Тьери безмолвно склонил голову и, отстранившись от стула, направился к двери, располагающейся в стене, смежной с той, где находился замурованный проход в склеп Рейнира. Живя в этом доме, маг успел пристроить на первом этаже еще одну комнату, служившую ему, очевидно, кухней.

Вернулся он не то, чтобы очень скоро, но все-таки и не через слишком большой промежуток времени.

Гости его, в ожидании уделяющие больше внимания изменившейся обстановке и негромкому ее обсуждению, в котором участвовал даже Альберт, заметив, что хозяин дома несет на подносе не одну, а четыре чашки, несколько оживились. Приятный терпкий запах исходящего паром напитка взбудоражил обоняние, и как-то сразу захотелось говорить, рассказывая обо всем, что случилось за последнее время.

Великий маг оказался прав – дружелюбная атмосфера и в самом деле предрасполагала к разговорам.

…Рассказ, ведомый Винсентом, как обычно, занял не слишком мало времени, однако, сумел расставить все точки над i, объясняя Тьери все от и до.

– Итак, учитель решил принять вашу сторону в этой битве, – он сцепил руки в замок и, внимательно глядя на человека, о котором и говорил, немного нахмурился, – Но уверен ли в этом сам учитель?

– Убежден, – мужчина немного выпрямился, отвечая на вполне закономерные сомнения быстрой улыбкой, – Знаешь, Тьери, мой добрый друг и старательный ученик… Мне ведь никогда, до определенного момента, не приходилось бывать в плену. Никогда я не был побежден, не был сломлен, сила всегда текла по моим жилам, я привык ощущать могущество! Годы заключения в темнице, годы, проведенные без сил, без возможности предпринять что-либо, сильно изменили меня. Я повзрослел… Видимо, наконец-то повзрослел и, думаю, сейчас даже мой брат бы смог принять меня. Тебе известно, что у меня есть внук?

Собеседник его не сдержал улыбки, медленно склоняя голову. О том, что у Татьяны и Эрика есть ребенок, он был осведомлен едва ли не лучше прочих, ибо во время беременности девушки старательно следил за изменяющимся магическим фоном ее волшебных украшений.

– Этот мальчик перевернул мою жизнь, – продолжал Альберт, – Я полюбил его, едва услышал о нем из уст Татьяны впервые, но в миг, когда увидел его… Когда обнял и прижал к себе… – он сам улыбнулся и слегка качнул головой, – Я никогда не пойду против него, не пойду против своей семьи. Я провел ночь в Нормонде, я сидел за завтраком за одним столом со своей семьей и, можешь поверить мне, я был счастлив! – мужчина негромко вздохнул и, принудительно отвлекая себя от приятных мыслей, чуть нахмурился, – Но сейчас речь идет не о моем счастье. Сейчас главное, что следует знать – это то, что я, что все мы на одной стороне и должны выступить против одного врага. Мой внук сумел разгадать, когда наступит Ночь Большой луны, сумел предсказать, когда Чеслав перейдет к решительным действиям… Но я до сих пор не знаю, каким образом остановить его. Он кажется непобедимым, его силы превышают даже мои!

Тьери, увлеченный плавной речью собеседника, внезапно рывком выпрямился, недоверчиво переводя взгляд со своего учителя на его родных.

– Подождите-подождите… о чем вы?.. Анри сумел разгадать время наступления Великой Ночи?? Но ведь это невозможно!

– Невозможно для взрослых, но не для ребенка, – Винсент, которому маленький маг тоже приходился родным, гордо улыбнулся, сам немного приосаниваясь, – Малыш угадал главное, то, чего никак не могли понять маги, ищущие логику среди цифр и знаков. Большая луна никогда не восходит в месяцы, в названии которых есть буква «н». В этом есть какая-то странная закономерность, это можно счесть лишь детскими фантазиями, но я проверил все несколько раз и могу со стопроцентной уверенностью заявить – Анри прав. Ночь Большой луны наступает каждые три сотни лет и три года, с погрешностью в несколько месяцев. Если в названии месяца присутствует буква «н», разрыв, как сказал мальчик, увеличивается и Ночь наступает позже. Поэтому так трудно было предугадать ее наступление, поэтому маги всего мира не могли…

– Но смог ребенок, – Тьери запрокинул голову и, пораженно покачав ею, неожиданно весело хмыкнул, – Эрик, Татьяна… вам следует гордиться своим сыном. У него несомненный талант, думаю, однажды, он станет великим магом… – он поднял голову и, глянув на мастера, прибавил, – Не менее великим, чем его дед.

Супруги де Нормонд, переглянувшись, заулыбались, как-то непроизвольно берясь за руки.

– Мы гордимся им, – Татьяна, счастливая мать гениального сына, улыбнулась шире, немного склоняя голову, – И, может быть, однажды вы все-таки переубедите меня, и я разрешу ему учиться магии у дяди Луи и у дедушки Альберта… Но это случится лишь после того, как мы справимся с Чеславом.

– Тьери, Рейнир был вашим предком, – в свой через вступил в разговор граф, – Насколько нам известно, он, увы, был достаточно близко знаком с этим… оборотнем, – последнее слово он процедил сквозь зубы, почти не скрывая отвращения, – Винсент упоминал, что у вас должны были остаться записи вашего предка, быть может, где-то среди них…

– Увы, – старый маг, перебив собеседника, на несколько мгновений сжал губы, – Увы, друг мой, увы… Винсент рассказывал мне о вашем путешествии в память Ричарда, о том, как погиб мой великий предок. Говорил он также и о пророчестве, сделанном Рейниром на пороге смерти, но… Как вы понимаете, записать его возможности он был лишен.

Альберт, от которого этот аспект путешествия его друзей и родственников в прошлое баронета Ренарда как-то ускользнул, нахмурился, непонимающе переводя взгляд на них, устремляя его преимущественно на Венсена.

– Пророчество?..

– Да, он что-то сказал в тот миг, – ответ последовал, к удивлению всех, отнюдь не со стороны хранителя памяти, а со стороны Татьяны, которая как раз в «тот миг» предпочла не смотреть на происходящее, спрятав голову на груди у мужа, – Я плохо помню, было очень… очень страшно, когда Чес… – она глубоко вздохнула, беря себя в руки, – Но Рейнир говорил что-то о том, что кто-то однажды сможет одолеть его убийцу…

– Человек без имени, – подхватил несколько лучше запомнивший пророчество Эрик, – Один из его потомков, но мне кажется, это какая-то несуразица. Его потомок – вы, и вы, вне всякого сомнения, именем обладаете.

– Может быть, тот потомок, что одолеет его, еще не появился на свет… – Винсент, как-то сразу помрачнев, несколько ссутулился, опуская плечи и, уставившись в пол, слегка дернул левым, – Я долго живу на свете, со многими магами виделся и общался, но, клянусь, никогда не слышал, чтобы кто-то был способен одолеть этого оборотня. Я и о нем-то услышал лишь относительно недавно…