праздного любопытства. Симпатичен ты мне. Если у тебя с женой нелады — вопрос один, если любовь — совсем другое дело. Я не про сегодня. Сказал “А”, говори и “Б”. Тут без вариантов. Вижу, что напугала. Это ничего. Расшевелю так, что тормозить придётся. Я вопрос задала.

— Нет у меня ответа. Вроде всё сказочно было, пока работать не пошёл. Но ведь жить на что-то надо, коммуналку оплачивать. Любил её — страсть как! Я ведь учусь на четвёртом курсе. Её родня квартиру нам подогнала. Пришлось работу искать. С тех пор что-то изменилось. Она меня сторонится, я возбудиться толком не могу. Разве что изредка искра желания сверкнёт и опять гаснет. Только вспоминать остаётся.

— Диагноз ясен. Сама подобный путь прошла. Не было у вас любви. Влюблённость была, воспаление чувствительности было, избыточное любопытство, гормональный бунт. Это как новую профессию осваивать, или нужные специальные знания получать: сначала повышенный интерес, безумное стремление к заветной цели, ажиотажная потребность дерзать. Потом аппетит становится умеренным, вкус притупляется. Если настоящей любви нет, общение становится скучной обыденностью, у некоторых утомительной обязанностью. Так-то. Что-то мы о грустном с тобой. Открывай Шампанское. Лечить тебя буду. Никакой ты не гусар. Мальчишка. И это здорово. С испорченными мужиками неинтересно. Хочешь, любить тебя научу?

Дрожащими руками Дима открыл бутылку. Кровь не остыла, а страсть спряталась. Не удержал пробку, выстрелил, — ты же сама одинокая. Какой из тебя доктор!

— Защищаешься? Это хорошо. Всё, забыли. Поздравляй! У меня сегодня двойной праздник.

В жизни нет ничего случайного. Судьба способна загнать в лабиринт, потаскать по тупикам, даже поставить на колени. Проверяет, достоин ли, потянешь или нет. Прямой путь не всегда самый короткий. Поспешишь — людей насмешишь. Скоропалительные браки почти всегда ошибка. Даю тебе шанс: понять, оценить, сопоставить, взвесить.

— На что ты намекаешь?

— Зачем намекать? Прямым текстом говорю. Симпатичен ты мне. Предлагаю эксперимент: ударим порочной связью по семейному бездорожью. Чья возьмёт — тот и пан. Точнее, пани. Хватит трепаться, юноша. Соловья баснями не кормят. Я уже мокрая. Давай скорее выпьем, для куража, и в добрый путь. Поздравляй же скорее.

Дима не испытывал даже в зародыше угрызений совести. Ему мерещилось, что с этой удивительной женщиной знаком всю жизнь. Он входил в неё и входил, не спеша, размеренно, плотно, со вкусом, смело глядя в озорные глаза, которые излучали теплоту и спокойную, умиротворённую радость, только дышать стеснялся.

— Не останавливайся, мне так хорошо, — упредила Виктория его желание финишировать, приняв необходимые меры предосторожности, — под мою ответственность. Какой прекрасный сегодня день. Сразил меня наповал. Спасибо! Эту ночь я запомню надолго. Всё же, пожалуй, поеду домой. Негоже являться на службу с опухшей физиономией. Когда у тебя выходной?

Встречи их были нечастыми. Каждое свидание он мог описать едва ли не по секундам. Странно, интимные встречи с Дианой почти не оставили в памяти следов.

Дима пытался вспомнить — как это было с женой в самом начале, что именно происходило, какие эмоции были двигателем и драйвером их стремительного романа. Не сказать, что белое пятно, пустота, но выразить восторг от близости словами и образами не удавалось. Поцелуи, объятия, влечение, запали в память, а от эротических забав в постели — только запах интимного пота и безудержное движение с одной единственной целью — добраться живым до финиша.

С Викой всё иначе. С ней нет необходимости торопиться, изображать безудержную страсть, испытывать экстремальные способности. С ней всё от начала до конца происходило вдумчиво, всерьёз. После общения с ней долго-долго не покидало чувство благодарности.

— Ты всё ещё любишь свою Диану, — спросила однажды Виктория.

— Теперь даже не знаю. Мы так редко общаемся.

— Спишь с ней?

— Иногда. Прости!

— Переселяйся ко мне. Ты уже не мальчик. Пора задуматься о будущем. Оставишь нудную, бесперспективную работу. Дам тебе возможность без заморочек получить диплом, помогу устроиться: не факт, что по специальности, но с перспективой. Мы знакомы почти семь месяцев. Теперь с уверенностью могу сказать, что люблю тебя.

Отношения с Дианой не ладились. Точнее, их как бы не было. Совсем. О том, что жена давно, гораздо раньше, чем он познакомился с Викой, живёт с Антоном, Дима не знал. Что-то чувствовал, некое отчуждение, но считал её верной супругой. Принять ответственное решение было сложно. Как объяснить жене, что любовь испарилась, ушла, как объясниться без истерик и нервотрёпки?

Дима разрывался между женой и любовницей, которая давно стала более родной и близкой, чем Диана. И всё же решился.

— Нам надо поговорить. Как-то невесело мы живём. Предлагаю расстаться.

Вопреки ожиданиям, Диана просветлела лицом, бросилась мужу на шею, обслюнявила поцелуями, — как я тебя люблю. Не представляешь! Ты самый-самый, самый лучший, самый разумный. Я так давно хотела начать этот разговор, а ты сам, сам! Какой же ты у меня молодец! Я так боялась сделать больно. Всё, отлегло. Я, Димка, влюбилась, как малолетка, просто с ума по нему схожу. Но ведь у меня есть ты, законный муж. Теперь всё будет иначе. Останемся друзьями, да? Скажи честно, у тебя тоже кто-то есть?

— Да, Диана, есть. Её зовут Виктория.

— Красивая, да, лучше меня, да? Молоденькая, тонкая, звонкая. Э-эх! Что со мной не так? Если честно, немножечко ревную, но справлюсь, обязательно справлюсь. Нельзя сидеть одним задом на двух стульях: неудобно это. А моего друга зовут Антон. Замуж зовёт. Любит.

— Ты серьёзно всё это, разве так бывает?

— Не знаю. Помнишь, зачем мы женились? Секса нам не хватало, мечтали забраться в постель и всю жизнь под одеялом провести. Молодые, глупые. Всё равно я тебе благодарна. Ты Димка — мой самый главный учитель. Если честно, всё равно тебя люблю. И всегда любить буду. Давай подарим что-нибудь друг другу на память, такое, чтобы посмотрел и всё вспомнил. Кажется, придумала. Если у меня сын родится, нет, не если, точно сын будет — назову Дмитрием.

— Тогда и я обещаю. Дочери дам имя Диана.

Чай вприглядку

Вы мне нравитесь — это правда.

Что-то странное — не каприз,

Но при встрече, которой я рада,

Я глаза опускаю вниз.

Татьяна Кушнарёва

Осень на севере такая разная. Вчера ещё небо было наглухо затянуто тяжёлыми сизыми тучами, моросил нудный холодный дождь, навевающий беспросветную тоску и вдруг такая благодать: солнышко, тепло, яркие краски, вкусный, с грибными нотками воздух.

Спешить после работы домой не было желания. Казалось бы, природа замирает, фактически готовится к смерти, а проводы устраивает акварельным фейерверком. Не налюбуешься.