Рассказ бабы Мани о родословной Светланы захватил Сашу настолько, что он совсем забыл про Фиму с Олегом, которые слушали разболтавшуюся бабку с разинутыми от изумления ртами. И Саше подумалось, что не стоило бы юноше и девушке слушать такие пикантные истории. Но тут же он оборвал самого себя: для современной молодежи запретных тем нет. Благодаря интернету они настолько продвинуты во всех смыслах этого слова, что ничего постыдного для них в этой истории нет вовсе.

Тут с улицы раздался лай Барона, который уже притомился от любовных утех с ненасытной Минервой и звал хозяина, намекая, что в гостях хорошо, а дома лучше. Сколько тут сидят, пора и честь знать. Да и Минерва его своей любовью вымотала.

Баба Маня внезапно расщедрилась:

– Пойдемте, я вам с собой яичек домашних дам. А то вы мне щенков породистых, а я вас с пустыми руками отпущу? Нет, так не годится.

Саша пытался возражать, но баба Маня упрямством была в семью Быковых. Возражений она не слушала и буквально потащила гостей в свой курятник. Баба Маня под воздействием выпитых настоек сделалась необычайно доброй, милой и гостеприимной.

Она даже сказала Фиме:

– Ты, деточка, моих курочек посмотреть хотела, пойдем с нами, покажу тебе их и даже погладить дам.

Куры у бабы Мани были самостоятельными. С наступлением темноты они сами спрятались в курятник и теперь сидели на шестках. Но стоило хозяйке открыть дверь, как у нее из-под ног выскочили какие-то проворные серые тени с длинными и тонкими хвостами.

– Ах, чтоб вас разорвало! – разозлилась баба Маня. – Проклятые!

– Вы это про кого?

– Крысы! Не видели? Здоровенные такие твари! Некому их давить! Милка крыс сама боится, а кот у меня еще летом околел. Хороший был такой кот, крыс этих давил только так. С тех пор все жду, когда кошка-крысоловка у соседки окотится, да она чего-то все тянет. Нет, придется мне отраву от крыс рассыпать, иначе никакого спасения от этих тварей нет. И куриц пугают, и корм их жрут, и до яиц добираются. Вот так и есть, всего пяток яичек. Что вам и давать, я уж не знаю. Пяток и давать-то неудобно.

Фима открыла рот, чтобы напомнить бабе Мане о том, что в холодильнике у той стоит три полных лотка яичек, явно собранных старухой не за один день, но не успела.

Баба Маня вышла из курятника, остальным пришлось проследовать за ней. Хозяйка прошла к небольшому сарайчику, в котором на полках стояли различные садовые принадлежности – банки с синими и желтыми кристаллами, медный и железный купорос, излюбленные средства всех садоводов для обработки растений от грибков и лишайника, банки с садовыми замазками и красками, мешочки с семенами и пакеты с известью. Во всем чувствовался все тот же образцовый порядок, который был у бабы Мани и в доме.

– Хорошо еще, что яд у меня на этот случай имеется в достатке, – бормотала баба Маня. – Еще Михаил для своей пасеки в колхозе заказывал. Тогда люди знали толк в настоящей отраве, сыпанешь горстку, и все крысы наутро уже мертвые валяются. Только и следи, чтобы куры их не расклевали да собаки не подъели, так могли и сами отравиться. А нынешний яд – пустое дело! Я этим летом в магазине как-то брала на пробу, денег им еще заплатила, наивная, думала, эта отрава свежая, так лучше будет. Какое там! Крысы ко мне как в столовую за этим ядом ходили. Понравилось им! За добавкой прибегали, друзей и родню на пиршество пригласили. Если бы я потом к проверенному средству не вернулась, так крысы бы и меня, и куриц моих сожрали.

– Вам надо пол в курятнике цементным сделать, – произнес Олег. – Или хотя бы глиной обмазать. И пол, и стены, я видел, так в развивающихся странах делают.

– Может, там крысы другие, – с сомнением произнесла баба Маня. – А нашим глина нипочем, прогрызут и до куриц все равно доберутся. Нет уж, есть у меня проверенное средство, им и воспользуюсь. Сейчас с мукой смешаю, да крысок этим лакомством и угощу. Уже завтра ни одной из них в живых не останется!

И баба Маня отворила дверцу навесного шкафчика, в котором обнаружилась большая банка с порошком внутри и грозной надписью на этикетке: «Стрихнин! Осторожно, яд!» И словно этого было недостаточно для устрашения – на этикетке был нарисован черный череп и скрещенные кости под ним, знаменитый знак, означающий во всем мире одно и то же.

– Вот она, отравушка! – ласково приговаривала баба Маня, доставая банку с полки.

Пока она отмеряла нужное количество порошка, смешивала его с мукой, а затем выставляла это угощение на полу, все трое сыщиков стояли без движения. Они просто не могли шевельнуться, не могли и слова сказать и просто тихо и молча смотрели на яд, с помощью которого была отправлена на тот свет Леночка. Самые разные мысли толкались у них в голове в этот момент. Но ни одна из них не была веселой или приятной.

Как ни странно, первым высказался на этот счет Рома. Он был совсем неглуп и тоже сумел сделать кое-какие выводы.

Переведя дух, он спросил:

– Баба Маня, а давно у тебя этот яд?

– Да уж давненько. Как Михаил помер, дом его Светлана продала, а мне разрешила брать все, что захочу. Ну, я и набрала всякого добра. А ты разве не видел у меня крысиную отраву раньше?

Рома покачал головой.

– Ну и правильно, – засмеялась баба Маня. – Когда ты маленький был, я от тебя ее прятала. Вдруг чего, отрава же. Ты давно вырос, а привычка осталась.

– А много ее у тебя?

– Михаил приличный запас дома держал. На мой век хватит.

– А где ты яд держишь?

– Так тут же, в сарае.

– Можно взглянуть?

– Зачем тебе?

– Из любопытства.

– Экий ты любопытный, – проворчала баба Маня. – Не покажу!

– Почему?

– Почему… почему… Нет, и все тут! А то повадились, понимаешь, ходить и старухе голову дурить. А я потом думай да гадай, была у меня та банка или от старости у меня уже ум за разум заходит.

– Баба Маня, кто у тебя был?

– Приезжал тут один… родственничек. Недели еще не прошло, так он тоже крысиным ядом заинтересовался. Да так крепко, что после его ухода я одной баночки и недосчиталась. Нет, мне не то чтобы жалко, у меня этого яда на всех крыс хватит, но как-то непорядочно взять и без спроса все равно что украсть!

– Но кто это был?

– Вася! Назвался сынком Степана. Врал, конечно. На вид ему лет сорок, а Степана уж семьдесят лет, как нет! Я этому Васе и говорю, не обманешь ты меня, не можешь ты быть Степиным сынком. А он смеется. Верно, бабушка, вас не проведешь, не сын я ему, а внук!

– И что же этот сын-внук хотел?

– А ничего, он вообще-то не ко мне приезжал, а к Михаилу. Узнал, что помер старик, ко мне заявился. Здравствуй, бабушка Маня, хочу познакомиться со своими родичами.

– Кто же это такой был?