– Я не использовала слово «отстой», – поправила я. – Но кто я такая, чтобы спорить с начальством? Кстати, слышала, что некоторые наши певцы нагло воруют музыку у иностранных исполнителей. Я вот подумала – может, к черту гордость, своруйте у них тексты!

Он рассмеялся громко, заразительно. Я указала на него пальцем:

– Вот это и есть мой талант – я заставляю вас смеяться!

– Тут крыть нечем. Будем считать, что ваш талант – быть для меня ржачной.

Хоть что-то. Все уже не пустое место.

Пирогом из духовки уже пахло замечательно, атмосфера становилась такой уютной, что хотелось зажмуриться от счастья. И в этот момент Саша все испортил:

– Зинаида и Гоша – одного поля ягоды, но сравнивать их нельзя. Зинаида – прекраснейшая из женщин, а ваш Гоша – просто идиот.

У Александра есть одно свойство – идеальная дикция. То есть если он даже говорит очень тихо, то каждое слово можно разобрать. И Гоша услышал, я по опускающимся плечам это поняла. Но не подал вида, только голос подвел:

– Минут через двадцать готово будет… наверное…

Он отошел к раковине, чтобы помыть использованные чашки. Мне уже не хотелось никакого пирога, и все мнимое гостеприимство вмиг перестало выглядеть таковым.

– Зачем вы так? – в моем голосе осталась лишь сухость. Я старалась не повышать голоса – из-за шума воды Гоша нас теперь не должен был слышать. – Просто – зачем? Вы ведь сами нас пригласили. Так извините, что мы свалились вам на голову. Он сегодня плафоны вам мыл, счастливый как ребенок, что к самому Ксану Исаеву приблизился… Мы уедем утром, извините за беспокойство.

– Кристина… – он соскочил со стула и явно напрягся. – Вылетело, понимаете? Устал, раздражен, вот и несу чушь.

Но еще пять минут назад он вовсе не был раздражен! Нет, причина именно в Гоше, он его как будто бесит одним своим существованием. Но сейчас Саша всерьез встревожился, словно собирался уговаривать нас остаться или даже был готов извиниться за сказанное. Последнее было бы вообще неуместно: это мы к нему приперлись – хозяин дома, а заодно и мой начальник, точно не обязан обожать нас в ответ и отчитываться о своих реакциях. Я опешила настолько, что зачем-то продолжила обвинения:

– Он – ваш самый преданный фанат, а вы…

– Так в этом все дело! – перебил Александр громче, чтобы и Гоша расслышал: – Я просто устал от фанатизма, понимаете? Включается какая-то неконтролируемая защита! Эта грубость – профессиональная болезнь.

Его профессиональная болезнь называется звездной, но я теперь не знала, что сказать в ответ. Голос подал Гоша – и неожиданно радостно:

– Кристюш, объявление! – он держал в руках свой сотовый. Я уж было решила, что он это выдумывает, лишь бы была достойная причина свалить и больше к этой теме не возвращаться. Но я ошиблась, Гоша читал с экрана, а восторженное настроение было естественным: – В нашем районе, можно с животными! Плата, правда, выше, чем мы рассчитывали, но терпимо. Иди сообщи задрипышу, а я позвоню владельцу. Будь готова выезжать!

– Прямо сейчас? – Александр смотрел на нас по очереди. – Вы с ума сошли? Время видели?

Он принял сумбурное решение на счет своих слов, что неудивительно. Но я-то соседа знала хорошо, как и тот факт, что мы бесконечно просматривали сайты, боясь пропустить именно такой вариант. Добродушный Гоша, который уже отодвинул обиду подальше, объяснил сам:

– Вы поймите, что лучшее разбирают за несколько часов. До следующего похожего объявления может пройти неделя! Вы через пятнадцать минут пирог доставайте.

– Ну так и подождите неделю, куда спешить? Зинаида сказала, что вы останетесь, если вас заставить работать. Она мало работы дала, чтобы вы не чувствовали себя лишними?

Мы с Гошей переглянулись, без слов поняв друг друга. Сложно оставаться здесь, когда одного из наших называют «идиотом», пусть даже имеют на это какую-то субъективную причину. Потому я тоже встала, надо переодеться, а Гоша уже отбежал в сторону, набирая номер. Меня сбивал с толку растерянный вид Александра, он выглядел так, будто наш отъезд его пугает. Даже начал тереть большим пальцем ладонь другой руки, бесконтрольно выдавая нервозность. Видимо, это чувство вины. Именно поэтому я расхрабрилась спросить – небольшое одолжение с его стороны как раз всю вину и уничтожит:

– Александр, если Гоша договорится на сегодня, то можно взять вашу машину? Такси будет ехать долго, а время позднее…

– Да, можно, – он ответил уже совсем спокойно.

Отступил к стене, прищурился. Посмотрел на меня, на Гошу и едва заметно выдохнул в сторону – где-то я подобные выдохи видела, но вспомнить не успела, поскольку он качнулся назад, неверно подставил руку, пытаясь удержаться за стену, но пополз вниз. Я вскрикнула и подлетела к нему, Гоша вообще уронил телефон. Он успел подхватить Сашу за плечи, удержал на ногах, глаза у того поплыли, но сознание он не потерял. Отпущенный, просто прижался спиной к стене и задышал тяжело.

– Что с вами? – я боялась отступить хоть на шаг, вдруг снова начнет падать. – Александр, вам плохо? Воды?

– Бывает иногда, – через несколько секунд он все-таки ответил. – Если сильно устаю. Все нормально, не отключился.

Я подхватила стул, усаживая его и приседая перед ним на корточки.

– Это давление или сахар? Вы не знаете причину? Гош, не отходи, я быстро сделаю сладкий чай!

Конечно же, Гоша в ужасе держал руки наготове. Меня на самом деле тоже пробрало. Чай налила негорячий, чтобы не обжегся, сама поддерживала кружку. Отметила, что он не бледный, потому осторожно спрашивала:

– И часто такое? А если вы упадете, когда никого дома нет?

Он усмехнулся:

– Редко. Но вы думаете, я просто так просил Зинаиду сюда переехать? Только ей не говорите – она меня очень любит, перепугается на пустом месте. И Егору Михайловичу – ни за что! Он же задолбает возить меня по врачам. Все в порядке, выдохните! Можете взять машину. Или я уже это говорил?

Я посмотрела на Гошу снизу:

– Мы сейчас не поедем.

– Да какой там! – ответил сосед. – Я сейчас из этого дома даже под дулом не выдвинусь! Саша, давайте я вас в спальню отнесу!

Александр довольно бодро ударил по протянутым к нему лапищам:

– Убери руки, сам дойду! И мы уже переходили на ты, забыл? Оставайтесь, конечно, если хотите. Вы мне не мешаете. А так даже немного спокойнее.

До спальни мы его в четыре руки все-таки довели, хотя он пытался сопротивляться. Потом туда же принесли на подносе чай с куском пирога. Надо сказать, что Александр выглядел теперь вполне здоровым. Вот же перепугал!

– Вы меня с ложечки кормить будете, Кристина? Успокойтесь уже. И это… скажите Гоше, что он не идиот.

– Он сам слышит. Боюсь, он теперь всю ночь будет возле вашей спальни караулить.