– Я? Но как?

– Она сказала, вы должны мне рассказать про доктора Карапетянова, старуху Изергиль и Петра Никодимыча. Рассказать все-все!

Нелли задумчиво смотрела на нее.

– Когда вы появились, я решила, что вы сумасшедшая. Потом я приняла вас за мелкую мошенницу. Но теперь я вижу, вас послала ко мне сама Катерина.

– А я что говорила!

– Никто, кроме меня и моей подруги, не может знать этих имен. Кто знал всю правду об этой истории, те уже давно не с нами.

– Это очень печально.

– Не перебивайте меня, пожалуйста. Лучше займитесь вашей едой.

Геля и не заметила, как перед ней появилась тарелка, полная самой вкусной на вид пастой, какую только можно себе вообразить. В ней были кусочки белой рыбы, морепродукты и даже красивая устрица нежно трепетала на самом верху, кокетливо маня крышкой открытой раковины, на которой был укреплен кружок лайма. Геля знала, что устрицу надо полить свежим соком, а потом быстро вылить массу себе в рот. Но это скользкое существо не вызывало у нее аппетита. А Нелли смотрела на них с устрицей с таким видом, словно бы пыталась окончательно решить, стоит доверять этой женщине или нет. И внезапно у Гели возникло ощущение, что Нелли загадала про себя: съест гостья устрицу, скажу все как на духу, нет – прощайте.

«Это просто устрица, – попыталась уговорить саму себя Геля. – По сути, большая мидия. Ты же кушала мидий в детстве на море».

И сама же себе ответила:

«Ела. Но сваренных в морской воде. Гадость первостатейная».

Нелли не сводила с нее глаз. И это уже начинало нервировать Гелю.

– Ешьте. Это вкусно.

Вспомнив, что времени у них в обрез, Саша не сможет удерживать Катерину дольше полутора часов, Геля быстро схватила раковину, а потом опрокинула ее себе в рот, и устрица сама собой скользнула внутрь. Это не было ни вкусно, ни еще как-то. Просто внутрь Гели проскользнул кусочек чего-то непонятного. Тут главное не жевать, вот что поняла Геля. Когда с устрицей было покончено, Геля взялась за пасту, которая не вызывала в ней никаких недобрых чувств. Она с радостью отметила, что взгляд Нелли окончательно оттаял. И если теперь она продолжала молчать, то лишь потому, что хотела собраться с мыслями.

Геля вовсю наворачивала ложку за ложкой, стремительно опустошая свою тарелку, а Нелли все медлила с рассказом.

Наконец она заговорила:

– Верочка давно заслуживала того, что с ней случилось, но Катерина не имеет к этой смерти никакого отношения. Если бы она хотела убить Верочку, то сделала бы это в тот момент, когда потеряла по ее вине своего мужа.

– Катерина была замужем?

Этой информацией Геля не располагала. А ведь Саша основательно покопался в прошлом не только Галины и Верочки, он и к Катерине в архив ее жизни заглянул. И никакого мужа там не наблюдалось.

Но следующая фраза поставила все на свои места.

– Они с Георгием не были расписаны официально, – сказала Нелли. – Но как часто случается, жили они даже более дружно и ладно, нежели супруги с законной печатью.

– И Верочка вознамерилась увести у Катерины ее Георгия?

– Нет, что вы! Он бы никогда себе такого не позволил. Георгий был человеком глубоко порядочным и к тому же верующим. Их брак с Катериной не был зарегистрирован в ЗАГСе, но зато они были венчаны перед Богом. Для них двоих это значило куда больше.

То, что Катерина каждый свой отпуск отправляется в паломничество по святым для православного человека местам, это Геля хорошо знала. Значит, муж Катерины тоже был верующим. И что же с ним случилось?

– По своей основной профессии муж Катерины был врачом-наркологом. Затем уверовал, стал прихожанином, принял сан, и митрополит назначил отца Георгия на особое служение, он поручил его попечению группу недавно излечившихся от алкогольной зависимости страдальцев. Ну, или почти излечившихся. Зеленый змий силен и коварен, человеку кажется, что все, больше он пить никогда не будет, а зеленый змий тут как тут. И снова несчастный попадает в его лапы. Помочь в таких случаях может лишь одно – вера в Бога и воцерковление самого человека. Участвуя в церковных таинствах, человек укрепляется духовно. Да и молитвенная помощь всей общины также тут бывает не лишней.

– Как верующий человек и врач, Георгий лучше прочих подходил для этого благого дела, – поддакнула Геля.

– И дела у него шли очень успешно. Можете мне поверить, я знаю, что говорю. Приход за счет благотворителей выстроил специальный центр, в котором эти несчастные люди совершенно без всякой оплаты могли провести от месяца до года, пока окончательно не убеждались, что власть змия ослабела над ними настолько, что они уже в состоянии вернуться в большой мир. И все шло прекрасно до тех пор, пока к Георгию не попал некий Геннадий Моторов. Вместе с ним приехала и Верочка.

– Почему?

– Она хотела лично увидеть, в каких условиях будет проживать ее муж.

– Так это был ее муж! Вот оно что!

Про себя Геля подумала, какой из четырех? Наверное, тот, который в конце концов скончался от многочисленных перекодировок. Однако если это так, то мужчине не сильно помогла жизнь в православной антиалкогольной общине. Смерть он все равно нашел по вине алкоголя.

– При первом знакомстве отца Георгия в Верочке ровным счетом ничего не насторожило. Он нашел ее очень милой, приветливой и искренне тревожащейся за судьбу мужа. Верочка прошлась всюду, везде сунула свой нос, объясняя это своей неуверенностью в том, будет ли ее мужу тут хорошо. Георгий по мере сил старался удовлетворить ее интерес. По его собственному признанию, сильней всего Верочку заинтересовал арсенал их аптечки, в которой Георгий держал препараты, которые помогали успокоить его пациентов, если не помогало ничто другое. Он был очень хорошим врачом. Знал бы он, как его доброта и внимание обернутся впоследствии против него же самого!

– Значит, Верочка осталась жить в общине бывших алкоголиков? Вместе с отцом Георгием и Катериной?

– Нет. Верочка лишь оставила в общине своего мужа. У нее самой оказались дела в городе, которые она не могла бросить. А вот Геннадий остался. И почти сразу он начал рассказывать о своей жене поистине чудовищные вещи. Ни Катерина, ни тем более отец Георгий не хотели верить мужчине, но тот продолжал описывать художества своей женушки, твердя, что его собственные страдания – это расплата за ее грехи.

– Он был здоров? Я имею в виду психически?

– Вряд ли, но официального диагноза ему поставлено не было. И как ни пытался Георгий его уверить, что лишь молитвенная жизнь способна привести человека к искуплению собственных грехов и позволить приступить к отмаливанию грехов своих близких, Гена ничего не желал слышать и продолжал твердить, что Верочку ничего не исправит. Тогда-то Катерина впервые и услышала от него про старуху Изергиль, доктора Карапетянова и Петра Никодимыча.