теперь она сидела за столом, опустив лоб на согнутые в локтях руки, и думала, как вернуть в жизнь порядок и размеренность. Как слезть с этих эмоциональных качелей?

На этот раз Вера не стала игнорировать Яниса и ответила:

— Чего?

— Тебе Женя не звонила?

— Еще нет. Только не говори, что у нее внезапно поменялись планы и ты любезно согласился ее заменить.

— Именно.

Первым и естественным порывом Веры было послать Майера к чертям. Их встреча не будет иметь никакого отношения к работе. Это невозможно. Он даже не будет пытаться делать вид, что у них деловой разговор. Но почему-то Вера не отказала. Поколебалась, затянув паузу, и Янис, как водится, принял ее молчание за согласие.

— Выбирай место, — предложил он.

Тут Вера раздумывать не стала, моментально приняв решение:

— После работы заеду к вам в ресторан. Раз уж я ограничена в финансах — с тебя ужин. Пока. Не могу больше говорить, — оборвала разговор, увидев подругу.

Рида вплыла в офис, принеся с собой запах улицы, своих духов, — а самое главное, — запах свежей, вкусной, еще горячей пиццы.

— Боже, ты просто мое спасение! — Вера забрала из рук подруги две коробки. — Я бы сейчас слона съела!

— Тогда делай всем кофе, я пойду Захарчика потискаю. Не против? — Рида бросила на стул свое изумрудное пальто и поспешила в кабинет Гущинского поздороваться.

— Давай, — махнула Вера, достала кружки и, не удержавшись, съела кусок пиццы с тремя видами сыра еще до того, как сварился кофе.

Из кабинета Захара слышался смех и оживленный разговор. Потом Рида притащила Гущинского в кухню, заодно позвав Артура и Нелю. Леночка отказалась — веганская религия не позволяла употреблять в пищу острые колбаски и многое другое, из чего состояла принесенная Ридой еда. Угостившись пиццей, довольные коллеги разошлись по рабочим местам.

Вера и Рида, взяв кофе и коробку с остатками сырной пиццы, переместились в переговорную, где за закрытой дверью можно побеседовать о личном. Слушать шутки Порошина и Нелечки было прикольно, но Рида находилась здесь не ради них.

— Как дела? — спросила она.

— Все бесит, — покривилась Вера. — Хорошо, что ты заехала. Мне срочно нужен луч света в темном царстве.

— Понятно. Хандришь, значит.

Вера всегда считала, что осенняя хандра не ее случай. Она любила осень во всех ее проявлениях. Осень — время теплых свитеров, шарфов, пальто и пледов. Это созерцательное время, уютное.

— Наверное, — пожала плечами. — Честно говоря, я собиралась тебе позвонить, чтоб договориться насчет выходных. Не хочу быть дома. Хочу куда-нибудь вырваться.

— Приезжай. Устроим вечеринку.

— Я с утра приеду.

— Нет проблем, устроим утренник.

Вера рассмеялась. Вытерев пальцы о салфетку, отпила еще кофе и расслабленно откинулась на спинку кресла.

— Почему, когда поешь, жизнь сразу становится лучше?

— Иногда хандра не хандра, а всего лишь голод. — Рида бросила грязную салфетку в пустую коробку и захлопнула крышку. — Если ты найдешь себе нормального мужика, жизнь станет еще лучше. И не смотри на меня так! Ты уходишь, чтобы не быть с ним! Какие выводы я должна сделать?

— Угу, — кивнула Вера, — значит, будем искать нормального мужика.

Меньше всего Рида ожидала от подруги такого ответа, поэтому воззрилась на нее удивленно.

— Я имела в виду завести роман. Чтоб твой придурок понял, кого потерял. Чтоб прям сдох от ревности, — уточнила, понизив тон.

— Это ты хорошо сказала. Чтоб сдох от ревности. У него ж от ревности прям резьбу срывает, — снова согласилась Вера.

— Я всегда считала, что он тебе не подходит, — продолжила Рида, вдохновленная Вериной реакцией. — Вы совершенно разные.

— Вот именно! — вскипела Вера, чувствуя огромную потребность выговориться. — Он, видите ли, предпочитает женщин, которые знают, чего он от них хочет. Думал, что я, как все его дрессированные собачонки, по команде буду ему угождать! Я на звонок не ответила — он мне карточки заблокировал! Представь! Он не чудовище — он ти-ра-ни-ще! — Вера даже кружкой громыхнула об стол в приступе возмущения.

— Сева? Тиранище? — переспросила Рида, нахмурившись. Она, определенно, чего-то не понимала. Услышанное не укладывалось у нее в голове, как-то не вязалось с Ряшиным и его манерами.

— Да при чем тут Сева, — отмахнулась Вера. — Я вообще не про него.

— Как при чем? — еще больше растерялась Рида. — Мы говорили о том, что тебе надо найти мужика и изменить Севке.

— Господи, забудь про него, я ему уже изменила.

На мгновение Рида онемела, придвинулась к Вере ближе и сказала, чуть нависнув над столом:

— Вера, изменить — значит, переспать. Не посидеть, поговорить или разрешить подвезти себя до дома. Изменить — это снять трусы и заняться сексом.

— Дорогая, я в курсе. Я тебе и говорю, что у меня был другой...

— Ты изменила Севе?! И почему я об этом не знаю?! — всколыхнулась подруга. Новость буквально-таки подкинула ее в кресле.

— Не кричи, — шикнула на нее Вера. — Теперь знаешь.

— Ладно. Кто он? Я сгораю от любопытства.

— Мой заказчик.

— Последний заказчик, о котором ты упоминала, был толстый и лысый любитель молоденьких девочек. — Рида разочарованно опустила уголки губ.

— Вот про него я и говорю. С ним я переспала, — подтвердила Вера, и подруга скривилась, как от кислого.

— Вера, посмотри на себя. Ты такая шикарная. Неужели не было кого-нибудь поприличнее?

— Он не так уж плох, — засмеялась Ряшина.

— Хотя ладно. Пусть будет толстый и лысый, раз он тебе нравится... Так что там с карточками?

— Он заблокировал мне карты, потому что я не захотела с ним встретиться.

— У него есть такая возможность?

— У него огромные возможности.

— Он очень сильно хочет тебя видеть, раз пошел на такие крайности, — засмеялась подруга. — Как зовут?

— Янис.

— Фи, — опять скривилась Рида, — и даже имя у него какое-то склизкое. Но, как я уже говорила, если тебе нравится...

Рида вознамерилась завалить Веру вопросами, но тут их разговор начал перебиваться телефонными звонками, и подругам пришлось расстаться буквально на полуслове.

Они вернулись в кухню. Вера бросила коробку в мусорное ведро. Рида торопливо надела пальто и затянула пояс.

— Подожди, а как же ты