- Ужасно, - пробормотала я, слушая леди Икению и осматриваясь.

От солнца нас защищал тканевый навес, а слева располагалась королевская ложа – монументальное сооружение с колоннами и навесом не из ткани, а из красного дерева. Её величество ещё не прибыла, и ложа пустовала, но от этого выглядела не менее впечатляюще. Поле для игры было размером с весь пансион святой Линды, а зрителей собралось столько, что можно было заселить четыре Саммюзиль-форда.

Королевский герольд важно занял место на возвышении, рядом с ложей её величества, и его помощники – все в желтых камзолах, поклонились ему, получили красный и синий флаги, и разбежались по полю.

- Ужасно интересно, - смеясь, поправила меня леди Икения. – Подождите, Эмилия, когда вы увидите, что такое – королевское поло, вы полюбите его на всю жизнь.

Я слишком сомневалась, что подобное зрелище мне понравится, но не мешала леди с восторгом описывать великолепие этого вида состязаний. Но леди Икении пришлось оставить восторги, потому что появилась её величество королева Гвендолин в сопровождении фрейлин, многочисленных слуг, служанок, телохранителей, и важных вельмож из числа особо приближенных.

Мне было известно, что Вирджиль Майсгрейв участвует в игре, но я всё равно поискала его в толпе сопровождавших. Разумеется, графа там не оказалось, а его место рядом с королевой занял какой-то полный господин с румяным лицом и напомаженными усами.

Королева была в голубом платье с белым газовым шарфом, повязанным вместо пояса. Конец шарфа был переброшен через плечо, придавая воздушность ее точеной и стройной фигуре. Золотистые волосы были убраны в высокую прическу, которую украшала зубчатая корона. Правительница расточала улыбки и оживленно беседовала с вельможами – молодая, полная сил, необыкновенно красивая.

Неужели, ей и правда известен секрет вечной молодости? Говорили, что его знала дева-королева Тирония, но ведь её величество Гвендолин не состояла с ней в кровном родстве…

При появлении королевы, мы все встали, приветствуя её, а она помахала рукой, разрешая сесть.

Простолюдины, теснившиеся по ту сторону поля, лезли друг у друга по головам, чтобы увидеть поближе правительницу Тирона.

Я и сама засмотрелась, позабыв об игре, и очнулась только тогда, когда леди Икения дернула меня за рукав.

- Всадники выезжают на поле, - комментировала она начало состязаний, - и делают круг, чтобы все могли убедиться, что участвуют только те игроки и лошади, которые были заявлены. Если будет подмена, команда сразу объявляется проигравшей.

В каждой команде было по четыре игрока. У кого-то повыше локтя красовалась алая повязка, у кого-то – синяя. Аселин выехал одним из первых, с синей повязкой, а самым последним на поле появился граф Майсгрейв, поправляя красную ткань на рукаве. Графский конь был черным, как чернила, и даже на расстоянии было заметно, как дико поблескивают белки его глаз.

Королева захлопала в ладоши, и все поддержали её, приветствуя участников. Лошади и их всадники чинно проследовали круг, а потом помощники герольда раздали игрокам палки, сплетенные из ивовых прутьев.

Я поёжилась, вспомнив свой сон о залитых кровью цветах. Но ничто не предвещало неприятностей – солнце светило ярко, небо было бездонно-голубым, и кони, и люди радостно горячились перед предстоящим состязанием. Помощник герольда выбросил мяч, копыта ударили о землю – и игра началась!..

Это было страшно! По-настоящему страшно!..

Мне казалось, что ещё немного – и лошади поваляться, ломая ноги, подминая под себя всадников… Ивовые палки мелькали, грозя попасть по головам!..

И это считают увлекательным?!.

- Аселин очень ловок на лошади, верно? – горделиво спросила леди Икения, когда кавалькада пронеслась мимо нас, подобно буре. – Он впервые сел в седло, когда ему исполнилось два года. У него был прелестный пони – белый, с черными пятнами. Последний подарок моего покойного мужа, - эти слова она произнесла вполголоса, будто сказала их сама себе.

Но я услышала, и окончательно уверилась, что праздничного настроения у меня не будет. Какая-то насмешка судьбы – смотреть, как развлекаются игрой в мяч сын убитого и убийца.

Аселин и в самом деле был хорош. Сидел крепко, не теряя равновесия, а ударяя по мячу бесстрашно наклонялся, повисая до лошадиного брюха. Ему удалось завладеть мячом, и он почти забросил его за черту, обозначавшую ворота противника, но граф в полете перехватил мяч и ударил палкой, отправив его чуть ли не через все поле. Лошади закрутились на месте, когда всадники резко развернули их, а потом помчались на другую сторону поля. Черный жеребец летел впереди всех, и граф почти лежал на его шее, далеко отставив правую руку, сжимавшую ивовую палку.

Аселин обогнал одного, второго, третьего, почти поравнялся с графом, но его коню не хватило скорости. Черный жеребец сделал рывок, граф ударил по мячу, и он влетел на территорию противника, как камень, пущенный из пращи.

- Одно попадание засчитывается красной команде! – объявил герольд, перекричав радостно завопившую толпу.

Вирджиль Майсгрейв отпустил поводья, разрешая коню успокоиться и сбавить шаг. Граф проехал совсем рядом с нами, и я увидела его веселое, разрумяненное скачкой лицо. Он что-то крикнул нам, но я не расслышала, разобрала только «Валентайн». Так что реплика явно относилась ко мне. Я украдкой взглянула на леди Икению, но она была увлечена своим сыном, наблюдая, как он разворачивал коня на исходную позицию.

- Сейчас будет второй выброс мяча, - сказала леди Икения. – Вирджилю повезло, но Аселин себя ещё покажет!

- Да, леди, - уныло согласилась я, мечтая, чтобы «развлечение» поскорее закончилось.

- Сейчас он втянется в игру, вот увидишь, - пообещала леди Икения. – Только бы конь не подвел!

- Леди Чантлей, - в нашу ложу вошла девушка с брошью в виде королевского вензеля и поклонилась. – Её величество просит вас составить ей компанию во время игры.

Я не сразу вспомнила, что леди Чантлей – это относится к леди Икении. Она же Майсгрейв по рождению, а не по мужу… И Аселин стал Майсгрейвом только с высочайшего разрешения…

- О! Какая честь! – засуетилась леди Икения, суетливо вскакивая и забирая сумочку, которая лежала на скамье рядом с ней. – Конечно же, мы следуем за вами. Её величество столь добра…

Но меня королевская милость совсем не обрадовала. Я начала подниматься со скамьи, чувствуя себя, как в дурном сне. Наверняка королева зовет нас, чтобы поговорить о предстоящем венчании… Одно воспоминание о свадьбе заставило мое сердце сжаться. Какая мешанина в душе и мыслях – я одновременно не хочу выходить за Аселина, и не хочу отказываться от свадьбы наперекор колдуну…

Только мои желания никого здесь не интересовали. Следом за придворной дамой, я и леди Икения прошли к королевской ложе, поднялись по ступенькам, и поклонились, приветствуя её величество. Все повернулись в нашу сторону, и я снова поёжилась, потому что взгляды придворных кололи иголками. Возле кресла стояла леди Нэн, и она даже поджала губы, будто наше с леди Икенией появление оскорбляло всё её существо. Но королева была настроена благодушно.