тазы, урны и тому подобное, не говоря уже о ручных и ножных браслетах и других украшениях из драгоценных камней.

Пещеры буквально пропахли золотом. Огромные его прожилки были видны почти на каждой стене, и чем глубже проникали исследователи, тем больше они их находили.

Эрнест сам руководил исследованием сокровищницы Он-Она, и, согласно предсказанию профессора Берка, в ней содержалось множество драгоценных камней, но вопреки его пророчеству, земляне не боролись за обладание драгоценными камнями и не пытались добывать золото.

Камни были запечатаны в хранилищах, которые должны были открываться с помощью атолучей. Там было четыре хранилища с бриллиантами, два с жемчугом и два со странным красно-зеленым камнем, который казался сочетанием рубина и изумруда. Некоторые бриллианты, все из которых были огранены, весили более тысячи карат. Жемчужины также были самыми крупными и совершенными из всех, что когда-либо видели земляне.

Эрнест гадал, где лунные люди раздобыли жемчуг. Гигантские двустворчатые моллюски, которые их произвели, должно быть, обитали в каком-то море, рассуждал он, и лунного моря никогда не было, если только то, что профессор Берк обнаружил на горе Хэдли символ океана, который когда-то существовал на другой стороне Луны, был больше, чем выдумкой.

Бриллианты и жемчуг теперь значили не больше, чем отполированная галька, но все еще были красивыми предметами, поэтому Эрнест разделил содержимое хранилищ поровну между людьми. На следующий день он увидел, как несколько детей играют в шарики с жемчужинами.

Одной экспедиции, совместно возглавляемой Эллингтоном и Харвестоном, удалось достичь лунных катакомб, и там, более чем в полумиле от входа в извилистых туннелях, их раскопки обнаружили город из десяти тысяч гробниц.

Огромная пещера, круглая и по меньшей мере двести ярдов в диаметре, образовывала лунный некрополь. Стена слегка сводчатой камеры была около двадцати пяти футов высотой и равномерно усеяна, ряд за рядом, круглыми золотыми печатями, расположенными плашмя так близко друг к другу, что они почти соприкасались. Их было четырнадцать полных ярусов, и еще одна, наверху, простиралась почти наполовину свода.

Сняв одну из печатей аторезаками, исследователи обнаружили цилиндрическую полость шириной около трех футов, которая горизонтально уходила в твердую породу на расстояние около двенадцати футов.

Горсть пыли – вот и все, что осталось от странного существа, чьей могилой была эта полость, горсть пыли, в которой покоилось несколько потускневших украшений.

После того, как было снято множество печатей в надежде найти мумифицированного лунного человека, исследователи, убедившись, что поиски тщетны, обратили свое внимание на круглое возвышение в центре камеры. Это оказалось сооружение с плоской крышей около семи футов в высоту и двенадцати в поперечнике, со ступенями по всей окружности, и Харвестон и Эллингтон предположили, что это было что-то вроде помоста, на котором лунные жрецы выполняли свои погребальные ритуалы.

Затем, начиная ощущать воздействие затхлого, разряженного воздуха, группа покинула усыпанное золотом место мертвых.

Когда полчаса спустя они вышли из туннеля, шел дождь – такой сильный, что земляне укрылись в пещерах. Ослепительная вспышка молнии встретила Харвестона и Эллингтона, когда они достигли вершины прохода, но это не помешало им поспешить в каюту Эрнеста, чтобы сообщить о своем открытии. Они нашли его и Милдред стоящими у двери их пещеры, где девушка радовалась буре.

На следующее утро Эрнест собрал людей вместе и обратился к ним:

– Перед нами стоит еще одна великая перемена, и никто не может предсказать, что она принесет, – начал он.

– До Земли меньше тридцати одной тысячи миль, и стадия критической близости очень близка. Луна может остановиться, пройдя еще несколько сотен миль, или она может не останавливаться, пока не окажется в пределах двадцати пяти тысяч миль от планеты. И мы не уверены, что это вообще прекратится.

– Но когда она пройдет самое большее еще несколько тысяч миль, и притяжение Земли уравновесится воздействием приливной силы, должно произойти одно из трех: Луна ненадолго остановится, а затем довольно быстро удалится или вернется со скоростью улитки, или упадет на Землю, как отвес.

– Однако я полагаю, что произойдет быстрая рецессия. Это согласуется с теорией Бартона, которая заключается в том, что спутник, будучи отброшен от своей расплавленной матери, удалялся со скоростью несколько тысяч миль в день, его скорость постепенно уменьшалась по мере уменьшения приливной силы, пока, когда он пролетел примерно 160 000 миль, он практически не остановился, и потребовались миллионы лет, чтобы достичь расстояния, которое оно имело до Великого изменения. Казалось бы, конечно, что его ранний спад не будет более быстрым, чем последняя стадия его продвижения, но когда напряжение периода его торможения будет нарушено, приливная реакция, вероятно, заставит Луну отскочить вначале на несколько тысяч миль.

– Как я уже говорил, предлагая переселение на Луну, Земля была бы пригодна для жизни, если бы Луна находилась не ближе, чем на 150 000 миль. Но сможем ли мы пережить возвращение Луны на ее старую орбиту? И сможем ли мы когда-нибудь вернуться на Землю? На эти вопросы нет ответа. Однако возможно, что спутник сохранит часть атмосферы планеты на некоторое время, и что воздушный путь между двумя телами, хотя и намного тоньше, чем в настоящее время, будет достаточно плотным, чтобы поддерживать работу наших атопланов на полной мощности. И вполне возможно, что мы могли бы отправиться на Землю до того, как Луна достигнет отметки в 160 000 миль.

– Если теория Бартона не верна, сфере потребуются столетия, чтобы удалиться на тысячу миль, и в этом случае вращение Земли и низкая температура сделают ее непригодной для жизни на долгие века.

– Конечно, есть вероятность, что ни то, ни другое не произойдет. Возможно, это правда, как и опасался профессор Берк, что Луна врежется в планету. Но я уверен, что это прекратится. Земля находится так близко, что мы можем видеть без телескопа, что ее поверхность представляет собой изломанную движущуюся массу. Это означает, что страшное вращение земного шара не позволило льду превратиться в твердую корку. Мир окутан полярным морем, чьи колоссальные айсберги вспениваются повсюду, когда волны горами, доведенные до ярости, устремляются к Луне. Если бы не приливные силы, Луна давно бы врезалась в Землю. Как бы то ни было, я полагаю, что они достаточно мощны, поскольку атомное притяжение почти, если не полностью, рассеяно, чтобы остановить спутник и отправить его обратно в космос.

– И когда Луна дрогнет, испытывая сильное давление противоборствующих сил, начнется ее величайшее бедствие. Именно тогда Земля отомстит. Отталкивание и притяжение сотрясут меньшую сферу до самой ее сердцевины. И, наконец, когда наступит критический момент и Луну отбросит назад на несколько тысяч миль,