Кэтлин теперь чувствовала себя обновленной. Она поняла, почему говорят, будто страдания меняют человека. Больше не было в ее жизни места ни любви, ни мужчинам. Никогда больше она не позволит себе кого-то любить. Жаль только, что маму это безумно огорчит. Но когда она ей все расскажет, Тереза обязательно поймет дочь. А даже если и не поймет, Кэтлин уже ни в силах что-то изменить.

Она будет работать. Работать на пределе своих сил. Любимое дело – единственное, что у нее осталось. Питер будет ею очень доволен. Она даже согласна содержать свой рабочий стол в идеальном порядке.

Кэтлин усмехнулась своим мыслям. Нет, если Питер напрямую спросит, сможет ли она поддерживать порядок в своем кабинете, Кэтлин честно ответит, что не уверена в этом. Главное, чтобы ни Питер, ни тем более Андреа ничего не узнали о ней, Деннисе и Вульфе. Настоящих друзей найти так же сложно, как и настоящую любовь.

Кэтлин гордо прошла мимо офисных кумушек, которые сбились в стайку у двери дамской комнаты и, судя по их напряженному молчанию, вовсю обсуждали новую сплетню о Кэтлин и Питере и не забывали при этом о Деннисе.

Тут им самое место! – зло подумала Кэтлин. Она прикинула, не запомнить ли, кто здесь собрался, а потом, используя административный ресурс, припомнить им и сплетни, и косые взгляды, и все остальное, но все же решила, что не для того ей Питер предложил это место, чтобы она сводила счеты со своими старыми противницами.

Она открыла кабинет. Ей было странно осознавать, что в ней больше нет ненавистной миссис Хоуп, что теперь она может все тут обустроить так, как ей хочется. Кэтлин посмотрела на стены, выкрашенные в розовый цвет, и решила, что в первую очередь попросит Питера сделать ремонт у нее в кабинете. Уж слишком странно было ей видеть розовые стены и плюшевые диваны.

Жемчужно-серый, твердо решила Кэтлин. И резко остановилась, не дойдя до своего стола нескольких метров.

Кремовые розы были подавлены обилием в окружающей обстановке розового и персикового цветов, поэтому она сразу их не заметила.

Огромная корзина, где уместилось, как казалось Кэтлин, не меньше пятидесяти роз, стояла на ее рабочем столе. Она подумала, что это Питер сошел с ума и решил так ее поздравить с получением этого места. Но потом поняла, что, несмотря на всю любовь старых друзей к ней, такой подарок они бы не сделали. Авторучку известной фирмы, картину талантливого художника, билет в театр, наконец! Но не пятьдесят нежных кремовых роз!

Теряясь в догадках, кто бы мог прислать ей такой букет, Кэтлин подошла ближе к столу. Цветы источали нежный аромат. Кэтлин сразу же увидела карточку и трясущейся от волнения рукой вытащила ее.

Одно короткое слово было написано на ней: «Прости!»

Кэтлин так и не поняла, кто прислал ей этот букет. Вульф знал ее имя, но не знал ни фамилии, ни где она работает. А Деннис теперь уж точно даже ее имени слышать не хочет. Он даже сделал вид, что не заметил ее сегодня утром. Почему-то это ранило Кэтлин сильнее, чем все слухи и сплетни вместе взятые. А ведь ей казалось, что сейчас нет ничего важнее ее карьеры!

Гейла, как еще одного мужчину, который обидел ее, она отмела сразу же. Он бы, может, и прислал букет, но никак не в пятьдесят роз. Три цветка вполне бы было в его духе.

Кэтлин в полной растерянности села за стол. Она решила, что ей не по силам разгадать эту загадку, поэтому и не стоит за нее браться. Она с головой погрузилась в работу. Только вот аромат роз постоянно заставлял ее возвращаться к мыслям о том, что есть только двое мужчин, от которых она бы хотела получить эти цветы. Но даже она не была уверена, от кого конкретно.

В кабинет Кэтлин влетела злая, как фурия, Андреа.

– Кэтлин, какого черта тут происходит?! – закричала она.

– Андреа, во-первых, что ты тут делаешь? Я и не думала, что ты вообще знаешь, где наш офис. А во-вторых, что у нас тут должно происходить?

– Мне полчаса назад позвонила какая-то доброжелательница и сообщила, что ты спишь с Питером, и поэтому он отдал тебе это место. А еще просила не говорить тебе, что я узнала, потому что ты обещала вырвать язык любой, кто решится рассказать мне правду!

Кэтлин видела, что ее подруга ужасно зла, только не понимала почему. Андреа всегда утверждала, что верит Питеру и что присутствие Кэтлин рядом с ее мужем не вызывает у нее никаких волнений. И тут вдруг из-за какого-то глупого звонка так кричать!

– И что ты думаешь по этому поводу? – вызывающе поинтересовалась Кэтлин.

Она уже была готова держать оборону. Если еще и Андреа предаст ее, Кэтлин уже не удивится.

– Не становись колючей как ежик! – укорила ее Андреа. – Я думаю, что, если мы сможем найти, кто мне позвонил, язык ей я вырву сама.

– Значит, ты не веришь, что я сплю с Питером, – уточнила Кэтлин.

– Разумеется, не верю! – воскликнула рассерженная Андреа. – Ты, конечно, очень красивая женщина, но, уж прости, не во вкусе Питера. Как ты думаешь, кто это был?

– Если бы я не знала так хорошо миссис Стил, то сказала бы, что это она. Но я успела изучить повадки этой старой ведьмы и могу с уверенностью сказать, что меня она сейчас боится. Она совсем не уверена в том, что я действительно не вырву ей язык.

– Тогда кто это может быть?

– Не знаю. Но искренне надеюсь это выяснить. Я не могу себе позволить не сдержать обещание. – Голос Кэтлин не предвещал ничего хорошего той, которая осмелилась нарушить ее запрет.

– Иногда я тебя боюсь, Кэтлин, – тихо сказала Андреа. – Я рада, что ты моя подруга, а не соперница. Я бы никогда не смогла выиграть у тебя. Даже Питера.

– А я рада, что ты веришь мне и Питеру. Вы и мама – единственные люди, которые меня не предадут. А Питер любит тебя. И это никак не связано с твоими бойцовскими качествами, уверяю тебя.

Кэтлин была готова расплакаться оттого, что Андреа верит ей, а не глупым слухам. Значит, есть люди, которые не предают!

– Кэтлин, милая, что с тобой? – заволновалась Андреа, увидев на глазах подруги слезы.

– Андреа, мне так плохо… – Кэтлин уже рыдала, прижавшись к плечу Андреа. – Меня все предали! Все, даже Вульф… даже Деннис!

– Кто такой Вульф? – удивленно спросила Андреа.

– Человек, которого я люблю, – сквозь слезы сказала Кэтлин.

– А как же Деннис? – робко поинтересовалась Андреа.

– И его я люблю!

– Но?.. – растерянно произнесла Андреа.

– Я люблю их обоих! И от этого еще хуже!

– Вот как. Мне кажется, что сейчас у тебя должен быть обеденный перерыв. Я закрою дверь, и ты мне все расскажешь.

Кэтлин до сегодняшнего дня была уверена, что все эти рассказы о личных делах подругам не что иное, как пустая болтовня. Но чем больше она говорила, тем легче ей становилось. Андреа чувствовала все если не так же, как Кэтлин, то очень похоже. Кэтлин поняла, что ей давно следовало поговорить с более уравновешенной и спокойной подругой.