Кадавр захрипел, а в синих глазах лорда Бастельеро, таких же холодных и красивых, как у его потомка, мелькнуло одобрение.

— Весьма изящно, — признал он и чуть-чуть склонил голову. — Вижу, что вы не безнадёжны. Денвер, сами пойдёте или мне придётся применить силу?

— Будьте вы все прокляты… — прохрипел кадавр. — И вы с вашими хитрозадыми намёками, и эта дрянная девка со своим ножом. Думаете, победили? Не будь у неё небесного железа…

— Да-да, — со скучающим лицом перебил его Провожатый. — Не будь у неё клинка из небесного железа и пары сообразительных спутников, не учи её мой внук, и не будь она той, кто она есть… У проигравших всегда тысяча оправданий, только победители в них не нуждаются. Не позорьтесь, Денвер. Право применено верно. Вы проиграли. Ну же, идёмте, ваш новый господин ждать не любит. Вы так рвались ему услужить, пора пожинать плоды стараний.

Он щёлкнул пальцами, и тело под руками Айлин обмякло, а полупрозрачный силуэт мэтра Денвера поднялся над ним, колыхаясь.

— Вы его… к Барготу? — с ужасом спросила Айлин.

— Каждому по делам и помыслам его, — равнодушно отозвался дед милорда Грегора и дёрнул рукой, словно подтягивая поводок.

Денвера протащило по воздуху, и он застыл у ног Провожатого.

— Миледи, моё почтение, — церемонно проговорил лорд Бастельеро и поклонился.

А потом радужное сияние вспыхнуло вокруг него и духа Денвера, несколько мгновений продержалось и погасло.

— Всё… — выдохнула Айлин и поняла, что не может разжать пальцы на рукояти ножа, так его стиснула.

— Позвольте мне?

Итлиец очень бережно взял её руки в свои и объяснил Аластору:

— Судорога. Я разомну, и всё пройдёт.

Он действительно потёр её ладони, куда-то нажал, и нож вывалился из ослабевших пальцев Айлин. Она подняла его и по-новому взглянула на клинок, который, оказывается, их всех и спас!

— Представляете, — то ли прошептала, то ли всхлипнула она. — Оказывается, это небесное железо. Если бы я ударила Денвера другим ножом…

Плакать не хотелось, глаза у неё были сухими, но навалилась жуткая слабость, а потом по телу прошёл озноб. Айлин села прямо рядом с трупом на землю и обняла себя руками. Аластор накинул ей на плечи свою куртку, и Айлин прижалась щекой к её вороту, глубоко вдохнув запах. От куртки пахло Аластором, дымом и лошадьми. Самый прекрасный на свете запах — запах жизни.

Нож она так и держала в руках, не в силах убрать его в ножны.

— Небесное железо? — повторил Лучано, посматривая на клинок с опасливым почтением. — Я о таком только слышал. Прекрасное оружие! И большая редкость.

— А я не знала, — призналась Айлин, снова взглянув на нож, и виновато вздохнула.

Милорд магистр… Дункан… сделал ей такой подарок! Даже у мэтра Бастельеро ритуальный нож обычный, хотя и из самой лучшей стали, а она… она его даже не поблагодарила в том разговоре!

— Это подарок…

— Воистину драгоценный и необыкновенно уместный при вашем роде занятий — весело согласился Фарелли. — Хотя, должен признать, я не совсем понимаю, почему этот… недостойный сударь… не воспользовался вашим ножом, если он настолько лучше его собственного. И почему вообще не снял его с вашего пояса? Как можно оставить противнику оружие?! — воскликнул он с недоумённым возмущением, и Айлин, не выдержав, прыснула.

Нехорошо, конечно, но негодование Лучано было таким забавным! Ещё немного, и он начнёт учить покойного Денвера, как правильно и безопасно убивать нерадивых адепток!

Лучано рассмеялся в ответ, а глядя на них, заулыбался и странно мрачный Ал.

— Я же была под параличом, — объяснила Айлин, отсмеявшись. — Зачем отнимать нож у того, кто не сможет им воспользоваться? Только время терять. Да и ритуальные ножи некроманты предпочитают личные, — добавила она сконфуженно, не зная, как объяснить, насколько помогают в работе привычный вес ножа, баланс, даже гладкость или, напротив, шершавость рукояти — и как сбивает с толку непривычный инструмент!

— А! Личный нож — это я понимаю! — кивнул итлиец. — Действительно, это важно. Кстати, а я ведь нашёл котелок! Он в кустах, я сейчас принесу! И вы не поверите, кого я нашёл вместе с ним! Жалко, он наверняка сбежал! Ну, ничего, что поделаешь…

Не переставая болтать, Лучано куда-то исчез, и Айлин с благодарным облегчением подумала о его деликатности. Совсем не такой, как дворянский этикет, но не менее внимательной и какой-то… доброй, что ли.

Аластор подал ей руку и попросил:

— Не сиди на земле, она холодная. Мы сейчас быстренько закопаем эту… этого…

— Мэтра Денвера, — подсказала Айлин и послушно поднялась.

Глупо ей, собирающейся умереть, бояться простуды. Но до Разлома ещё несколько дней пути, и Ал прав — не стоит остаток жизни проводить с кашлем и насморком. Это ещё глупее.

— Лучше сожжём, — сказала она равнодушно. — Наберите веток, а я сейчас передохну и подпалю их. Жалко, соли нет. Солью бы засыпать для верности.

Аластор шагнул к ней и обнял, а она уткнулась в его грудь лицом, как маленькая испуганная девочка. Слёз так и не было, только внутри что-то безнадёжно оборвалось и, кажется, навсегда. Она убила своего наставника. Человека, собиравшегося убить их всех. Да, нож в спину Денвера воткнул Фарелли, наёмный убийца, которому одним трупом меньше, одним больше… Но это ничего не значит. Это Айлин вызвала Провожатого и отдала ему душу Денвера. Победа, которой она никогда не сможет гордиться. Даже думать о ней противно. Неужели с победами так бывает?

Лучано вернулся из кустов и присел возле трупа. Взял двумя пальцами ритуальный нож Денвера за кончик рукояти, восхищённо присвистнул.

— Как вы думаете? — жалобно спросил он. — Этот ножичек… Он ведь не проклят? Ничего такого, м?

— Не проклят, — отозвалась Айлин, торопливо отходя от Аластора. — Можете смело забирать, если нравится. Только лезвие прокалите на всякий случай. Кто знает, кого им до этого мэтр потрошил.

— Непременно, — согласился итлиец и доверительно признался: — Ну не могу пройти мимо хорошего ножа. Это, конечно, обычное железо, но какая работа!

Не смущаясь, быстро обыскал труп, выудил из лохмотьев Денвера деревянную коробочку и открыл. Несколько мгновений рассматривал содержимое, потом очень осторожно тронул пальцем и попробовал на язык. Длинно присвистнул и выругался по-итлийски, а по-дорвенантски сказал уже серьёзно:

— Вот нисколько теперь не удивляюсь, что этому отвратному синьору понадобилось новое тело. Старое у него точно бы долго не протянуло. Хороший алхимик делал, забористая дрянь, — и пояснил, хотя его никто не спрашивал: — С этой пакостью можно не спать несколько дней. Будешь очень живой и даже весёлый. А если не остановишься вовремя, то вскоре дохлый.

— Вот так он нас и догнал, — буркнул Аластор. — А это что?