– Да! – перебила его Наталья. – Слишком много! Но Саня небрал с собой пистолет, когда уходил из дома. Он шел на деловую встречу, у негобыли какие-то переговоры, да он вообще не прикасался к нему с августа. Пистолетвалялся в ящике…

– Заряженный?

– Откуда я знаю?

– Он при вас когда-нибудь стрелял?

– Один раз, на даче, в березу. Нарисовал фломастеромкружочки на картонке, прибил к стволу, но в «яблочко» ни разу не попал. Выпоймите, для него пистолет был просто игрушкой. А главное… самое главное, что ктому моменту, когда он в последний раз вышел из дома, пистолета в ящике уже небыло.

Наташа сбивчиво, но очень подробно рассказала обо всем, и овечеринке, на которой в последний раз Саня демонстрировал свое оружие, и оМухине, с которым два дня назад столкнулась ее мама у них в подъезде, и даже отом, что выкрикивал ей Саня, когда она пробилась к нему в отделение милиции.

– Между прочим, именно Мухин звонил ему утром, кажется, сним и еще с кем-то он должен был встретиться вечером, – вспомнила она, – нуконечно! С Климом! Мы потому и поссорились. Когда он сказал, что идетвстречаться с Климом, я подумала, он врет.

– Почему?

– Понимаете, это какая-то мифическая фигура. Вова Мухинпостоянно о нем рассказывает всякие небылицы, и невозможно представить, что уВовы есть такие знакомые. Он ведь тупой, как пробка.

– Тупые люди редко рассказывают небылицы, – заметил ИльяНикитич, – у них, как правило, с фантазией плохо.

– Ну, Вова в другом смысле тупой. Просто для него самоеглавное, самое интересное в жизни – деньги. И больше ничего. Он только о деньгахдумает и говорит. А Клим для него – что-то вроде живого доллара в человеческомобличий, с ногами, руками, со стальными мускулами.

– А фамилию этого доллара с мускулами Мухин не называл?

– Кажется, Эрнест Климов, гражданин, Германии. Миллионер,супермен, красавец мужчина, – Наташа усмехнулась, – мне всегда казалось, чтоВова просто рассказывает о том, каким бы ему самому хотелось быть. Саня всепросил его познакомить с этим Климом, хотя бы издали показатьсупермена-миллионера, но Вова постоянно придумывал какие-то предлоги, и такникто этого Клима не видел. А тут вдруг Мухин позвонил и сказал Сане, что Климхочет с ним встретиться, будто у Клима есть какие-то деловые предложения. Ярешила, что Саня врет. Нет никакого Клима, просто Вова пригласил его вкакое-нибудь похабное местечко, в сауну к девочкам.

– А что, у вас были основания так думать про вашего мужа? –хмыкнул Илья Никитич.

– Нет, конечно. Просто мне очень не хотелось, чтобы онкуда-то шел так поздно вечером, особенно с этим Вовой. Вобщем, мы с Санейпоссорились, потом помирились, потом опять поссорились, когда он уходил.

– Вы говорили ему, что пистолета в ящике нет?

– Собиралась сказать, но потом забыла.

– Так. Значит, когда вы пришли в милицию, он просил васпозвонить Мухину и проверить, на месте ли коробка с патронами. Вы сделали это?

– Нет. Я сначала хотела позвонить Мухину, но потом подумала,вдруг он как-то замешан в этом деле, и я только все испорчу. Саня ведь ничегоне помнит.

– А патроны?

– Просто не успела. Честно говоря, после Саниных слов проотпечатки я боялась притрагиваться к этой несчастной шкатулке.

– А когда вы заглядывали туда в последний раз, не помните?

– Не помню. Очень давно. Там дорогие украшения, а куда мнеих надевать? В магазин и в детскую поликлинику?

– Ну, так давайте посмотрим вместе.

– А вы можете снять отпечатки со шкатулки и с ящика, вкотором лежал пистолет?

– Конечно. Я сегодня же пришлю к вам трассолога. Но давайтевсе-таки посмотрим, на месте ли патроны. Не волнуйтесь, я все сделаю аккуратно.

В перламутровой шкатулке патронов не оказалось.Прабабушкиного кольца там тоже не было. Исчезли также сережки с изумрудами,золотая цепочка, золотой браслет с зеленой эмалью. Остались только дешевыесеребряные украшения.

Варя медленно вошла в полутемный ресторанный зал, равнодушноскользнула взглядом по лицам, улыбнулась нескольким знакомым, кивнула хозяинузаведения, Стасу, Станиславу Руслановичу Тиболову.

Бывший спортсмен-пятиборец, чемпион Европы после травмысначала заделался бандитом, потом сел на сравнительно небольшой срок, а выйдяна свободу, открыл ресторан, назвал его собственным именем «Стас», отличнообустроил, и довольно скоро заведение стало одним из самых престижных мест вМоскве, элитарным закрытым клубом. Здесь были лучшие повара, лучший кордебалет,мощная бдительная охрана.

«Если сейчас подойдет, поцелует мне руку, сам лично проводитза столик, значит, все нормально», – загадала Варя, пристально взглянув наСтаса. Он сидел за одним из столиков, беседовал с восходящей эстрадной звездойКатей Красной. Варю он заметил сразу, но всего лишь приветливо кивнул,улыбнулся и продолжил разговор с певицей.

«Ну что ж, – решила Варя, – все впереди, еще не вечер».

Три года назад, когда Мальцев впервые привел ее в клуб,хозяин почтительно пожал руку Дмитрию Владимировичу, а по лицу Вари простоскользнул ледяными тусклыми глазами. Потом, во второй и в третий раз, одаривалвежливо-небрежным кивком.

Иногда случалось, что она приезжала на пару часов раньшеМальцева, Стас улыбался издали, а если проходил мимо ее столика, спрашивал,появится ли сегодня Дмитрий Владимирович и в котором часу.

Как-то Варя сидела в одиночестве у стойки бара иразговорилась с танцовщицей здешнего кордебалета. Девушку звали Элла. Посредиразговора она вдруг замолчала на полуслове, уставилась на дверь и пробормотала,шлепнув себя по коленке:

– Ну, все, я проиграла Лариске триста баксов!

Варя увидела, как хозяин целует руку какой-то рыжей зубастойдуре в соболином боа на голых плечах. Дура скалила свои огромные, как укролика, зубы, заливалась басистым грубым хохотом. Ржала, как мужик или,скорее, как сивый мерин.

– Это издали она кажется молодой, – прошептала Элла, – насамом деле ей почти полтинник. Нет, все-таки интересно, как ей это удалось?

– Что именно?

– Женить на себе Кирпича.

– А кто такой Кирпич?

– Ну, привет! Ты правда не знаешь? Или придуриваешься?

– Правда не знаю, – призналась Варя и, заметивпрезрительно-удивленный взгляд танцовщицы, выругала себя последними словами.Если здесь называют какое-то имя с той особенной, почтительной интонацией, скоторой Элла произнесла «Кирпич», всегда надо делать вид, будто тебе известно,кто это, будто ты вообще лично знакома с этим Кирпичом, Валуном или Булыжником.