— Ясно. Ты уж извини, что вот так к тебе пришел, — сквозь ухмылку говорил Лазаренко. — Незваный гость, как говорится, хуже татарина. А уж меня-то ты точно не ожидал увидеть живым и здоровым.

— Нож… Ослабь… — пробормотал Монгол и, когда Лазарь выполнил его просьбу, продолжил: — Ожидать, конечно, не ожидал. Но допускал вероятность того, что ты не сварился заживо в смоле. Это вот насчет твоей бабы сомнения были.

— Какой ты проницательный, — съязвил Сергей и снова надавил лезвием ножа на шею недруга. — Но это тебе не поможет. Считай, что на пути машины, в которой ехала твоя проницательность, возникла фура и встала поперек трассы.

Кирсан слегка заерзал, сразу же уловив, о чем идет речь. Тем более не так давно эта сцена из прошлого уже всплывала в его памяти весьма и весьма отчетливо.

— Что? Помнишь середину 90-х и зимнюю трассу в Подмосковье? — говорил Лазаренко, не ослабляя хватку. — Или уже забыл, как мы с Бульдогом «лимон бакарей» для «старшого» в Москву везли? А ты тогда фурой нам дорогу перекрыл, чтобы Витя-Бита со своими пацанами взял нас тепленькими… Ну, сука, помнишь?! Думаешь, это прошло для тебя безнаказанно? Ты жестоко ошибаешься!

Он стал вдавливать нож в горло Монгола еще сильнее. Проступила кровь. Монгол сразу же ощутил это. Если у него и были какие-то сомнения насчет намерений Лазаря, то сейчас они исчезли вместе с этими капельками крови.

— Что хочешь? Сделаю все. Не убивай, — пролепетал Кирсан, боясь, что продолжения разговора не последует, а жаждущий мести все-таки перережет ему горло.

— Да что ты можешь сделать? — пренебрежительно бросил недавний зэк и слегка ослабил хватку. — Ты же только и способен на то, чтобы лизать задницу Вите! Как тогда, так и сейчас. Думаешь, я не поинтересовался заранее, какой жизнью ты сейчас живешь и чем промышляешь? Мно-о-о-го о тебе знаю.

Лазаря так и подмывало сказать о том, что у него есть и люди, при помощи которых он получил информацию о судьбе некоторых бывших пацанов из «бригады» Вити. Да и Монгола на паркинге он обнаружил отнюдь не случайно. Однако ему не хотелось развивать данную тему, дабы не вводить в уши недруга лишнюю информацию. Ведь тот, к примеру, сумел бы сразу сообразить, что информацию из камер наружного видеонаблюдения по Москве могло предоставить детективное агентство. Это информация стала бы лишней зацепкой для Батырова, решись он на активные поиски виноватых или брось он сигнал бедствия своим подельникам. Да, у Сереги был свой план насчет Кирсана: от немедленного устранения врага до его дистанционного использования на дальнейших этапах осуществления общего плана мести. И вот если бы развитие событий пошло бы по второму сценарию, то Монгол вполне мог бы затеять двойную игру. Предполагая это, Лазаренко твердо решил не выдавать никаких деталей, которые пустили бы вражину по следу. Даже будучи под ножом, Батыров попытался поинтересоваться, откуда Лазарь все узнал. Тот лишь презрительно фыркнул.

— У нас здесь не клуб анонимных алкоголиков с обменом душеспасительными вопросами! — заметил он. — И вообще, вопросы здесь задаю я! Меня интересует только конкретика.

— Что именно? — умоляюще вопрошал давнишний подельник.

— Вот ты прозрачно намекнул, что можешь быть полезен. Но я пока не понимаю, как… Ну, не сумку же мне делать из твоей кожи… — Серега легонько, словно щекотал, поводил лезвием ножа по кадыку Батырова. И фраза о сумке, и это движение были приемами психологического воздействия. Враг должен был постоянно испытывать чувство страха, которое подавляло бы все остальные чувства и устремления.

— Я тебя прошу! — запричитал тот. — Не совершай ошибку! Не убивай меня! Я тебе пригожусь!

— Ой, что-то мне это напоминает, — с ехидцей заметил Лазаренко. — Дай подумать. Бляха, да это же из сказки. И попался Ивану Царевичу заяц в сети. Хотел он зайчишку на ужин приготовить, а тот взмолился: «Не убивай меня, Иван Царевич, я тебе еще пригожусь. На-ка возьми мое яйцо, в нем смерть Кощеева». Так, что ли?

— Нет-нет-нет! Никаких сказок. Все реально. Все по-настоящему. Честное пацанское слово. Я так понимаю, что твоя главная цель все-таки не я, а Витя-Бита. Так вот на него у меня есть такое, чем ты сможешь уничтожить его в два счета! Поверь, если пустить в оборот то, что у меня есть, Вите наступит полный и бесповоротный трындец. При нынешней жизни и репутации директора «ГрандБитИнвеста» это будет настоящей бомбой под весь его бизнес и под него самого.

— А ну-ка объясни, что ты имеешь в виду, — приказал Серега.

Он понимал, что подельник Биты готов был «слить» своего хозяина. И действительно, Батыров принялся растолковывать, чем же именно можно свалить могущественного бизнесмена международного масштаба. Рассказывал подробно и обстоятельно, вдаваясь в детали. Когда же он перескакивал на какой-нибудь «левак», Лазарь быстро возвращал его в нужное русло лезвием ножа…

Десять минут спустя, когда рассказ был завершен, «Мазда» Монгола выехала из паркинга и взяла курс на его подмосковный особняк. В салоне по-прежнему находились те же два человека. Лазарь оставался на заднем сиденье и ехал в Подмосковье вместе со своим заклятым, но, как оказалось, сговорчивым врагом. Правда, при этом Лазарю пришлось держать наготове отнятый у Кирсана пистолет. Чтобы Кирсанчик ненароком не наделал глупостей.

Первый испуг у Геворга прошел. Хотя он пережил поистине животный страх. Дрожал, как осиновый лист. Чуть ли не бился головой о стену в истеричности тревожных мыслей, которые нарастали и нарастали подобно снежному кому. А думал ведь об одном. Думал, что теперь, после этой неконтролируемой вспышки гнева, ему придет конец. Полный неотвратимый феерический конец! Приедет полиция, схватит его за грешную волосатую задницу и упрячет далеко-далеко за решетку. Упрячет на сорок тысяч лет без суда и следствия, без права переписки. Ведь состав преступления был налицо. Вот она — истекающая кровью женщина с пробитой головой. А вот он — ее любящий муж, все еще держащий в руках горлышко разбившейся о череп супруги бутылки. Все очевидно. Опись-протокол, сдал-принял, отпечатки пальцев! И давай в кутузку, армяшка. Ну что еще могло нарисовать крепко подогретое алкоголем сознание! Повезло, что сам не додумался вызвать правоохранителей. Вовремя вспомнил про шурина и позвонил именно ему. Это, в сущности, и помогло разрулить, казалось бы, абсолютно безысходную ситуацию.

Да, когда Витя-Бита приехал, Геворгу пришлось пережить немало неприятных мгновений. Тот ругал незадачливого женоубийцу, посыпая самыми последними словами. Многие из этих слов армянин в любой другой ситуации воспринял бы как оскорбление. Однако в тогдашнем положении он лишь поджал хвост и слушал, как шурин его чехвостит. В конце концов именно Битов удосужился проверить, бьется ли у Алены пульс. Когда стало ясно, что женщина все еще жива, он вызвал «Скорую помощь». Для врачей была срочно придумана бытовая версия травмы — оступилась и ударилась об угол стола. Армянину после всех сказанных в его адрес слов он вполне добродушно пообещал, что все уладится. Что беспокоиться не стоит. Лишь бы сестра «коньки не откинула». Тем не менее еще почти целые сутки Гаспаряна продолжало трясти от страха. Серьезной уверенности в том, что все действительно вскоре уляжется, у него никак не проявлялось. И если бы опять-таки не Витя, он наверняка бы бросился в бега. От греха подальше. Геворг даже вещи самые необходимые стал собирать. Однако Битов сумел его убедить не делать глупых опрометчивых поступков.