А ответ…

Женщина покраснела, потом побелела…

– Конечно, нет!

– То есть сейчас вы не встречаетесь, – садистски уточнил Эрнесто.

– Вы… ты… ХАМ!!!

– Еще и рогатый, заметим!

– Думаешь, я про твои измены ничего не знаю? – перешла в атаку Барбара. – Ты разве что эту Лассара еще не… собираешься?!

Эрнесто сжал руку в кулак. До боли.

Как же ему хотелось ударить в это надменное лицо.

– Ты не забыла, что пропал наш сын?

Забыла. Привычно сварясь с мужем, Барбара забыла обо всем! Какой уж там сын! Пропал?

Найдется!

Эрнесто качнул головой.

– Я в участок. Напишу заявление, и пусть начинают искать. А тебе, дражайшая супруга, придется сидеть дома. Если нашего сына похитили с какой-то целью… никто не телефонировал?

– Нет! – всхлипнула Барбара.

Сына она любила, несмотря на всю стервозность.

– Тогда жди. А я поехал.

– Хорошо. Эрнесто, ты найдешь его? Правда?

– Сделаю все возможное, – не стал врать некромант. И вышел.

Ритана Барбара вцепилась зубами в платочек.

Творец Единый, хоть бы Амадо был жив!

Хоть бы…

Кому, во имя Творца, понадобился ее мальчик?! Кому?! Зачем?!

Ответа не было. Оставалось только ждать.

* * *

Перед статуей Ла Муэрте снова лежал ворох цветов.

Белых, чистых…

Горели коптилочки-лучинки.

Богослужение шло своим чередом. Пока не прервалось диким криком.

Перед статуей кричала и корчилась в судорогах очередная просительница. Девушка была в белом – раньше. Сейчас, когда она упала в пыль, белое платье покрылось некрасивыми темными пятнами, каштановые волосы испачкались, коса мела землю, словно умирающая змея…

Первыми к ней бросились жрецы – придержать, чтобы она не навредила себе, дать воды, может, успокоительное… чего уж там, случалось всякое! Экзальтированные особы – не редкость в любой религии, и культ Ла Муэрте от них ничуть не защищен. Даже и того хуже приходится жрецам.

Сама атмосфера очень способствует припадкам…

Но сейчас жрецы отпрянули в стороны.

Девушка смотрела в небо угольно-черными глазами. Без зрачка.

Без белка.

Весь глаз заливало сплошное черное облако.

И они отошли на почтительное расстояние, резкими жестами призывая к тишине.

Сейчас с ними будет говорить Богиня! Нельзя упустить ни слова, ни жеста…

Толпа и так молчала, но сейчас, казалось, люди даже дыхание затаили. Богиня!

Снизошла!

Такое случалось крайне редко, и каждый раз грозило серьезными проблемами, так что… слушаем! Молчим и слушаем! Бог – это вам не соседка, два раза повторять не станет!

Корчи внезапно прекратились, и девушка чуточку неловко села в пыли. Поднесла руки к голове.

– Они идут! Они ползут, плывут, они чудовищны! Они – извращение естества! Они – кошмары, которые приходят ночью! Они – нечистая смерть в пасти ужаса! Они пожрут все и вся, если им позволить. Они уже близко… Найдите мою дочь! Найдите ту, которая может смотреть в тень, ту, которая может говорить с тенью! Найдите ее прежде, чем найдут они! Найдите…

Голос девушки прервался стоном.

А потом тело осело в пыль.

Тихое. Неподвижное. Бездыханное…

Богиня покинула его – и тело умерло.

Но вместо этого…

На миг, только на миг перед статуей богини соткался призрак девушки. Она улыбнулась, развела руками, показывая, что так получилось… простите.

И – исчезла. Развеялась, словно аромат цветов.

Жрецы молча подняли тело и понесли его куда-то за статую. А люди стояли и молчали. Переглядывались…

Идет – что?!

Явно что-то страшное.

Но кого им надо найти?!

Дочь Ла Муэрте? Некромантка…

Но – кто? Где ее искать? КАК?!

Ох уж эти боги… сначала напугают до колик, а потом ты ищи, куда и как приткнуть их откровения!

Вопрос.

Как объяснить своей семье, зачем тебе понадобилось пятнадцать куриц? Тони брала с запасом.

Ответ.

Никак не объяснишь, поэтому лучше даже не пытаться. Вряд ли некромантка из знатной семьи решит посвятить себя разведению птицы.

Тони и врать не стала. Она просто купила оптом пятнадцать птиц у одного из крестьян и попросила, в качестве подарка покупателю, доставить их до дома.

Крестьянин, у которого курицы как раз закончились, согласился и лично довез до места и кур, и ритану. Сгрузил у входа в магазин неприятно пахнущие мешки и подхлестнул лошадь.

Копытные, знаете ли…

Гужевой транспорт экологически чист. Но гадит… а за это в центре города могли и штраф взять. Мордой натыкать тоже могли, но то менее обидно. По карману всегда больнее бьет, чем по носу.

Антония, пыхтя, затащила мешки прямо в коридор.

Весили курицы не так уж и мало. По паре килограмм-то каждая точно нагуляла, а помножить на пятнадцать?

– Рейнальдо, что с ними делать?

– Ничего, – решил более опытный призрак. – Все равно убивать, так что пусть полежат.

Тони поморщилась.

– Жалко.

– Тогда выпусти их. Пусть что разнесут, что завоняют, а потом еще их в мешок складывать… тоже развлечение! И мыть дом весело…

Тони покосилась на наглого призрака.

– Жертвопринесу пару куриц и придам тебе материальность. Тряпку в зубы и полетел.

– Ужасно страшно, – согласился Рейнальдо.

И тут же просочился в стену, потому что на пороге появилась Рита.

– Доброе утро, ритана. Сеньор Фарра завтрак прислал, а тан Адан просил вас заглянуть к нему сегодня вечером.

– Обещаю. А что на завтрак?

– Булочки, омлет… ой, а это что?

– Пятнадцать сволочных куриц, – вздохнула Тони, глядя на дерганья внутри мешков. Выглядело это жутковато.

– Ритана, а зачем они вам?

– Потому что я некромант, – еще горше прозвучало в ответ.

– И?

– Рита, это большой секрет, понятно?

– Ага!

Темные глаза так горели, что Тони не сомневалась – через два часа половина города в курсе будет.