порталом, а через административное крыло. Наверху лестницы застыл. Внизу, у сосны, стояли двое — Лиар Рамбовский и Кайл Дорс, причём второй слишком близко прижимался к первому.

А ведь избранница стучалась в окно именно Кайла Дорса… Мальчишка тоже в курсе? А может, он как раз знает, что именно Лиар подстроил его ранение?

Демонов кодекс жемчужных драконов. Даже если они что-то знают — никогда не расскажут.

Я бы мог прямо сейчас поговорить с Лиаром, но пока у меня нет доказательств. В том, что Лиар — девушка и моя избранница, я уже не сомневался. Теперь я точно знал, почему дракон на неё так реагирует. Даже сейчас он всей своей сутью стремится к ней.

Но вот в том, что именно она — убийца, я сомневаюсь. Всё внутри меня было против этого предположения, но факты говорят сами за себя. Эту теорию следует тщательно проверить. Если я предъявлю своей избраннице обвинения в убийстве беспочвенно, лишь для разговора по душам, и если она окажется невиновной, вряд ли это станет залогом крепких и здоровых отношений.

Ну а если убийцей является именно она… что ж, тогда я вынужден буду не только провести обряд отчуждения, но и привести приговор в исполнение.

Глава 12

Снег падал небольшими хлопьями, кружаясь и преодолевая свой путь с небес на землю. Я застыла на крыльце академии, с наслаждением смотря вверх. Друзья, переговариваясь и шутя, направились по широкой припорошенной снегом дорожке к воротам, лишь я отстала, чтобы просто насладиться красотой природы.

И когда опустила голову и сделала шаг в сторону, поскользнулась на примороженных ступеньках, едва не полетев вниз. Нет, я уверена, что смогла бы сама восстановить равновесие, но в этот момент по такой удивительной случайности рядом оказался Даарт. Он приобнял меня и помог встать на дорожку — не менее скользкую, так к чему было это проявление заботы? Весьма неуместное, к слову.

Мы застыли друг напротив друга. Его высочество был слишком близко, непозволительно близко. Снежинки запутались в его волосах, но от этого он казался ещё прекраснее. Белое на чёрном вообще создает удивительно волшебный контраст.

— Я всё пытаюсь разгадать вас, курсант Рамбовский, — неожиданно выпалил он.

— И как успехи? — плохо соображая, спросила в ответ.

— Ничтожны. Я совершенно не понимаю, доверять вашим глазам, своему сердцу или…

— Фактам? — подсказала я, и принц кивнул. Я же чувствовала, как сердце колотится сильнее, почти пробивая грудную клетку. — Ничем не могу вам помочь, ваше высочество, как бы ни хотел.

Развернувшись, я собиралась уйти, но принц схватил меня за локоть.

— Вот именно что не хочешь.

Сердце колотилось то ли от страха, то ли от близости лорда-оникса. Мужчина медленно скользил взглядом по моему лицу, словно пытаясь увидеть за мальчишечьей маской меня настоящую, но, видимо, так и не разглядев, отпустил. Я поспешила к друзьям. Они остановились и с интересом наблюдали за мной. Когда догнала их, лишь пожала плечами, мол, простите.

— Что он хотел от тебя? — спросил Траум. — Мне кажется, он прибыл в академию не просто так. Явно не только аэ-де преподавать. И все эти его странные вопросы…

— Мне нет дела до принца, — поспешно отозвалась я. — Пойдёмте скорее.

Я заторопилась по направлению к сторожевой будке. Калитка была открыта, но перед ней сидел охранник и записывал каждого выходящего и возвращающегося студента. Без магии, лишь по спискам. Не удивительно, ведь сегодня ректор был занят исключительно куполом — с самого утра по небу над академией летают всполохи заклинания, подпитывая основу.

— Имя? — прокуренным голосом, поправив во рту трубку, вопросил немолодой охранник.

— Лиар Рамбовский, курсант первого года, — отрапортовала я и по привычке прищёлкнула каблуками.

Охранник вывел что-то на бумаге корявым почерком и кивнул мне на калитку. Дважды приглашать не пришлось, я буквально опрометью бросилась на выход.

— Ну вот, мы на свободе! — приобняв меня за плечи, пророкотал на ухо Журик.

Я скинула его руку. Вот что он за человек-то такой? Это он ещё не знает о моих планах мести, которые я с любовью вынашиваю. Может, его парадный китель на новогоднем балу зельем облить? Вместе с брюками и рубашкой. Даже жаль, что там гномих не будет, говорят, они веселушки, быстро бы оценили юмористическую составляющую ситуации.

— Идёмте, мне сказали, что старшекурсники наших девушек ещё час назад на каток отвели, сразу после завтрака, — догнав нас, мечтательно сообщил Эстив Траум.

— А с каких пор девушки стали “наши”? — уточнил Нико.

— Как с каких? С самых первых. Нам же всё объяснил Лиар! — обличительно воскликнул Эстив и пояснил: — Он ведь сказал, что девушки — как картины в музее, любоваться можно, а трогать нельзя. А музеи — это что? Выставка народного достояния. Так вот, девушки в академии — наше народное, студенческое достояние, а потому все до единой наши.

— Даже Огмырк? — уточнил Нико весело.

— Ну картины ведь бывают разные, — пожал плечами Эстив. — Жаль даже, что её не было.

— Говорят, она двоюродная племянница одного из попечителей академии, потому и попала сюда, правда, под личиной. Её дело сейчас рассматривает совет, — доверительно сообщил Журик.

— Опять от Миранды узнал? — я закатила глаза. — Прекрати втираться к ней в доверие. Она наивная и верит твоим россказням.

Журик лишь фыркнул. Мы бодро направлялись по заснеженным улицам к главной площади. Городские службы сбивали сосульки магией и превращали их в ледяные цветы по бокам тротуаров, из-за чего я всю дорогу любовалась необычными словно хрустальными скульптурами и мало слушала сокурсников.

Площадь была огромна, что неудивительно — города в Дракмаре отличались широкими улицами, обилием площадей и крепкими крышами зданий, на которые могли опуститься драконы. Сейчас здесь было столько народа, что я с трудом могла найти в толпе студентов моей академии: горожане самых разных возрастов в тёплых шубах и дублёнках, в меховых варежках и сапожках с оторочками веселились сегодня от души.

В воздухе пахло вкусной едой и пряными напитками, но мы не спешили к лавкам с вкусностями, в первую очередь мы пришли сюда повеселиться. Чего здесь только не было! Целое поле для игры в снежки с оборонительными позициями, огромный каток, на котором, впрочем, уже почти не осталось места, высокие горки с небольшими порогами и защитными магическими тоннелями, по которым весело скатывались на санках и дети, и взрослые. Скоморохи и маги-иллюзионисты развлекали людей, даря веселье и радость, а доблестные стражи