Но не во имя короля Лисандр собирался выиграть этот турнир. Ибо сердце его не принадлежало королевству и служению короне. Оно целиком и полностью было отдано прелестной Амелии Димасс. Той девушке, которая была любовью всей его жизни.

Мысль о любимой вызвала у Лисандра улыбку, которая тут же исчезла, едва дверь, ведущая к турнирной арене, открылась и дневной свет хлынул в крошечную комнату без окон, в которой располагалась оружейная.

Лисандр вытащил свой меч, и его пальцы крепко сомкнулись вокруг рукояти. Сияние света и радостные возгласы публики окутали его. Казалось, на торжество собрался весь Амберан. За долгие годы это был первый рыцарский турнир, в котором не было всеобщей и оправданной уверенности в непременной победе принца Лайноса.

Быть может, на самом деле именно это и было причиной того, что король бросил Лисандра в подземелье. Быть может, это не имело никакого отношения к Амелии и король предпочитал видеть своего сына заключенным в темницу, где он, по крайней мере, не мог причинить никакого вреда, чем смотреть, как принц опозорит короля перед всем собравшимся народом.

Уже сейчас враги королевской семьи жаждали заполучить трон. Неудача принца только подольет масла в огонь. Так или иначе, Винсенту все же удалось переубедить короля. Иначе сейчас Лисандр не выходил бы на турнирную арену в полной боевой готовности. Вместе с другими рыцарями, прибывшими со всех концов королевства, Лисандр предстал перед собравшимися дворянами.

Толпы вокруг них кричали, размахивая флагами своих провинций и разноцветными платками. Турнир представлял собой грандиозное зрелище, для которого были тщательно расчищены тренировочные площадки королевских рыцарей, а вокруг размещены специально выстроенные трибуны. Столица Амберана, с королевским замком в центре, так и кишела посетителями. Все постоялые дворы были переполнены, все комнаты в замке были заняты дворянами, и везде, где только нашлось место, были установлены торговые палатки.

Для Амелии и Лисандра это означало прекрасную возможность сбежать и раствориться во всеобщей суматохе. Он так долго ждал этого дня. Дня, когда должна была начаться его новая жизнь.

– Боишься? – спросил рыцарь, стоявший в ряду возле Лисандра.

Он был облачен в доспехи с гербом рода Илеос на груди. Два сплетенных в схватке льва, кусающих друг друга за хвост. Злорадная ухмылка промелькнула в его подстриженной бороде. И хотя сам Лисандр не считал себя таким уж крошечным, рыцарь был чуть ли не на полголовы выше его и представлял собой ходячую гору мышц, вплоть до шеи, которая казалась толще, чем бедро принца.

Лисандр узнал в нем сына графа Илеоса. Рыцаря звали Реон. Гнусный воин, который даже не скрывал, как жаждет занять престол, и хвастался, что убил маров больше, чем все королевские рыцари, вместе взятые.

То, что в лице Лисандра не было ни кровинки, вселяло в Реона обманчивую решимость, что бой он выиграет. Скорее всего рыцарь считал, что одолеть принца будет легко, не подозревая, что Лисандру не составит труда справиться с таким тяжеловооруженным и оттого медлительным противником.

– А ты? – отозвался он.

Прежде чем Реон успел ответить, король поднялся со своего места. Все рыцари опустились на одно колено и вонзили мечи в землю перед собой.

– Ты же понимаешь, что все сразу набросятся на тебя, правда? – спросил Реон. – Всем здесь хочется сбить корону с головы принца, если ты понимаешь, о чем я.

– Пусть попробуют, – буркнул Лисандр, не поднимая глаз.

Он почти не слушал, как король возносит похвалы сильнейшим бойцам страны и традиции раз в год измерять их силы. Лисандр долго ждал возможности доказать, что он больше не тот хлипкий паренек, который обожал своего брата и которому Винсент надирал задницу на тренировочной площадке. Поскольку каждый дворянский род мог представить на турнир лишь одного участника, эта честь всегда доставалась Лайносу. Лисандру ни разу не доводилось соревноваться с братом. Как и не было возможности доказать, что он уже давно не был слабаком.

Когда трибуны снова разразились радостными криками и зрители повскакивали на ноги, Лисандр поднял голову. Король завершил свою речь; другие рыцари уже понимались с колен, и принц сделал то же самое.

– Да начнется битва! – скомандовал король, и выстроившиеся перед трибунами рыцари, не колеблясь, подчинились этому приказу.

Первые секунды боя подобны танцу. Ты выискиваешь слабые места своего противника, кружишь напротив него, не провоцируя атаку слишком поспешными движениями, ожидая, кто сделает первый шаг – совершит первую ошибку.

Один из рыцарей, вероятно, не знал об этом. Быть может, им двигали страх или дерзкое высокомерие. Но он с громким воплем бросился в бой вслепую. Однако не успел он сделать и двух шагов, как лицо его впечаталось в наплечные доспехи другого рыцаря.

Над толпой пронесся стон, когда громко треснул сломанный нос мужчины, а сам он рухнул на пыльную землю турнирной арены.

На какое-то мгновение зрители в испуге затаили дыхание, и вот уже грянули громкие крики и оглушительные аплодисменты. Рыцарь, с такой невероятной жестокостью сразивший своего противника, вскинул руки вверх, купаясь в радостном ликовании толпы, и понял, что его самого избрали жертвой, только в тот миг, когда Реон, ударив его по задней части колена, поднял свой меч и безжалостно обрушил оружие на врага.

Глаза Лисандра расширились. Он много раз наблюдал за турнирными боями и знал, что они отличаются от тренировочных. Случались переломы костей, резаные раны и даже смертельные случаи. Но то, что один из рыцарей намеренно ударил мечом между доспехами и наплечником, чтобы отрубить противнику половину руки, затмило все, что принц видел до сих пор.

Безжалостная манера Реона убивать своих соперников привлекла внимание Лисандра на мгновение дольше, чем следовало. И только увидев краем глаза тень нападавшего, принц развернулся, успев в последнюю секунду парировать нанесенный удар. Чистый звон обнаженного голого металла о металл взбудоражил не только зрителей. Теперь и Лисандр рвался в бой.

Он полностью абстрагировался от окружающей публики, заблокировал все отвлекающие мысли и целиком сосредоточился на происходящем. Еще один рыцарь воспользовался возможностью наброситься на принца, все еще занятого тем, чтобы оттолкнуть другого нападавшего. Лисандр развернулся как раз вовремя, чтобы отразить удар меча.

В одном Реон был абсолютно прав: все они хотели уничтожить Лисандра. Но принц не испугался битвы с восемью противниками сразу. Он умело уклонялся от атак, отражал удары мечей и использовал слабые стороны соперников, направляя их против них же самих. Повергнуть закованного в доспехи рыцаря на землю не составляло никакого труда, стоило только заставить его потерять равновесие. И Лисандр должен был признать, что ему нравилось быть в своей стихии, сбивая с ног одного соперника за другим. Вскоре пыль на арене уже почти перестала клубиться, потому что весь песок пропитался кровью. Лисандру тоже досталась пара-тройка порезов и ушибов. Без этого никак.