесцветно ответил он.

— Именно сейчас я хочу, чтобы ты оставил меня одну. Я устала и хочу спать. Сделай милость, исчезни куда-нибудь, — произнесла Вера и чуть скривилась, почувствовав приступ головной боли, обещавший вскоре набрать силу.

— Что мы будем делать теперь? — с нажимом продолжил Сева. — Я не хочу, чтобы ты уходила.

Вера рассмеялась:

— Это мой дом, и я не собираюсь никуда уходить. Уйти придется тебе.

— Я не хочу, чтобы ты уходила от меня! — Он вдруг подскочил с кресла, бросился к ней и схватил за плечи в каком-то судорожном порыве.

Вера немного опешила, секунду глядя на него, как на умалишенного, потом шарахнулась, сбросив с себя его цепкие, как клещи, руки.

— Я спала с другим мужиком. И я не пошутила. Мне с ним понравилось, и это тоже не шутка.

— Мне все равно, — сообщил Сева, опустившись рядом с ней на диван.

Немного отодвинувшись от него, Вера сунула руки в карманы халата.

— Ты никогда не был идеальным мужем. Как и я, впрочем, не была идеальной женой. Но мне казалось, я тебя знаю. А сейчас смотрю и не понимаю, что творится в твоей голове. Я вообще тебя не понимаю. Когда все было хорошо, я не была тебе сильно нужна. Когда связалась с другим мужиком, ты вспомнил, что у тебя есть жена.

— Это ты забыла, что у тебя есть муж!

— Нет. То, что у меня есть муж, я никогда не забывала. С тобой я забыла другое — что я женщина.

— Господи, Вера! Спи, с кем хочешь! Я не хочу с тобой расходиться!

— А-а, — протянула равнодушно она. — Тогда ок, можешь остаться. Только постарайся не донимать меня своим бессмысленным трепом.

Когда Сева вымелся из комнаты, Вера включила ноутбук и забралась в постель. Где-то в одеяле загудел сотовый. На дисплее высветился незнакомый номер, но Вера голову давала на отсечение, что это Янис. Трудно объяснить почему. Она смотрела на номер и понимала, что это он.

— Поздновато для звонков, — вместо приветствия сказала она.

— Так и я особым благородством вроде не отличаюсь.

Что-то ей подсказывало, что в этот момент Майер улыбнулся. Возможно, улыбка послышалась в голосе.

— Точно, — мрачно усмехнулась Вера. — Чуть