В конце концов, не считая Лагнес, которую в самом начале только каким-то чудом зацепило подтяжками комбинезона за до сих пор державшуюся на корме парома одинокую балку (вокруг которой запуталась ещё и декоративная рыбацкая сеть, натянутая когда-то по всей поверхности крыши), и упитанного престарелого гражданина, нещадно катавшегося вдоль палубы на своём круглом пузе чуть ли не до самого конца этого адского заплыва, опустевший паром явил перед стоявшим у его левого борта неряшливо одетым колдуном ночной пейзаж бескрайнего залива, расширившегося в своих пологих берегах до самого горизонта. Вскоре остатки их судна оказались подхвачены новым морским течением и протянуты им по прибрежной линии далеко в сторону — туда, где в свете холодных магических прожекторов и тени огромных железных исполинов, стоявших на якоре между ними, трудились сотни людей, отгружая в портовые склады последние прибывшие сегодня грузы и готовя отбывающие суда в очередное промышленное плавание.

К тому моменту Лагнес уже какое-то время пребывала почти без сознания, и, когда необычно сильные руки её истязателя оторвали от палубы приличного размера доску, чтобы с её помощью направить уцелевшую часть парома поближе к берегу и таким образом незаметно вывести его к дальнему краю пристани, то её измученной душе оставалось по большей части надеяться лишь на то, что для такой замухрышки, как она, в планах этого повергающего законы магии неуёмного зверя, скорее всего, просто не найдётся хоть сколько-нибудь значительного места. Однако всё же она ошиблась.

Предчувствуя очередное приближение спешащей сюда со всей округи регулярной стражи города, которая уже битые часы гонялась за чёрным колдуном после того, как он впервые за последние несколько дней позволил им обнаружить себя у привокзальной площади, бесшабашный, но уверенный в себе парень отчасти не находил себе места из-за того, что его настоящая магия отныне не производила на умы людей такого однозначного действия, какое довелось когда-то испытать многим жертвам из его относительно недавнего прошлого. Хотя все остальные его стремления и заботы были сейчас направлены исключительно на то, как бы поскорей сбежать из этого ужасно раздражающего многолюдного города, поскольку ближайшая цель его пребывания здесь, в этом мире, находилась намного дальше южных областей Сентуса и лежала в районе города Варгос, что располагался далеко на севере.

«Интересно, насколько теперь изменилась жизнь там, в их задрипанных лесистых регионах…» — торопливо размышлял про себя Альфред, пребывая уже где-то глубоко в своих мыслях, когда ловко перебирался с остатков парома на твёрдые камни пристани. Попутно он изобретал в своей голове очередной яркий и впечатляющий выверт, с помощью которого мог бы сейчас так же внезапно или, может быть, даже вполне себе незаметно проникнуть на одно из этих огромных грузовых судов, обитых целыми метрами листового железа и полностью лишённых хоть каких-нибудь намеков на паруса, из-за чего они были так не похожи на привычные ему (да и всем жителям Сентуса когда-то) фрегаты или галеасы. В конце концов, неожиданно для себя самого, он набрел на один всё больше отягощающий его ношу сомнений неприятный факт.

Тогда, проведя по своей взъерошенной шевелюре довольно чётким и решительным движением, молодой колдун презрительно фыркнул, окинул окрестности негодующим взглядом, после чего немного размял ноги, походив туда-сюда. Потом он напрягся, втянул ноздрями томный ночной воздух, резко сплюнул и, всё же снова развернувшись обратно к парому, перескочил на него, как коршун, которому предстояло сейчас довольствоваться лишь дурно пахнущей мертвечиной, когда вокруг определённо летали птички и посвежее.

— Пойдём. Буду пока тренироваться на тебе, — проговорил Альфред, перешагнув через уже, вероятно, давно отдавшего богам душу израненного старика, и пропустил руки под сеть, чтобы вытянуть оттуда запутавшееся тело Лагнес.

Впереди ему предстояло выполнить ещё слишком много дел, чтобы быть сейчас таким уж избирательным.

В совсем небольшом, но, как это повсюду было положено, донельзя чистом и опрятном главном зале совещаний Варгоса царила совещательная тишина, являющаяся так же вполне обычной для подобного места, хотя повод, собравший здесь сегодня всех магократически избранных депутатов города, казался им более чем странным.

Не имея понятия, как начинать такие заседания, первым после мэра города слово взял капитан местной регулярной стражи, озвучив по бумажке весь свой приличный отчёт о творившихся где-то на окраине области массовых нападениях и убийствах. Сразу же после этого он отчитался перед депутатами и о проделанной его подразделением работе, связанной с расследованием данных проблем, словно это был его обычный доклад перед каким-нибудь генералом, и тихонько проследовал на предложенное ему в Совете временное место, выполнив свой профессиональный долг ровно настолько, насколько требовалось для получения положенной ему зарплаты, и теперь вздохнул свободно.

Однако затем под сводами главного законодательного здания города началась настоящая круговерть истинно политиканской глубины, не смотря на то, что вся она была исполнена точно по протоколу и порядку проведения любых мало-мальски значимых городских мероприятий, годившемуся, как оказалось, на все случаи жизни.

— …Заявляю, что, по выписке от 30 марта прошлого года из «Положения прав предпринимателей на частной основе», именно глава города, мистер Вакрен, отвечает за все магократические законы, связанные с уголовной ответственностью на участках вверенной ему области, и что это именно он не справился со своей обязанностью, — сухо и совершенно без эмоций продекларировал председатель уголовно-процессуальных дел города, невысокий господин Фантьюр, после целого часа всеобщих выкладок от каждого присутствующего в зале члена совета.

— Но фактически это же земля района, — всё так же сухо и спокойно возразил ему сам глава города. — Распоряжения по ней отдавал лично глава района, господин Дож, а не я, и у нас есть все документы, свидетельствующие об этом. Прошу вас, секретарь, предъявите их «запечатлённые» копии на светоэкране.

По команде мэра худощавый человек в костюме поспешно положил на маленький кристаллический экран перед собой какие-то бумаги, и в большом магическом поле на передней стене зала появились заполненные печатными буквами и росписями большие изображения указанных документов.

— Прошу слова, сер, — подняла руку представительница не сумевшего присутствовать на этом заседании главы Дожа — госпожа Мавло, малоизвестная в городских кругах, но всегда выступавшая от лица своего начальника как его первый заместитель.

— Да, мисс, — кратко ответил на её жест мэр.

— Спасибо. От лица главы района мы ответственно заявляем, что согласны с мистером Фантьюром, и поддерживаем слова о том, что ответственность по закону лежит не на нас, — коротко повторила последнюю фразу председателя УПД города госпожа Мавло, немного выделив последние три слова.