Пересесть было некуда, громко ссориться Лиза не хотела – всеобщим вниманием она сегодня была сыта по горло. Поэтому она только дергалась и шипела, как рассерженная кошка, но Женик был непрошибаем. Он так же ослепительно улыбался и опять принимался за свое.

Еще он старался ее напоить. Видимо, это входило в отработанный сценарий развития отношений. Но тут уж Лиза стояла насмерть. Сегодня пить ей было категорически противопоказано, можно было потерять бдительность и вновь оказаться в опасности. Она пригубила шампанское, когда пили за здоровье Андрея Степановича, и это было все. Фужер с шампанским так и стоял перед ней. Хорошо хоть, что когда пена осела, его осталось совсем немного, это выглядело не так вызывающе. Пила же она минералку, которую подливала себе в бокал для вина. В этот бокал Женик норовил наплескать ей водки, и она еле успевала прикрывать его рукой и отставлять подальше.

Лиза с завистью смотрела на Людмилу, хохочущую в компании аспирантов Юры и Вадима, уписывающую салаты и шашлыки и не забывающую поглядывать на Петракова. Петраков по-прежнему казался подавленным, как ни старалась сидящая рядом с ним Зоя расшевелить его.

Сама Лиза даже есть не могла. От непроходящего страха, лихорадочного старания ничего не упустить из виду, все возрастающего раздражения на Женика голова разболелась совсем невыносимо. Тяжелая боль, как ртуть, плескалась внутри черепа и при малейшем движении давила то на глаза, то на затылок, то на виски. От нее к горлу поднималась тошнота. Хотелось одного – лечь и закрыть глаза. День, суливший с утра так много удовольствия и веселья, теперь тянулся, как пытка, и не было ему конца…

Наевшись, гости захотели танцевать, и Степан установил на террасе музыкальный центр с мощными колонками. Забухала громкая ритмичная музыка, и те, кто помоложе, запрыгали на пустом пятачке газона.

Лиза наотрез отказалась плясать с Жеником. Она представляла, что это будет за удовольствие. Но тот прицепился как репей, и, чтобы отвязаться, она пообещала ему медленный танец. Она еще немного посидела за столом, отдыхая от липучего поклонника, потом встала и пошла к Степану, который боком сидел на перилах террасы рядом с объевшейся кошкой Мурепой.

– Степочка, – попросила она, – возьми, пожалуйста, нас с Людмилой до города, когда поедешь за детьми.

Степан смотрел на нее сочувственно.

– Да не вопрос, – ответил он. – Я вас и до дому довезу, только мы-то хотели вас с Людмилой до завтра оставить. А, Лиза? Выспались бы, завтра в лесу бы погуляли, вечером мы бы баньку истопили, а потом я бы вас и отвез… А то ты плоховато выглядишь, Лиза. Бледная вон вся. Чего вам в городе-то завтра делать? Воскресенье же.

Ах, как захотелось остаться! Может быть, и правда не уезжать? Остаться до завтра, выспаться… А может быть, рассказать все Степе? И Андрею Степановичу, и Максиму? Они мужчины, они сильные, умные, они ее защитят. Ее и Людмилу… Они что-нибудь придумают…

Что они придумают? Что тут можно придумать, когда нет никаких улик, никаких следов? Но их с Людмилой тогда уж точно отсюда не отпустят, даже если не поверят ей. И они останутся здесь, в этом доме, где нет надежных замков, куда можно спокойно залезть через любое окно, в доме, где будут спать маленькие дети. Они останутся как приманка для убийцы… И можно не сомневаться, что убийца не упустит случая. Он уже взбесившийся, оголтелый, он недавно убил двоих и чуть не убил сегодня ее, Лизу. Он не остановится… Он может и дом поджечь… Этот сухой деревянный дом сгорит как спичка…

Лиза потрясла головой, отгоняя видение горящего дома.

– Нет, Степочка, – решительно сказала она, – мы бы с радостью, но у нас завтра дела в городе.

– Ну во-о-т, – огорчился Степан. – А мы на Людмилу рассчитывали. Столько еды… Ладно, я тебе скажу, когда поеду, но ты еще подумай, хорошо?

Лиза кивнула.

Она побродила около пляшущих гостей. Людмила вон она, а где Петраков? Здесь его нет, за столом нет… Господи, да где же он?

Не успев испугаться, она увидела его: у забора, на бревнах, курит…

Она облегченно вздохнула. Можно расслабиться, все на местах, все пока в порядке.

Лиза вернулась к столу, села на свое место, взяла бокал с минералкой… Сейчас Людмила кончит плясать, и надо будет с ней поговорить. Надо обязательно убедить ее уехать со Степаном. Не дай бог, она прицепится к Петракову. Конечно, с ним будет Зоя, но Петраков может именно Зою отвезти домой в первую очередь, а потом останется с ними один на один.

А завтра придется рассказать Людмиле все, и какой же это будет трудный разговор…

Внезапно кто-то выдернул у нее из руки бокал. Она вздрогнула и испуганно оглянулась. Ч-черт! Женик!

Женик, разгоряченный танцами, потный, хлебнул минералку из ее бокала.

– Ли!.. – Он наклонился и задышал ей в лицо. Лиза отпрянула, она терпеть этого не могла и невольно скривилась в брезгливой гримасе, но Женика было невозможно смутить. Проникновенно глядя Лизе в глаза, он наклонился еще ближе и зашептал: – Ли, я заказал для нас с тобой блюз… Ты обещала, Ли!..

Тут из колонок и впрямь полилась тягучая, томная мелодия.

Вот же наказание! Почему он никак от нее не отцепится? И бокал ее облизал, придется теперь искать чистый. И танцевать с ним как же не хочется! Ладно, раз обещала…

Покачиваясь в потных объятиях Женика и то и дело отлепляя его руки от своих ягодиц, Лиза с тоской смотрела на солнце, которое медленно-медленно сползало к горизонту.

Сколько сейчас может быть времени? Часы остались в сумке, сумка в доме, там, где они переодевались. Сходить? У нее в сумке есть аспирин… А вдруг за ней увяжется убийца? Нет, лучше потерпеть, головная боль – это не смертельно.

Медленный танец привлек гостей постарше. Рядом с Жеником и Лизой заколыхались несколько пожилых пар. Молодежь, наоборот, схлынула, разбрелась по участку. Лиза увидела, как Людмила отошла от Юры и Вадима и двинулась к дому.

– Извини, мне надо с Людмилой пошептаться, – поспешно сказала она Женику, выскальзывая из его тесных объятий. Женик потащился было за ней, но тут, на Лизино счастье, его перехватила и потянула танцевать Настя Слепцова, ассистентка с кафедры беспозвоночных. Лиза, морщась от пляшущей в голове боли, догнала Людмилу.

– Люда, подожди, ты куда?

– Ой, Лизочек! – Раскрасневшаяся Людмила схватила Лизу за руку и повела за собой. – Я хочу в зеркало посмотреться. Наверное, выгляжу, как чума!

– Нет, с тобой все в порядке, – оглядев Людмилу, возразила Лиза. – А я?

– Ой, ты только бледная, а так ничего! – слишком поспешно и слишком бодро вскликнула Людмила.

Наверное, она выглядит жутко. Ну что ж, Людмиле очень кстати приспичило наводить красоту – вряд ли убийца решится напасть на них двоих. Сейчас она доберется, наконец, до аспирина и глянет на часы – долго ли еще мучиться?

– Люд, я договорилась со Степой, он нас захватит, когда поедет за детьми. До самого дома довезет, правда здорово? – с фальшивой радостью сказала Лиза, поднимаясь на крыльцо дачи. Она ожидала, что Людмила начнет возражать, ей не захочется покидать веселую компанию, а тем более Петракова, но, к ее удивлению, та только согласно кивнула. Может, не сообразила, что уехать придется раньше, ведь Степа вряд ли будет ждать окончания праздника – поедет, пока дети не заснули. Ну ладно, с этим разберемся потом, можно будет сыграть на Людмилиной жалостливости, сказать, что ей жутко плохо, и это, кстати, совсем не будет враньем.