Она прошла по коридору, и вскоре до Гели донесся мужской голос:

– Но почему ко мне? Разве нету свободных врачей? Я вообще протезист!

Потом возникла пауза, видимо, ему объясняли, что пациентка хочет только к нему.

– Ну хорошо, – раздался тот же мужской голос, но уже без прежнего возмущения. – Я взгляну, что там можно сделать. Ох, уж эти женщины! Вечно вы с нами, мужчинами, делаете все, что вам заблагорассудится.

Голос принялся что-то напевать, а потом в коридоре появилась раскрасневшаяся девушка и поманила Гелю:

– Можете заходить. Артур Саркисович вас примет.

Надо остановиться поподробней на том, почему Геля точно знала, к кому из Карапетяновых ей нужно обратиться. А помог ей в этом опять же Саша. Путем одному ему известных манипуляций с компьютером он установил, что Карапетянов Артур Саркисович был мужем ближайшей соседки семьи Кутасовых, когда они в девяностых годах после размена переехали из своей роскошной квартиры на набережной в квартирку попроще. Оставшаяся после Петра Никодимыча квартира была продана за баснословные деньги, которых хватило на покупку сразу трех вполне приличных, но сравнительно недорогих квартир. Одна сразу пошла под сдачу. Одну оставили для Верочки. И одну для Зои, Лены и Карины, которая не могла жить одна и нуждалась в присмотре.

Вот там семья Верочки и познакомилась с Артуром Саркисовичем. Имевшиеся у стоматолога сыновья, которые нынче и составляли костяк руководства его клиники, были в ту пору еще слишком малы, чтобы играть сколько-нибудь заметную роль в этой истории. Сам Артур Саркисович тогда был простым зубным врачом, который даже не помышлял о создании собственной клиники, а просто радовался, что ему удалось избежать карабахской мясорубки и оказаться вместе с семьей в спокойной и зажиточной Москве.

– Уверен, что про этого Карапетянова и упомянула Катерина, – такие инструкции Саша дал Геле. – Постарайся повести с ним разговор таким образом, чтобы он не понял, как мало нам известно о его связи с Верочкой. Делай вид, будто бы все про них знаешь.

И вот теперь Геля смотрела на этого человека и думала, сможет ли она, русская женщина перехитрить армянского мужчину? По всему выходило, что битва будет тяжелой.

– Прошу вас, присаживайтесь.

Карапетянов подошел к зубоврачебному креслу. Когда он двигался, в кабинете звучали какие-то странные цокающие звуки. Они совпадали с шагами доктора, и Геля поняла, что звуки исходят от самого доктора. Похоже, страдая от невысокого роста, доктор заказал себе специальную обувь на каблуках, которые еще и подковал металлическими подковками. Это до такой степени поразило воображение женщины, что доктору пришлось дважды повторить свое приглашение прежде, чем Геля сообразила, что от нее требуется. От волнения она даже забыла вытащить комок салфеток из-за щеки. И вспомнила о нем лишь в тот момент, когда Карапетянов извлек его пинцетом и с удивлением уставился на него.

– Что это?

Потом он взглянул на Гелю и ее моментально пришедшее в норму лицо, и глаза его расширились еще больше.

– Вы не больны.

– Нет, доктор, но я пришла к вам просить помощи.

Карапетянов явно расстроился. Помощь он оказывать любил, но не безвозмездно.

– И я щедро отблагодарю вас за вашу доброту.

Карапетянов слегка повеселел и заинтересовался:

– И чего вы хотите?

– Помогите мне!

Пока что все шло хорошо. Откровенному разговору способствовало еще и то, что в кабинете они были вдвоем. Медсестры не наблюдалось. И Геля могла не опасаться посторонних ушей.

– Помогите мне, как когда-то помогли вашей соседке, молоденькой девочке Верочке.

Карапетянов вздрогнул так сильно, что Геля это увидела. Он вздрогнул и уставился на нее. И в глазах у него Геля прочитала такую сложную комбинацию мыслей и чувств, что сама оказалась в тупике. Но, пожалуй, растерянности там было больше всего. И еще страха. Это Геле понравилось. Похоже, Карапетянову и впрямь было что скрывать.

– Да, вы правильно поняли, – кивнула она. – Меня направила к вам Верочка Кутасова.

Геля с тревогой наблюдала за врачом. Мужчина был в явном смятении. Ему даже природное красноречие изменило.

– Не понимаю, – бормотал он, заикаясь, – как же так? Как она могла… Мы же с ней договорились… За столько лет… Впервые… Неслыханно!

И внезапно что-то осознав, он уставился на Гелю и гневно воскликнул:

– Вот что, милочка, никакого больного зуба у вас нет. Так что убирайтесь из моего кабинета!

– Но Верочка Кутасова, верней, теперь уже Смирнова, но для нас-то с вами это не имеет никакого значения, верно… Так вот она сказала мне, что вы можете помочь.

– Не хочу я слушать ни про какую Верочку. Знать не знаю, кто это такая!

– Значит, вы предпочитаете, чтобы я пошла в полицию?

– Что?! Нет, вы не осмелитесь! Этим вы погубите в первую очередь свою подругу.

– Но и вам тоже не поздоровится! И вам лучше признать, что об этой истории знает слишком много людей. Кроме меня и Верочки, в нее посвящена теперь еще и Катерина Белогорцева.

– Что? А это еще кто такая?

Изумление доктора было столь велико, что Геля ему сразу поверила. Похоже, он и впрямь не знал Катерину. Но как же получилось, что та знала доктора, а вот он ее нет?

– Я это говорю к тому, что вам нечего бояться, что ваша тайна будет раскрыта. Ее и так уже много, кто знает. Но пока вы будете вести себя правильно, в полицию никто из нас не пойдет.

Карапетянов думал. Он вытирал лицо, на котором обильно выступил пот.

– А знаете что! Идите! – воскликнул он. – Идите вы в полицию! Старуха загнулась почти двадцать лет назад. За давностью лет мне ничего не будет. Тем более что я к ее смерти никакого отношения не имел. Почему она умерла, я не знаю. Я не судмедэксперт, я всего лишь бедный стоматолог.

– И рискуете оказаться на всю жизнь опозоренным, если ваши клиенты узнают о ваших делишках с Верочкой.

Вот это был правильный ход. Полицию Карапетянов не боялся, а потерять своих клиентов еще как боялся.

– Что вам нужно?

– Я все сказала. Я хочу получить от вас ту же услугу, какую вы оказали в свое время Верочке.

Карапетянов запустил руки в свою уже начинающую седеть, но все еще густую шевелюру. Вся его поза олицетворяла настоящее отчаяние.

– Снова… – бормотал он. – То же самое… И зачем? Зачем все это было?

Наконец, он принял какое-то решение и взглянул на Гелю:

– Давайте зубную карту вашего покойника, – холодно, но уже совершенно спокойно произнес он. – И напишите на бумажке, как его должны звать, паспортные данные, номер полиса. А лучше покажите мне его документы, и я вам все сделаю.